Юлия Бочарова - Любовь на американских горках

– Н-нет, в тех отношениях.

– Ты врёшь.

– А ты хочешь всю правду? Ты уверена?

Алёна не ответила. Она захлёбывалась от обиды, но плакать в присутствии мужа не хотела. Ни за что на свете она не стала бы показывать, как ей сейчас больно.

Впрочем, Володя был немножко телепат и сам всё понимал.

– Алён, ты же знаешь, что я люблю тебя. Очень люблю. И если б это было не так, я бы женился на другой.

– Конечно, она же модель.

– Я ушёл от неё. К тебе. Этого мало?

Володя стал «вихлять» рулём – видимо, сильно нервничал. Он включил поворотник и съехал на обочину трассы, остановил машину. Они с Алёной сидели под звук щёлкающей «аварийки» и обсуждали то, что было больным местом для обоих.

– Если совсем уж честно, я не хотел с тобой возобновлять отношения – так получилось. Фейсбук предложил мне тебя в качестве друга. «Возможно, вы её знаете», – говорит. Я так-то редко захожу и удивился.

– Это, наверное, потому что я к тебе заходила и смотрела твои посты.

– Может быть. Ну я и не удержался, глянул твою страницу. Узнал, что ты работу поменяла и снова одна, два года ни с кем не встречаешься. И стал… не знаю, как это сказать. В общем, Маша всё поняла и предложила повременить со свадьбой. Говорит: «Я устала от поездок и жёсткого графика, ещё одно шумное мероприятие так сразу не выдержу».

– Значит, всё-таки бросила тебя.

– Нет. Я не знаю, как это объяснить, – Володя впервые за весь разговор повернулся к Алёне и протянул руку за её подголовник, как будто обнял.

Алёна села ровно, оторвавшись от спинки кресла.

– Ты колючая и резкая, то отпрыгиваешь, как сейчас, то наоборот, на меня прыгаешь. Я не говорю, что это плохо. Наоборот. Я с тобой всегда в центре событий, как будто в горячей точке. Я не то хотел сказать. Ну в общем, ни с кем никогда так себя не чувствовал, на пике эмоций. Ты злишься, ревнуешь и любишь, как последний раз. И это оч круто, я с тобой как будто в десять раз ярче и сильнее живу. Но ты предала меня, Алён, если говорить открыто и честно. Ты ушла к другому парню, побогаче меня и поинтереснее. Но даже Маша поняла, что я всё равно тебя люблю и ничего с этим сделать не могу. И хожу пешком мимо твоей работы не просто так, и тот раз на 8-е марта был далеко не первый. А ты всё никак не поймёшь.

Тут-то Алёна и заплакала. Слёзы сами полились в «беззвучном режиме» – она ничего с ними сделать не могла. Рот сам искривился некрасиво, щёки и нос стали красными. Даже уши покраснели и были горячими, словно за них кто-то дёргал. Алёна бы дорого дала, чтобы Володя не видел её такой.

Последний раз она плакала так безутешно, навзрыд, в далёком детстве, когда пошла с бабушкой за грибами в лес, затеяла там игру в прятки и потерялась. Она не знала, что делать, и пошла куда глаза глядят. Берёзовый лес, потом сосновая посадка, вырубка, опушка. От опушки тропинка сама вывела её к деревне. Алёна добралась до дома, ожидая увидеть на крыльце бабушку, которая её накажет, а потом поцелует в макушку, прижмёт к фартуку, пропахшему жареным луком, и скажет: «Горе ты моё, девка, что ж я матери про тебя скажу? А? Разве так можно?». И конечно, бабушка её утешит, ведь Алёна так набоялась, пока шла по лесу. Но дверь дома была закрыта на замок и на деревянную перекладину, а бабушка осталась в лесу. Алёна зарыдала, решив, что предала бабулю, и та умерла и никогда уже не вернётся. Бог знает что придёт в голову семилетнему ребёнку! Она наплакалась и настрадалась так, что к возвращению бабушки (за ней в лес пошли соседи, увидевшие Алёну у крыльца) безостановочно икала и вздрагивала и не могла до конца успокоиться. Её никто не стал ругать. Бабушка сама испугалась, напоила её успокаивающими каплями (себе накапала тоже) и уложила спать.

