Лори Гоуэл - Милитант. Любовь терпит боль

Неожиданно я понимаю, что потеряла возможность говорить.

Гай шумно дышит, будто ему было физически сложно всё это произносить вслух. Он отпускает меня и отходит, опустив свой взгляд, полный ужаса, на мою покрасневшую от его хватки руку.

– Прости, – делая шаг назад, произносит он. – Возможно, я такой же урод, как и он. И, наверное, ты правильно поступаешь, игнорируя меня, но только я могу тебя защитить. Пожалуйста, позволь мне это сделать.

Внутри меня что-то разорвалось, и мне стало так стыдно за себя, что я напрочь позабыла о том, куда мы сейчас пойдём, что прямо здесь с нами стоят Лэнс с Нейтом, хорошо услышавшие слова Гая.

А я испытываю такую сильную жалось и одновременно с этим вину, что живот скрутило в тугой узел.

Мне очень захотелось его обнять, но я решила, что сейчас не самое подходящее время.

– Я договорился с Хэмишем, – заговаривает Лэнс, наконец убрав телефон, по которому он разговаривал ранее, с уха. Он обрывает тяжёлую тишину, которая вдруг возникла в воздухе. – Он сразу согласился приютить пару человек за кое-какие деньги, но это сумма ведь будет посильна для тебя, Гай?

– Сколько? – спрашивает тот.

– Пять тысяч за месяц.

Я чувствую, как подбадривающе тыкнул меня в руку Нейт и улыбнулся, показывая мне, что всё будет в порядке. И его улыбка дарит мне какую-то новую жизнь, что я почти сразу выпрямляюсь и делаю глубокий вдох.

Гай не раздумывая кивает, будто соглашаясь на пять тысяч долларов за месяц проживания в стриптиз-клубе, а я начинаю задумываться: на что, интересно, он еще может пойти ради моей безопасности?

– Так, идите за мной, – велит Лэнс и проходит вперёд.

Мы почти еле протискиваемся через небольшую щель между зданиями домов, оказываемся на задней улице, где явно обитают одни бомжи и дешёвые проститутки. Гай крепко держит меня за руку, не давая и шагу сделать самой, пока Нейт идёт позади нас, словно наш телохранитель.

Во что же я вообще вляпалась…

Наконец мы останавливаемся возле небольшого окошка с надписью «Самый вкусный хлеб». Я уже решила, что Лэнс слетел с катушек, как и все остальные, пока вдруг, постучав по окошку, он не добился того, что оно открылось. Показалась лысая голова бородатого мужчины, грозно оглядевшего нас с ног до головы.

– Мы к Хэмишу, – твёрдо выговаривает Лэнс. – Он должен был предупредить. Я Лэнс Вэлдон.

После услышанного охранник кивает и открывает дверь, которую я не заметила сразу.

И так мы втроём и оказываемся в длинном коридоре, ведущим куда-то вниз, и только из-за этого странного спуска я и понимаю, что клуб находится под землёй, а не на её поверхности. Вдоль стен растянулись неоновые очертания разных полуголых девиц фиолетового и розового цветов. Мы проходим мимо весёлой кучки пьяных мужчин, не перестающих пить и выпускать разного рода шуточки: в основном, очень пошлые.

– Не отходи от меня, – произносит Гай мне в ухо, положив свою руку на мою талию.

От этого приятного прикосновения я вся покрываюсь щекочущими меня мурашками, но вида не показываю.

Я очень удивляюсь полному спокойствию сопровождающих меня Нейта и Лэнса. Ни один из них не обращает внимания на всё вокруг, резко отличаясь этим от меня – пялившуюся на каждого прохожего с удивлением и раскрытым ртом. Кажется, в подобных местах они бывают частенько. Как Софи реагирует на это? А как Моника относится? Не думаю, что они в восторге.

Мы проходим дальше, как вдруг нас встречает девушка в сетчатых колготках, стрингах, туфлях на невероятно высоких каблуках и с розовым корсетом, едва прикрывающих её огромную грудь.

– Здравствуйте! Добро пожаловать в «Ангелы ночи»! Могу я предложить вам наши вип-комнаты или вы хотите снять кого-то около шеста? – спрашивает она.

– Нет, спасибо. Мы пришли к Хэмишу, – повторяет ранее озвученные слова Лэнс.

– А! Что ж… Он как раз в зале. Давайте я вас провожу.

Девушка идёт вперёд, и мы все плетёмся за ней.

Пока мы всё глубже и глубже проходим внутрь, я успеваю поразиться габаритам клуба. Внутри это чуть ли не целый театр, если вспомнить, что находится он под землёй.

Раньше я почему-то всегда считала, что подпольные заведения, а особенно стриптиз-клубы – это настоящие гадюшники, где не соблюдаются элементарные правила гигиены. Где всё грязное и обхарканное посетителями. Но сейчас эти мои предположения полностью отвергаются. По крайней мере, этот клуб совсем не такой. Человек, занимавшийся дизайном, точно всеми силами стремился создать здесь атмосферу роскоши и «закрытости»: приглушённый свет окутывает зал, хрустальные люстры висят высоко на зеркальном потолке, мягкие красные диваны вокруг, стены, украшенные сверкающими камнями… В нос проникает кальянный дым и что-то сладковато-пряное.

Совсем скоро мы всё же доходим до столиков, на многих из которых уже сидят люди, не переставая улыбаться и заливать в себя литры алкоголя. На некоторых столиках перед довольными клиентами танцуют стриптизёрши. Прямо на столиках! Остальные же крутятся на шестах, расположенных на небольших сценах, из-под которых плавно выползает дым.

– О-о-о! Хэй, приятель! – вдруг протягивает кто-то, вытаскивая меня из моих наблюдений за окружающим меня новым мирком.

Девушка, проводящая нас сюда, уходит обратно. Я смотрю на то, как Лэнс дружески пожимает руку мужчине средних лет с сальными волосами и дурацкой «козлиной» бородкой. У него стереотипная внешность сутенёра.

Скорее всего, это и есть тот самый Хэмиш.

– Рад снова тебя видеть, – отвечает Лэнс и сразу же поворачивается к нам, по очереди представляя нас: – Знакомься с моими друзьями. Это Гай, Нейт и Каталина.

– Рад встрече, детишки, – перекрикивая шум музыки и вопящих людей, произносит мужчина. – Я Хэмиш. Всегда к вашим услугам!

– Ты ведь помнишь, зачем я собирался сюда?

– Да, конечно! Чувствуйте себя как дома! К тому же вы, как я вижу, пришли сюда со своим ангелом, – решив, что его шутка смешная и отсылаясь на название клуба, произносит Хэмиш.

Выговаривая свои последние слова, он окидывает меня похотливым взглядом свих покрасневших глаз, и мне в миг захотелось провалиться сквозь землю, чтобы не стоять здесь перед ним.

Чувствую, как Гай сжимает мою руку, словно этим хочет показать Хэмишу, что ему не следует так вести себя рядом со мной. Я смотрю на него и вижу, как он сжал и челюсть, как еле сдержался от каких-либо слов.

Первые проблески ревности с его стороны даже как-то обрадовали меня.

– Вот твои пять тысяч, – протягивая купюры, произносит Гай, не скрывая в глазах явного раздражения.

– О, ясно, – пересчитывая деньги, отвечает Хэмиш и берёт в рот сигару.

– Эй, Хэм! – раздаётся женский голос среди толпы.