IQlight - Как приручить Дракона

Я спускалась по широким ступеням школы, кутаясь в шерстяной кардиган. Порывы ветра путали волосы, и мой вид напоминал Чубакку – мохнатое нечто с волосами повсюду.

Но если видимость была нулевая, то слух отменный – абсолютно точно я слышала звук заглушенного мотора байка. Свободной от учебников рукой я откинула назойливые пряди от лица и нервно сглотнула. На школьной парковке стоял черный байк, оседланный Майклом-мать-его-Тёрнером собственной персоной. И этот гад изучающе смотрел прямо на меня.

Замерев на пару минут, я сделала глубокий вдох и продолжила на негнущихся ногах свое грациозное шествие по ступеням, придерживая рукой волосы. Ступеньки казались нескончаемыми, а мне потребовалась вся моя концентрация, чтобы снова не шлепнуться на задницу перед самым красивым человеком во Вселенной.

Он в этот момент слез с мотоцикла и быстрым шагом шел навстречу мне. Его походка – резкая, уверенная, что от одного вида перехватывало дыхание. Грубые ботинки, черные слегка потертые джинсы обтягивают его сильные ноги и фантастически красивый зад; черная футболка и темно-зеленый бомбер, идеально подчеркивающий цвет глаз, развевается от холодного ветра, рука зачесывает медные волосы назад.

Это сон? Майкл Тернер приехал за мной? Ущипните меня.

Когда мы поравнялись, он остановился напротив меня. Сомнений уже не осталось – он здесь по мою душу.

– Твой парень всю голову мне съел, чтобы тебя забрать со школы, – манерно закатив глаза, сказал Тёрнер.

– Тебе, пока ехал, ветром мозг сдуло? Какой парень? – изображать безразличие получилось плохо, но раздражение вышло отменно. Станиславский в кустах аплодировал стоя.

– Ах ты, маленькая шлюшка, целуешься не только с малышом Бобби? – Майкл прищурил глаза и хитро улыбнулся. – Какая развратница досталась моему брату.

После этой фразы он разразился громким хохотом, глядя на мое багровеющее лицо. Я сжала ладонь в кулак до белеющих костяшек, жар от моего лица моментально уносил холодный ветер, но глаза наливались кровью. Больше всего на свете в эту секунду я ненавидела Майкла Тернера.

– Чего тебе, Тёрнер? – с раздражением огрызнулась я.

– Воу, спрячь свои острые зубки и надень пластинку, принцесса. Бобби сказал, что тачку твою продали, а тебя оставили после уроков. Так что сегодня я по доброте душевной поработаю водителем школьного автобуса.

– Тогда нужно было брать мамин минивен, глядишь, подзаработал бы.

– Ох, вот молодёжь пошла, и это твоя благодарность? Ладно, тащи свой зад быстрее, холодно вообще-то.

Мой мозг кричал, чтобы я отбивалась от незаслуженных нападок, а тело молило остаться и уехать с Майклом – занозой в моей заднице. Он взял свой черный шлем и осторожно водрузил мне на голову, застёгивая ремешок под подбородком. Его запах, близость к моему лицу, руки на шее гоняли гигантские мурашки по всему телу. Он заглянул мне в глаза, и готова клясться на Библии – там горел огонь, иначе я не могла объяснить этот дьявольский блеск. Мысли убежали вниз живота, а лицо залило краской.

– Вот, теперь ты похожа на R2-D2, – бархатным голосом сказал Тёрнер. – Запрыгивай, и поехали.

Я никогда раньше не ездила на мотоциклах. Порыв ветра над моим телом, пресловутые бабочки в животе, когда мы наклонялись в поворотах, и постоянное жужжание мотора между моих бедер были крышесносными.

Обхватив его руками за талию, я уткнулась лицом в его затылок, наслаждаясь невероятной близостью моего тела к этому чертовски сексуальному байкеру. Улицы проносились мимо нас, сливаясь в одну длинную дымку. Я откинула голову назад и поддалась ветру, ласкающему мое лицо.

– Приехали, принцесса, вываливайся, – он ловким движением спрыгнул с железного коня и подошел ко мне, избавляя от громоздкого шлема. Неожиданно, он протянул мне свою руку, помогая слезть с этой махины. Я никогда не думала, что прикосновение может отозваться электрическим разрядом по телу. Простое прикосновение руки к руке, а в голове уже летали белые мотыльки, и низ живота наполнялся теплом.

Но дальше произошло то, чего я не ожидала даже в своих самых смелых фантазиях относительно Майкла. Он приподнял мой подбородок рукой, встречаясь со мной взглядом. Где-то по пути я уже потерялась в его изумрудных глазах, и за это время он наклонился так, что его лицо оказалось в нескольких дюймах от моего.

Я не могла поверить, как сильно жаждала его прикосновений. Неужели я действительно испытываю такие сильные чувства к человеку, с которым, по сути, знакома урывками? Я чувствовала его дыхание на своих приоткрытых от удивления губах. Воздух выходил из меня, заставляя делать усилие, чтобы дышать. Мое сердце колотилось в груди, казалось, целую вечность, пока он не наклонился и не коснулся своими губами моих, посылая электрический импульс через мое тело. Мои губы ответили ему.Он еще сильнее прижался губами к моим губам, запутывая наш поцелуй. Я открыла рот шире. Он скользнул языком внутрь, вызвав глубокий стон, когда удовольствие от его голодных губ волной прокатилось по моему телу. Я никогда не чувствовала ничего подобного.

В следующий миг Майкл прервал поцелуй, выругавшись как будто на себя, и отпустил мое ошеломленное лицо.

– Извини, я не должен был этого делать. Это была ошибка, Сара.

Я не успела ничего ответить, когда увидела, как он резко запрыгнул на мотоцикл и, в прямом смысле, бежал от меня, как от огня. Я стояла на подъездной дорожке собственного дома, пребывая в немом шоке от случившегося. На губах горел поцелуй Майкла-мать-его-Тёрнера.

«Вы узнаете, что это любовь, когда все, чего вы хотите, – чтобы этот человек был счастлив, даже если вы не будете частью его счастья».

Ошибка? Ты по ошибке залез в мой рот языком вместо того, чтобы что: проводить до двери, съязвить насчет моего возраста, зада, отношений с ботаником-братом? Да что с тобой не так, Тёрнер? Или со мной?

Мысли неслись в голове, не успевая задерживаться больше, чем на секунду. Все, что я чувствовала в данный момент, стоя на подъездной дорожке дома: обида, злость, раздражение и дикое желание снова ощутить вкус его губ. Такое неопределенное дерьмо меня явно не устраивало, и нужно было найти способ поговорить о том, что случилось между нами.

Я зашла в дом и уперлась лопатками в дверь, захлопнув ее. Закрыть глаза и пытаться дышать. Губы горели как после жгучего перца – этот яростный и отчаянный поцелуй был пугающе прекрасным. Я пыталась вспомнить выражение глаз Майкла, когда он отстранился от меня. Там было сожаление и глубокая боль.

Но отчего, Майкл? Почему все не может быть предельно просто? Ты, я и тот отрезок времени, который сделает нас счастливыми влюбленными идиотами.