Mila Mazan - ПоDруга MаNьяка

– И вправду,– посмотрела на часы,– пора идти,– время она не уловила, конечно, но охотно согласилась.

– Поторопись,– вздохнула мама,– и перезвони из комнаты, я спать не лягу пока не позвонишь. Поняла?

– Да, целую тебя,– положила трубку, не дожидаясь возвращения внимания Ди, к себе, поймала взгляд подруг.

Рита попыталась тихонечко ускользнуть в сторону, подначивая жестами подруг уйти вместе с ней. Высокая смугляшка пожала плечами, а Катя немо ответила,– «нет»

Видимо именно из-за девочек Ди решил обернуться к Рите.

– Э-э-й!

Ловя на мысли, что отвечать ей совсем не хочется, загадочно улыбнулась, поражаясь самой себе, просто прошла мимо.

– Так вы со мной?– обращаясь к девочкам уже вслух.

Подружки оставались неподвижными. Ждать их не хотелось, вот-вот закроют двери общежития, а идти в гости к незнакомцам совсем не хотелось. Набравшись надменности, Рита покидала компанию, не ожидая ничего и никого.

– Так ты куда?– видимо планы Ди, на сегодняшний вечер рухнули и разведя руки в сторону он очень удивился.

– А тебя это не касается,– игралась словами и насмехалась в один момент.

– Мы можем еще встретиться?– парень был в недоумении и наверно сказал то, что было в голове.

– А ты найди меня,– мимо говорящих что-то друзей.

Краем глаза, оглядывая удивленного и растерянного Дена.

– А провести?– Ден еще попытался остановить ее, бормоча.

Оставляя даже подруг, она шла вперед полная гордостью за себя. Ох, юность, какой слепой она может быть, погруженная в надежды и мечты от неопытности и незнания жизни. Чувствуя в себе приток сил кого-то менять. Не осознавая, что невозможно переделать, что – то или кого-то полностью сформированного. Как мы эгоистичны в своей молодости, желая влиять на обстоятельства и события, а особенно людей. Мы прем паровозом, вперед унося за собой надежды, врываясь в мир полностью пропитанным противоположным нашим знаниям и представлениям. А эгоистичность и вера закрывает плотной повязкой реальность, оставляя лишь желания. В тот вечер Рита покинула компанию с полной свободой и легкостью в душе и дурманящим ощущением своей силы и способности влиять на него, парня, которого она видела лишь миг, отрезок своей не еще не длинной жизни. Буря эмоций пронеслась очень быстро от влюбленности до ненависти и обратно к сладости и вере. Она четко осознавала, что влюбилась бесповоротно в этого человека. Каждый кусочек ее кожи и мышц реагировал на мысли о нем, но остатки разума еще возвращали на землю. Потому включая логику и принимая реальность, она откидывала любую мысль об отношениях с этим человеком, но не могла перестать улыбаться. Мимо освещенных улиц у дороги. На-зеленый свет светофора по зебре в толпе к ларькам и магазинам, вприпрыжку на сокращенных тропах, а там еще поворот и общежитие. По коридору битком набитому людьми, которые ей представлялись неодушевленными манекенами. Звуки уходили на второй плановый фон, скрываясь за диалогами внутреннего голоса. В конец коридора на второй этаж и в двери. Она провернула ключ и включила свет, осматривая успевшие стать родными стены. Маленькая два на два не больше с разрисованными акриловыми красками картин на старых обоях, с которых смотрели горы и стая волков. С армейским порядком в ней, несмотря на сжатость и чрезмерную наполненность от недостатка места. Большое зеркало увеличивало пространство, стоя на небольшом столике впритык подставленному к дивану малютке, она с разбегу прыгнула на него. Прикрываясь сложенным покрывалом, рассматривая комод со стоящей статуэткой китайского дракона. Не сразу включая телевизор, выискивая в щелях между матрасом и спинкой пульт. Маленький экран слабо ловил сигнал и иногда зависал и мигал, опаздывая за звуком, но она все равно не слушала. Переключая каналы с одного на другой в поисках передачи про животных или какой-нибудь детектив. Заинтересовавшая картинка с ужасающими изображениями девичьего изуродованного порезами тела оказалось кадром новостного вечернего выпуска. Обычно она не смотрела подобные передачи, но сейчас даже сделала громче.

