Юлия Бочарова - Любовь на американских горках

Она сползла под воду и выпустила из носа воздух. Тот «бульками» поднялся к поверхности. Алёна лежала так несколько секунд: задержка дыхания часто помогала ей успокоиться, – а потом резко поднялась над водой, откашлялась и задышала. Голова слегка закружилась.

Алёна потянулась к полке, на которой лежал телефон, проверила – сообщений от мужа нет. «Конечно, нет, и быть не могло, – подумала Алёна, откладывая телефон. – Разе он когда-нибудь прогибался?»

Она почувствовала, что вода в ванной остыла, и включила погорячее.

21-го января, после прилёта в Москву, Алёна пошла на работу, а 25-го «загремела» в больницу с нервным срывом.

– Отдохнула, ничосе. Может, ей вредно перерывы делать в работе? Это на неё производственники брызнули ядом на совещании, а она отвыкла, – шептались сотрудники.

То ли организм Алёны, и правда, отвык от жёсткого рабочего ритма и расслабился, то ли ещё что – но только на совещании у неё потемнело в глазах, и она завалилась на бок, на глазах у коллег и генерального директора. Валяев подхватил её на руки.

После новогодних каникул офисная жизнь ещё была ленивой и расслабленной, постепенно разгоняясь до привычных рабочих темпов (все важные дела планировали на февраль) – и обморок начальницы Экономического управления стал главным событием для обсуждения в офисе.

Володя каждый день приходил к ней в больницу, «строил» врачей и платил медсёстрам, чтобы о ней лучше заботились, приносил печенье и экзотические фрукты и для жены, и для соседок (палата была на четверых). Как ни странно, Алёна впервые за несколько месяцев с их воссоединения с Володей почувствовала себя по-настоящему любимой. Она плюнула на рабочие дела и стала наслаждаться своим положением. Современные больничные кровати на больших голубых колёсах были прикольными: она таких раньше не видела. Соседки по палате оказались милыми и весьма интересными. И даже овсяная каша в местной столовой казалась Алёне вкусной.

С утра до пяти часов дня она ходила на процедуры, отдыхала, ждала Володю, потом они шли в больничную оранжерею с огромными стёклами. Он обхватывал жену и поддерживал, ради неё шёл такими же тихими и мелкими шагами. А Алёна рассказывала мужу, как толстая соседка Джамиля из другой палаты – наверное, грузинка или откуда-то ещё с Кавказа – надолго запиралась в ванной перед визитами мужа и сбривала со всего тела чёрные волосы, и никто не мог туда попасть. А потом они уже с мужем там запирались вдвоём, и это было уже гораздо быстрее. Алёна смеялась, а потом эта соседка проходила мимо них со своим мужем под ручку, и Алёна прятала лицо в Володино плечо, чтобы их не смущать.

Со временем семейная жизнь стала спокойнее, словно поезд на их аттракционе выехал на ровный прямой участок, без разгона и даже с некоторым замедлением. Алёна сейчас ловила себя на том, что и не знает, был ли счастлив Володя, если был, то когда, и что с ним вообще происходило за рамками их общения тет-а-тет. Как такое могло случиться?… Алёне казалось, что её счастья хватает на двоих с избытком, и что они чувствуют одно и то же. А если в чём-то расходятся – что ж, они не так долго ещё вместе, притрутся и станут одной душой и одним телом – на то они муж и жена.

В той деревне, куда Алёна в детстве уезжала каждое лето к бабушке, была такая парочка: дядя Миша и тётя Нина – старенькие, сморщенные, у обоих кожа на лице и руках коричневая и обветренная от работы на солнце. Загар у обоих – сверху до линии ворота, на руках – до отворота рукавов, а дальше белая кожа. Они были одного роста, и даже голоса и интонации у них стали похожи. Алёна бегала в дом старичков, потому что дружила с их внучкой Леной. Дядя Миша начинал говорить – тётя Нина заканчивала. Она просила его принести что-нибудь из кухни, забывая нужное слово – и он приносил именно то, что она имела в виду, а ещё – то, что жена подумала, но забыла вслух сказать.

– Ого! Как это у них получается? – спросила Алёна подружку, когда впервые увидела этот «фокус».

– Не обращай внимания, они всегда такие, – сказала подружка, затягивая волосы в хвост перед трельяжем, который стоял у них в «зале». – Хочешь секрет? Я думаю, что они телепаты. Знаешь, кто такие телепаты?

Алёна точно не знала, но признаваться в этом не хотела:

– Ну это которые умеют будущее предсказывать.

– Нет. Это которые смотрят на тебя и всё-всё про тебя понимают: какая ты, о чём сейчас думаешь, чего тебе хочется или наоборот, совсем не хочется. Или даже чего ты боишься. И что ты решишь сделать в следующий момент. Они всё чувствуют. Ну вот, – говорила Лена, поправляя створку трельяжа так, чтобы увидеть себя сзади и любуясь идеальным «хвостиком».

– А это передаётся по наследству?

– Не знаю, поживём-увидим, – говорила подружка, явно повторяя умную фразочку за кем-то из взрослых. – Ну что, пошли! Ты цветные мелки взяла?

А Алёна смотрела на старичков и думала, что хочет тоже такие отношения, когда вырастет. Пусть у неё будет муж, который всегда и во всём её понимает, а она бы его понимала. Скажем, вот сидят они вместе на скамеечке, и вдруг ей кажется, что он хочет бутерброд из белого хлеба с маслом и сахаром, и она идёт в дом, делает лакомство и приносит ему. А он такой: «Как ты угадала?! Это именно то, чего мне сейчас так сильно захотелось!», – и с удовольствием откусил бы от приготовленного ею бутерброда. Ну и ей предложил бы, конечно, куснуть с другого конца. Он же ведь тоже поймёт, что ей захотелось, пока она готовила и несла.

Какое-то время Алёне казалось, что у них с Володей именно такое взаимопонимание, и к старости есть все шансы стать похожими на тётю Нину и дядю Мишу. Но оказалось, что идиллия была только у самой Алёны. Может, потому что её муж был телепатом, а она сама только притворялась? Или просто их аттракцион был задуман гораздо более интересным?

Алёна вылезла из ванной, укутавшись большим махровым полотенцем, и с ещё одним полотенцем на голове. Она подошла к окну и посмотрела на улицу. Уже светало: в мае уже в 3 часа ночи на горизонте появлялась светлая полоска, а к 4-м утра совсем рассветало.

За окном пели птицы. После дождя сильно пахло черёмухой и сиренью, которая тоже начала расцветать. Удивительно – в их дворе, посреди Москвы поселился скворец. Вот уж природа очистилась так очистилась. Ленты в соцсетях сейчас пестрели мемами и смешными гифками на эту тему. Стоило зайти в фейсбук – тут же попадалось: «В Крыму на побережье дельфины», «В городе-миллионнике появились жуки-олени», «На улицу Изюмская вышла лиса».

– Да уж, – сказала Алёна, постукивая костяшкой пальца по стеклу. – Природа вообще так хорошо очистилась, что мужья уходят от дурацких жён и возвращаются к друзьям, в исходную среду обитания.