Янина Береснева - Приватный танец для темной лошадки

Ритка обновила бокалы, призвав меня выпить для храбрости. Для чего ей нужна была храбрость, я не уточняла, потому что мне снова стал зазывно улыбаться паренек напротив, густыми бровями намекая на возможность совместного медленного танца. Я великодушно кивнула и поплыла на танцпол. Вернувшись на место, смогла лицезреть, как Ритка агрессивно работала ножом над стейком: то ли он был суховат, то ли ярость ее переполняла сверх меры.

– Все, сейчас доем, вытащу вон того брюнета напротив из-за стола и пойду на танцпол, покажу класс. И пусть Аникеев удавится, увидев меня в объятиях другого. Шут гороховый. Усики, костюм… Дон Корлеоне. Надеется произвести впечатление на эту жужелицу. Ну да ладно. С ней я тоже побеседую, открою глаза, так сказать…

Я повертела головой, высматривая Дона Аникеева через толпу танцующих, но смогла констатировать, что обзора нет: народу в зале набилось просто пруд пруди.

Тут тщедушный шансонье не к месту помянул повод, по которому мы собрались, и предложил организовать веселые конкурсы для дам и их спутников. Народ, взбодренный алкогольными возлияниями, бурно возликовал.

Сначала добровольцы лопали шарики попами, потом несчастные мужчины пытались попасть карандашом, привязанным за ниточку к ремню, в горлышко бутылки. Словом, тамада был хороший, а конкурсы у него были интересные.

Мы было приуныли, но тут дородная помощница ведущего зычно объявила танцевальный конкурс для прекрасных дам, которым есть что показать. Ритка хищно осклабилась, а я поежилась: ее взгляд не сулил ничего хорошего, да и показывать я ничего никому не желала.

– Пошли, это наш звездный час. Уж нам точно есть что и кому показать. Сейчас как спляшем!

Я упиралась, но на ногах стояла нетвердо, что дало Ритке преимущество. Ухватив меня за руку и ходко потащив к сцене под одобрительные возгласы мужчин, она сама взобралась наверх и, втащив меня на Олимп, стала победоносно оглядываться.

В лучах софитов публику было сложно разглядеть, что меня, признаться, радовало. Несмотря на танцевальную профессию, плясать прилюдно я стеснялась: одно дело с детишками, а тут… Тем более в таком коротком платье. Но Ритка была полна решимости утереть нос Аникееву, а я поняла, что бежать с позором уже поздно. На сцене рядом с нами радостно визжали еще пара молодых девиц и степенно пританцовывали две колоритные дамы слегка за 50.

Конкурс оказался замысловат: чахоточный ведущий включал хаотичные отрывки из песен, а мы должны были разнообразно и уместно вытанцовывать под доносящуюся из колонок музыку. Выбывающую леди в каждом раунде выбирали путем зрительского улюлюканья. В процессе я расслабилась и даже вошла в азарт, тем более песни были сплошь по мне: калинка-малинка, казачок, цыганочка, во поле березка стояла, греческий танец сертаки. Словом, все то, чему я учила нерадивых чад на занятиях по танцам.

Видимо, танцевали мы на самом деле неплохо, потому что к концу конкурса на сцене остались мы с Риткой и рыжая девица в длинном вечернем платье. Тщедушный грянул польку-бабочку, и мы заскакали козами. Но тут что-то пошло не так: рыжая запуталась в своей шлейфе и рухнула прямо на толстую ведущую, зацепив при этом рукою Ритку, которая в этот момент зачем-то подпрыгнула, имитируя знаменитый прыжок грузинских горцев. Под радостное хрюканье зала вся троица повалилась на пол, а я по инерции продолжила незамысловатые, но весьма глупые в данной ситуации движения.

Ведущий закашлял и поспешил возвестить залу, что перед ними победительница. Я радостно завизжала, а ведущая-тумбочка надела мне на шею гавайский венок из искусственных цветов и вручила шампанское. Ритке за второе место преподнесли коктейль, и она кинулась обниматься, а я порадовалась, что подруга себе ничего не сломала.

– Ну что, съел, крысеныш? – злорадно прищурилась Ритка, спускаясь вниз с шампанским под мышкой и высматривая Аникеева за дальним столиком. Я тоже метнула взгляд в нужном направлении и смогла констатировать, что Аникеева на месте нет. Дама его сидела на своем стуле и вяло ковыряла что-то в своей тарелке.

– Куда это он свалил, а, Аська?

– Может, в туалет…

– Так он что, не видел мой фурор? – оскорбилась подружка, потрясая кулаком в воздухе. – Да я ему…

Тут мы обе слегка пошатнулись, но устояли и даже благополучно добрались до столика. Шампанское явно было лишним: к тому времени и я, и подружка уже и без того были хороши, а понижение градуса и вовсе сыграло с нами злую шутку.

Лично у меня спустя 20 минут начались видения: мне всюду мерещился Аникеев, и я пыталась показать его Ритке, тыкая в толпу пальцами. Но он тут же исчезал, так что было непонятно, был он или казался. Уставшая от видений Ритка, пошатываясь, прогулялась вдоль танцпола и констатировала, что за столиком ни Аникеева, ни его пассии не наблюдается, что позволило сделать ей скоропалительные выводы:

– Зуб даю, этот гад пошел с ней в номера. Небось ходил договариваться, разжился горницей и повел туда свою красну девицу. Уж я знаю, мы с ним, собственно, так и познакомились, ты же помнишь…

– Погоди-погоди, – высунув шею из плеч на максимальное расстояние вверх, я пыталась заглянуть поверх пляшущих передо мной восточных мужчин. – Смотри, вот же он, вернулся к столику…

Судя по всему, Аникеев о присутствии в зале Ритки не подозревал, потому что вел себя чересчур спокойно и в нашу сторону даже не поглядывал.

– Где?

– Да высунься чуть вперед…

– Точно, что-то забыл или расплатиться вернулся. Так, Аська, дуй за ним, проследишь, куда он ее повел, запомнишь номер, а там уже я появляюсь во всей красе.

– Может, ты сразу за ним и проследишь? – робко пискнула я, пошатываясь на стуле.

– Не, он меня заметит, и фееричного появления не выйдет. Этот гад еще меня виноватой выставит. А что? С поличным я его не ловила, скажет, встречался по работе, наплетет с три короба. Мне надо взять его на живца! Точнее, на живце.

– Но как я…

– Вот, возьми мои солнечные очки, накидай волос на лицо, венок этот дурацкий… Да тебя родная мать не признает. Потихонечку за ним, а там звони мне…

– Ритка, я пьяная, меня шатает во все стороны, – заныла я, надеясь на помилование, но подружка сурово нахмурилась:

– А помнишь, как я в школе за твоим Капыловым следила, когда он со старшеклассницей под лестницей целовался?

– Это запрещенный прием, – пробормотала я, поднимаясь и пошатываясь.

Протолкнуться к выходу оказалось сложнее, чем я думала. Пришлось имитировать восточный танец и плавно лавировать сквозь любвеобильную мужскую и недружественно настроенную женскую публику. Удавалось мне это плохо: пару раз отдавили ноги и дважды пнули локтем в область живота.