Вслушиваясь в голос за кадром.

– Жестокая расправа над молодой выпускницей сто двенадцатой школы шокировала жителей нашего города, пока не ясны мотивы…

Услышала стук, но не успела ответить, удивленно смотря на распахивающуюся дверь.

– Подсолнечное масло есть? – на раме повис один из однокурсников.

– Забыла двери закрыть,– Рита скривилась, выглядывая исподлобья, но встала к столу, отодвигая пуфик в поисках пластиковой бутылки.

Ощущая голодный взгляд на своих ягодицах, резко разворачиваясь к темноволосому короткостриженому под ежика мальчишке.

– Слюной не подавись,– посмеивалась Рита.

– Я не смотрел,– его круглое лицо залилось краснотой, затемняя яркостью цвет темных узких глаз.

– Знаю я, куда ты не смотрел, минутку,– переливая масло в пластиковый стакан для мявшегося от стыда парнишке, спрятавшему руки в карман спортивного костюма.

Он съежился, сгорбившись от неловкости, а потом продолжил.

– Ты это,– неуверенно почесал затылок,– мы картошку жарим, нам там соленых огурчиков передали и самогоночка, может, составишь компанию?

Пожимая плечами и оглядывая комнату, делать нечего, но нужно же по выделываться.

– А кто будет?– протягивала подсолнечное масло знакомому,

– Да кто, кто? Наши все, чижик, костыль и суслик, на гитаре поиграем. Попоем. А-а?– Забирая стакан с жирным содержимым, улыбаясь во весь рот.

– Кого играть будем? Она пыталась имитировать спокойное лицо, но уже при слове гитара ее глаза блеснули.

– Ну, как всегда, Наутилус, Сектор, – приподнял густые брови,

– А чай есть?– алкоголя она не хотела.

– Есть,– терял терпение,– ну так что? Идешь?

– Иду, дай кофту возьму.

НЕ ИСКАЛ, НО НАШЕЛ

Это был обычный серый и однообразный город, где не было лепнин на зданиях и высоких арочных окон, или красивых пик на крышах. Построенный на скорую руку шахтерский город выстраивался вокруг штолен и заводов и не был архитектурной изюминкой страны. Зато он был длинным, иногда даже до абсурда. Между районами часто встречались незастроенные участки, настоящие пустыри, занимающие огромную территорию. Но в этом были и плюсы, автобусы привычно ходили по расписанию допоздна с коротким интервалом и по длинным маршрутам, от одного края города к другому. А чего только стоили широкие шести полосные дороги, когда яркие рыжие фонари освещали, где нигде проезжающие машины. Их было очень мало в ночное время, а привычно забитые стоянки у супермаркетов в областных городах уступали обычно пустому пространству тут. Чем во-всю, пользовались дрифтеры и молодняк городишки, как например, сейчас на одном из гладко положенного участка прямо у городской администрации собралась самая настоящая толпа. Холод и сильный ветер просто не мог испугать ребят сделавших круг, их тела пританцовывали на месте под музыку включенной акустической системы играющей из открытого багажника. На крыше автомобиля ярко горели разноцветные мигалки, слегка теряющиеся на фоне света уличных фонарей и фар машин дрифтующих в расчищенном от людей кругу. Прямо в этот момент две машины, выполняли комбинацию, заранее подготовленную восьмерку с выходом к переизбытку мощности. Они скользили и свистели шинами, из-под колес вырывался дым, толпа визжала, а девочки. Каждая из них хотела бы оказаться на месте рядом с водителем на зависть своим подругам, чем обычно и пользовались пилоты. Только Ден не мог думать о девочках и адреналине, он сейчас тер от страха руки, стоя у своей старенькой белой советской машинки с хромированными дисками.