Елена Климентова - Сны о будущем

«Воображение важнее, чем знания. Знания ограничены, тогда как воображение охватывает целый мир…» А.Эйнштейн

…Все истории с чего-то начинаются. Внезапно. Жил себе человек жил, вроде нормально жил, по вполне понятной, протоптанной колее куда-то катился, выполнял привычные каждодневные ритуалы, завязывал ботинки, пил по утрам кофе или зеленый чай, дежурно отвечал на смс, работал на своей работе, улыбался приятелям и вдруг происходит какое-то событие. Или встреча, или новость. И – все, пошло-поехало.

Наша история начинается со сказки. Да, вначале была сказка, нереальная, волшебная, почти фантастическая история. Откуда она? Из давно прочитанной книги, просмотренного фильма? Или, может, из очень странного сна, который по непонятным причинам вдруг стал повторяться, дополняя сказку новыми подробностями и деталями? Катя Кудряшова не знает. Не помнит. Но теперь эта сказка преследует ее постоянно. Да и сказка ли это?

Нельзя сказать, что девушка все время о ней думает, нет. Она ее видит, как только закрывает глаза, как только погружается в сон. Когда реальность начинает отступать и ее плавно замещает бессознательное. Катя еще не совсем спит, но уже перед ее глазами начинают с огромной скоростью мелькать детали, лица, мысли прыгают, подталкивая ход событий, никогда прежде ею не виданных, сменяют друг друга города, пейзажи, места, где никогда она прежде не бывала, появляются и исчезают люди, которых она никогда не встречала…

Просыпаясь, когда мгновенно, скачком, когда медленно, с удовольствием потягиваясь, Катя каждый раз с трудом переходит от бессознательного к реальности, первые секунды не осознавая где она и кто она. Эти пробуждения и есть отправная точка нашей истории…

Катя пришла в себя после тревожного сна. Сна вроде приятного, яркого, наполненного разными цветовыми картинками, вкусами и запахами, но имеющего такой высокий градус внутреннего напряжения, что ей во сне все время казалось – сейчас что-то случится, что-то взорвется или кто-то умрет, причем, внезапно и страшной мучительной смертью.

В процессе пробуждения, блуждая босиком по квартире с чашкой кофе в руке, высокая, худая, нескладная, похожая на угловатого подростка, со спутанной косой до лопаток, в широких холщовых штанах и майке, Катя прокручивала в голове фрагменты сновидения, то, что ей удалось запомнить, и сама себе удивлялась. Что это ей снится? Что это за человек, которого она видела во сне? Что за интерьеры? Места, где она никогда раньше не бывала? Постепенно память восстанавливает детали. Она вспоминает обрывки фраз, разговоров, события, поступки и – снова: интерьеры, запахи, цвет, даже погоду помнит.

…В этот раз было солнце, день и, видимо, очень тепло. Она сама одета в чем-то легком и с упоением рассматривает стеклянные разноцветные вазы, похожие на большие граненые стаканы с толстым дном. И уверяет собеседника, что сейчас это самый модный дизайн ваз, самый ею любимый. И она всегда расставляет эти вазы по дому в соответствии с цветовым оформлением комнат. И подбирает цветы. Белые пионы в золотую гостиную. Розовые гладиолусы – в синюю прихожую. Желтые хризантемы, зеленые розы – в розовый зал с выходом на веранду…

Кстати, а что это за собеседник? Мужчина. Но кто он? Пожилой, но очень приятный, видимо. Лица его она не видит. Он что-то ей передает, какие-то бумаги, небольшой сверток. Подарок? Что-то говорит. Галантный, вежливый и, несомненно, увлечен ею. Она это чувствует, она это знает, она это помнит до сих пор. Ведь мужчине совсем не обязательно постоянно талдычить: «люблю, люблю, люблю», чтобы женщина понимала, так ли это.

Действие сна происходит где-то на европейском юге. В Италии или на юге Франции. Интерьеры – дворцы или палаццо времен эпохи возрождения. Высоченные потолки, золоченые барельефы, резные дубовые перила, сверкающий паркет и просторные чистые окна, щедро пропускающие дневной свет. И легкие, белые, полупрозрачные занавеси, колыхающиеся на ветру.

Потом – какие-то постоянные передвижения в пространстве. И – милые незначащие разговоры. Какие-то люди, приятные ароматы, и – главное, ощущение. Покоя, тихой радости, свободы и чувство полной и долгожданной гармонии между внутренним и внешним. И лишь изредка, в паузах, в тишине, еле слышно натянутая до предела струна звенит тонким писком, будто кто-то ее дергает и оттого она все время была готова разорваться, лопнуть с громким звуком и обжечь как плетью кого-то рядом…

Что она говорила этому мужчине, облокотившись на перила широкой круговой лестницы, ведущей к морю и с удовольствием вдыхая свежий морской воздух?

– Вы знаете, я абсолютно естественно себя здесь чувствую. Так, как будто родилась и прожила в этом доме всю жизнь. Это – мой мир. Моя стихия, абсолютно моя атмосфера…

…Катя вернулась из кухни в комнату и придирчиво осмотрела свое жилье, маленькую однокомнатную клетушку под крышей с низким потолком и микроскопическими местами общего пользования. Затем перевела взгляд на свои босые ноги, прошлепала к расстеленному дивану и надела стоящие рядом домашние шлепки, потертые, в дырках, но такие милые, уютные и очень ею любимые.

Катя не любила изменений. Она всегда долго привыкала к новым вещам, людям, пространствам и правилам игры. И, выбрав что-то, предпочитала больше ничего не менять, даже если со временем выбор оказывался неудачным или быстро терял свою привлекательность. И сейчас она прекрасно понимала, что здесь, в этой квартире, в ее реальной жизни ничего не говорит о красоте и гармонии. И уж тем более ничего не напоминает итальянское палаццо.

Катя Кудряшова точно знает, что она НИКОГДА не была на юге Франции, а в Италию ездила только один раз, в ранней молодости, где пять дней грелась на песчаном берегу Адриатического моря и фланировала два раза в день по дороге между дорогущими отелями от своего скромного двухзвездочного обиталища к пляжу и обратно. Нет, она НИКОГДА не бывала и, тем более, не жила в таких дворцах. Может, помнит эти интерьеры из фильмов? Да, наверное, так оно и есть. Но вот что делать с чувствами? С теми ощущениями, которые она испытывала во сне и продолжает испытывать сейчас? А что если ТО, что ей снится, и есть ее реальная, настоящая жизнь? А то, что она видит сейчас вокруг себя – на самом деле не имеет к ней никакого отношения? И она даже представить себе не может, каким образом здесь оказалось? Каким ветром ее сюда занесло? Ведь все здесь ей чуждо, режет глаз и мешает. Двигаться, жить, дышать… Интересно, чтобы по этому поводу сказал ее психоаналитик?

А у нее разве есть свой психоаналитик?…

Стоп. Она посмотрела на свои руки, на сухие длинные пальцы и вдруг вспомнила случай накануне.