Вот и сейчас Алёна рыдала, как в детстве, но сейчас в этом было что-то сладкое, очищающее. Как будто со слезами выходило все плохие эмоции и подозрения, которые в ней накопилась.

– Можно, я вас прерву ненадолго? – сказала психолог, чуть наклоняясь к Алёне.

Та увлеклась рассказом и даже забыла, что находится в кабинете психолога. Минутная стрелка часов приближалась к вертикальному положению. Надо взять дополнительное время, если Алёна хотела продолжить.

– Да-да, я беру ещё полчаса, если у вас свободно.

– Хорошо, у нас есть полчаса. Может, чаю или воды?

– Нет, спасибо.

– Алёна, у меня к вам вопрос. Вроде, вы рассказываете – всё наладилось, и вы с мужем разобрались.

– Да.

– Облегчение, которое вы испытали – это от принятия вас мужем, несмотря на, как он выразился, вашу злость и ревность.

– Да, наверное.

– А ещё от того, что вы хотели эмоций и получили их.

Алёна пожала плечами. Ну в общем, да, так и было.

– Плюс ритмическое дыхание, когда мы плачем – это разрядка, с точки зрения физиологии. Так же, как смех или оргазм – так же и когда мы сильно плачем, то один раз вдыхаем, а потом часто выдыхаем толчками.

– Хм, забавно, – Алёна рассмеялась. После воспоминаний ей приятно было отвлечься на другую тему. Хотелось прийти в себя.

– Даже инфаркт можно предотвратить, если вовремя начать ритмические выдыхания, сильными толчками. Вы знали? В общем, хорошо, что вы поплакали и во всём разобрались.

– Да, спасибо, – Алёна чувствовала себя как школьница, которая сожгла много нервов во время ответа у доски, но ей поставили «пятёрку» и похвалили перед всем классом.

– Но что же всё-таки случилось, как дошло до того, что муж отказался полностью от секса?

Фаина Ивановна посмотрела на часы, висевшие на стене. С той скоростью, что рассказывала Алёна, они могли и в этот раз не успеть дойти до сути. А дальше у хозяйки кабинета должен быть по плану «гигиенический» перерыв на полчаса и новый клиент со своими психологическими проблемами.

Алёна не знала об этом – вернее, слышала краем уха, но не очень-то задумывалась о значении такого перерыва. Автор, занявшись историей Алёны, с удивлением узнала, что некоторые психологи, в том числе и Фаина Ивановна, моют руки и умывают лицо после сеанса тёплой водой. Это что-то вроде ритуала: смыть с себя чужие проблемы и «очиститься», чтобы не «перегореть» эмоционально. Вряд ли психолог Фаина Ивановна верила в мистические свойства воды. Да и вполне научными, профессиональными способами отделения себя от клиента она отлично владела – но как дополнительная психологическая практика это оказалось весьма кстати.

Ах, сколько нервов и нам можно было бы сохранить, если знать об этом с ранней молодости (или даже в детстве), когда большинство проблем ещё впереди. Нахамил кто-то – а ты смыл тёплой водой, и ничего к тебе не пристало. Всё ушло в канализацию и отправилось по трубам дальше, на очистные станции, где стоят фильтры и системы дезодорирования. Стресс на работе – а ты пошёл и умылся. И не осталась эта гадость на тебе, нарастая день за днём тяжёлым грузом и засыхая коркой, и сдавливая этой глиняной массой. И не приходилось бы тащить эту дрянь в своё будущее, оставляя на нём следы, как от грязной обуви.