Нора Робертс - Игры ангелов

– У вас не было выбора. – Голос Рис был абсолютно спокоен. – Она сама толкнула вас на это. Она нападала на вас, угрожала. Вы должны были защитить себя и свою семью.

– Да, именно.

– Я понимаю. Теперь я на вашей стороне. Можете просто отпустить нас с Броуди, и все это исчезнет.

– Хотел бы я отпустить вас, Рис. Но ничего уже не изменить. А теперь отойдите от него. Пора его разбудить.

– Если вы это сделаете, вы недостойны жены и детей.

– После того как я это сделаю, некому будет рассказать им об этом. – Он схватил ее за шиворот и оттащил от Броуди.

Когда Рик отвернулся, Броуди резко выбросил вперед ноги, вскочил и обрушил свое тело вместе со стулом на Рика.

– Беги! – крикнул Броуди. – Беги!

И Рис побежала. Выплюнула таблетку, которую держала за щекой, и вылетела на улицу. Она слышала за спиной грохот, ругань и с пронзительным криком, звеневшим у нее в ушах, бежала вперед. И тут раздался выстрел.

– Слышишь? – Линда-Гейл села на кровати. – Я слышала выстрел. – Она ткнула Ло в бок. – Там кто-то стреляет.

– И что за дело, если ты услышала, как кто-то стреляет в лесной глуши? – Он притянул ее к себе.

– Да нет. Это был выстрел?

– Я не слышу ничего, кроме стука собственного сердца, которое молит твое о любви. Иди ко мне, милая... – За дверью раздался грохот, и Ло тоже вскочил. – Оставайся здесь.

Обнаженный, он выбежал из спальни и, когда в дом ворвалась Рис, только и смог прикрыть ладонями причинное место.

– Он захватил Броуди и хочет его убить!

– Что? Что?!!

– Помогите!

– Рис? – подошла Линда-Гейл, закутанная в простыню.

Нет времени, думала Рис. Может быть, Броуди уже умирает. И тут она увидела на стене, в витрине под стеклом, ружье.

– Оно заряжено?

– Это ружье моего дедушки. Черт, подожди минуточку, – начал Ло, но Рис, не дослушав, распахнула витрину и выхватила ружье. И метнулась к дверям.

Рис молила Бога, чтобы ружье было заряжено. На сей раз она не будет беспомощно лежать, когда у нее отнимают того, кого она любит.

Услышав, как Рик выкрикивает ее имя, она проглотила слезы. Значит, Броуди его не остановил. Надо вернуться, решила она, и зайти с другой стороны дома.

Рик, поставив истекающего кровью Броуди на колени, на лужайке перед коттеджем, приставил пистолет к его виску.

– Позови ее!

– Нет, – ответил Броуди. Его сердце сжалось, когда холодный ствол коснулся его лба. – Подумай сам, Рик. Как бы ты поступил, если бы на кону была жизнь твоей женщины? А она – моя женщина, так что нажимай на спуск, если хочешь.

– Я выстрелю. Зови ее обратно. Быстро!

– Рис, слышишь меня? – крикнул Броуди. – Беги!!!

Рик ударил его, и Броуди упал прямо на простреленную руку.

– У меня нет выбора, – сказал Рик, но лицо его покрылось крупными каплями пота. – Извини. – Он поднял пистолет.

Борясь с дрожью в руках, Рис вскинула ружье на плечо, задержала дыхание и нажала на спусковой крючок.

Раздался грохот. Отдача была такая, что Рис упала на спину. Поэтому пуля из револьвера Мардсона пролетела мимо. Когда она поднялась на четвереньки, Броуди и Рик катались по земле, вырывая друг у друга револьвер.

– Прекратите! – Она рванулась к ним и прижала ствол ружья к голове Рика. – Прекратите!

– Держи его, Худышка, – с трудом произнес Броуди, приподнимаясь, чтобы перехватить револьвер.

Рик откатился к Рис, сбив ее с ног, и приставил револьвер к собственному виску. Но Броуди кулаком ударил его в челюсть.

– Это было бы слишком легко, – сказал он и пополз подобрать пистолет, выпавший у Рика из рук.

Рис села, не выпуская из рук ружья.

– Я побежала. Но не сбежала.

Броуди тяжело сел рядом с ней – ни на что другое не было сил, раненая рука болела, и голова у него кружилась.

– Нет, не сбежала.

Подоспели Ло и Линда-Гейл – Ло в одних джинсах, Линда-Гейл в нарядном вечернем платье со шлейфом.

– Что здесь происходит, черт возьми? – спросил Ло. – Броуди, ты ранен?

– Да. – Броуди потрогал рану и перевел взгляд на Рис. – А теперь все вместе разберемся с остальным.

Рик закрыл лицо руками и зарыдал.

На рассвете Рис помогала Броуди выйти из машины.

– Мог бы остаться в больнице на день-другой.

– Ты видела эту сестру? У нее лицо как у бульдога. Жуть!

– Тогда делай, что тебе говорят. Постелить тебе на диване?

– А ты где будешь спать?

– На кухне. Ты ведь не пил кофе.

– Худышка, я теперь до конца жизни не прикоснусь к кофе. Губы ее задрожали, но она овладела собой:

– Тогда я заварю тебе чаю и приготовлю омлет. Так на кровати или на диване?

– Я хочу сидеть на кухне и смотреть, как ты готовишь. Это будет отвлекать меня от боли.

– Боль пройдет, если ты примешь лекарство.

– Боюсь, к лекарствам я тоже теперь до конца жизни не прикоснусь. – Броуди тяжело выдохнул, опустившись на стул возле стола, к которому она его подвела. – Ужасная ночь. Рис!

– Да? – Она налила в чайник воды и достала сковородку.

– Ты вычислила его раньше, чем я. Я – детективщик, но повариха первой разгадала преступника. А я угодил прямо в расставленную ловушку. – Он никогда не сможет забыть тот глубинный ужас, который испытал, когда сквозь волны наркотического забытья услышал ее голос. – А ведь из-за этой моей оплошности тебя могли убить.

– Ты пошел туда, Броуди, потому что он был твоим другом.

Она положила масло на сковородку и принялась взбивать яйца, добавляя понемножку мелко нарезанный укроп и перец.

– Если бы ему удалось тебя запугать, Худышка, он бы так и ушел от правосудия.

– Если бы ты мне не верил, так бы и случилось. – Она поставила перед ним тарелку с омлетом. И погладила его по щеке. – Броуди, без тебя я бы сошла с ума. Я бы сошла с ума, если бы он тебя убил. Так что, – она наклонилась и поцеловала его в губы, – спасибо тебе, что остался жив. Ешь омлет.

– Я бы тоже не смог без тебя жить. Веришь?

– Да.

– Один вопрос. Почему ты не бросила?

– Не бросила что?

– Кого. Меня. Потому что ты меня любишь?

– Да.

– Мы только что вместе заглянули в глаза смерти, и ты меня не бросила.

– Мне совсем не хочется тебя бросать, так что все отлично. – Она поставила перед ним чай и нахмурилась, потому что в дверь постучали. – Ну вот.

– Стой, я сам открою, – сказал он, схватив ее за руку и удерживая у стола. – Я этого ждал.

– Предполагалось, что ты будешь отдыхать.

– Я пока еще в силах дойти до собственной двери. И пей свой чай сама. Я люблю запивать яичницу кока-колой.

Когда он вышел, она покачала головой, но решила его простить. Вылила чай, наполнила стакан льдом и пошла к холодильнику за кока-колой.

Он вернулся, неся в здоровой руке охапку тюльпанов.

– Ты никогда не говорила, какой цвет ты любишь, так что здесь – все цвета.

– Вот это да! – Она взяла букет, и лицо ее осветилось улыбкой. – Простые, а такие милые. Как радуга после бури.