Нора Робертс - Игры ангелов

– Спасибо. – Она улыбнулась. – Спасибо тебе, Пит.

– Не за что.

Вот это да! Может, копы и не верят ей, зато Пит верит. А еще Броуди, и Линда-Гейл, и Джоани. На ее стороне немало людей.

Броуди на заднем крыльце читал книжку. Он улыбнулся:

– Как дела сегодня?

– От плохого к лучшему. Пит посвятил меня в любовную жизнь двоих молодых людей. А Ло наврал Линде-Гейл про то, что делал прошлой ночью.

– И неудивительно, ведь он парень ветреный. Ты думаешь, убийца – Ло?

– Его бы я заподозрила в последнюю очередь. Он мне нравится, и мои друзья его любят. Но ведь, если верить книгам, убийцей оказывается тот, кого меньше всего подозреваешь?

– Такое бывает только в книгах. А Ло хоть и вольно обращается с дамами, но не душит их до смерти.

– А если какая-нибудь станет ему угрожать и разозлит не на шутку? – Она присела на подлокотник его кресла. – У Рубена прошлой зимой был пылкий роман с плохим концом. Вчера вечером он начал красить только в одиннадцать. А брат Бренды вообще не появился.

– Итак, ты решила составить список подозреваемых?

– Надо же с чего-то начинать. Бороться как-то.

– И что, ты подозреваешь теперь всех мужчин в городе?

– Не всех. Могу сразу исключить тех, кто старше шестидесяти пяти и моложе двадцати. Всех, кто носит бороду или усы. Всех, чей вес или рост значительно отличается от среднего. Конечно, он может быть не из Энджелз-Фист...

– Нет, думаю, он все-таки местный.

– Почему?

– Вчера мы не слышали машины. Как же он уехал?

– Пешком ушел.

– Может быть, оставил машину подальше. Но если это человек со стороны, то как ему узнать твой распорядок дня? Приезжего бы давно заприметили. Так что он – один из нас.

– Броуди, я не хочу звонить в полицию, если... не будем стесняться пафоса. Если не встанет вопрос: жизнь или смерть.

– Теперь этим будем заниматься только ты и я, Худышка.

– Мне нравится: ты и я.

– Отлично. Мне тоже.

Она решила приготовить мужскую еду: свиные отбивные, картофельное пюре, зеленую фасоль и бисквиты. Пока картошка варилась, а свинина мариновалась, она присела к кухонному столу и включила свой ноутбук. Сначала список. За именами следовали характеристики – только самое основное.

Уильям (Ло) Батлер. Около тридцати лет. Хорошо знает местность. Ковбой, бабник. Имеет доступ к ключам Джоани. Если рассердить, может прибегнуть к насилию.

Холодно, подумала она. Следующим стал Рубен. Чуть-чуть за тридцать, предположила она. Работает на ранчо. Золотые руки. В городе бывает как минимум раз в неделю. Предыдущий роман (возможная жертва).

Она продолжала вписывать имена и сведения, и лишь при мысли о доке ее кольнуло чувство вины. Он едва попадал в возрастные рамки, но был могуч. И потом, человек, который лечит, наверняка знает, как убивать.

За ним последовали Мак Драббер, Дин, Джефф из винной лавки, несгибаемый шериф, услужливый Линт и прочие. От мысли, что нужно перечислить всех мужчин, которых она знала, ей делалось страшно.

В это время за озером Ло стучал в дверь Линды-Гейл. В руке у него была роза, и огонь желания – в крови. Дверь открылась, и он протянул розу:

– Привет, малышка. Линда-Гейл уперла руки в боки:

– Чего ты хочешь?

– Тебя. – Свободной рукой он потянулся обнять ее, но она, отступив на шаг, так шарахнула дверью, что та едва не захлопнулась. Он еле успел подставить плечо.

– Черт, что случилось?

– Я не принимаю цветы от лжецов. Так что вали отсюда.

– О чем ты говоришь? Я сегодня четырнадцать часов оттрубил, чтобы заработать свободный вечер.

– Правда? Или так же, как и вчера ночью? Ты ведь тоже говорил, что должен работать сверхурочно. Ты лжец! Может, ты и возился в сене, но только никакой кобылы с коликами не было.

– Все не так, – вздрогнул он. – Подожди.

– Как ты мог обмануть меня? – Она крутанулась на каблуках. – Я уже сказала, Ло: я не намерена быть одной из твоего многочисленного стада.

– Нет, нет. Ты не будешь. Черт, и не была никогда. Линда-Гейл, милая. Это совсем не то, что ты думаешь.

– Тогда что же это, Ло? Ты не солгал мне?

– Ну да, да, но...

– Убирайся.

Он теребил розу, теребил шляпу.

– Да, я солгал, но у меня была на то веская причина.

– Да? И как ее зовут?

Растерянность на его лице уступила место холодному гневу.

– Если уйду, то между нами все кончено. Я никогда никому не изменяю. Зачем бы мне начинать с тобой, если мне нужен кто-то другой?

– Не знаю. – Ее глаза наполнились слезами. – Я бы хотела, чтобы это было так.

– Я не был с другой женщиной, Линда-Гейл. Клянусь тебе. Если ты любишь меня, ты должна мне доверять.

– Доверие надо заслужить, Уильям. – Она дала волю слезам, злясь на себя за это. – Скажи мне, где ты был.

– Не могу. Не сейчас. Мне нужно было кое-что сделать. Я скажу в субботу вечером.

Она шмыгнула носом:

– При чем тут субботний вечер?

– Этого я тоже пока не могу сказать, но я хочу в субботу пригласить тебя на свидание. – Он улыбнулся. – Я люблю тебя, Линда-Гейл. Это правда, и я рад это повторить.

Ежедневный ранний подъем изменил жизнь Броуди и его взгляд на мир. Он чаще встречал рассвет – и многие рассветы были достойны того, чтобы продрать глаза единственно ради них. Он стал больше работать, чему только радовались его агент и издатель. У него появилось время побродить вокруг коттеджа, размышляя о возможных переменах в жизни.

Замечательное место. Он подумывал, не заделаться ли домовладельцем. Не купить ли дом, вместо того чтобы снимать. Хорошо сидеть утром на веранде и пить кофе, начиная новый день. Так он мечтал, стоя у окна своего кабинета.

Одно кресло или два? – задумался он, пытаясь представить веранду во всех подробностях. Обзавестись домом – это достаточно серьезный шаг, а уж завести женщину – это просто гигантский прыжок. Но именно из-за Рис, а не ради красивых восходов он теперь выбирался из постели ни свет ни заря. Два кресла, решил он. Там должно быть два кресла.

Он подошел к столу и включил ее компьютер. Воспользовавшись доступом, который она предоставила, он увидел два документа. Один назывался ПК, другой – «список».

– Поваренная книга, – пробормотал он, гадая, оставила она ее просто по ошибке или хочет, чтобы он прочитал.

Он стал читать вступление. Неплохо. В коротких главках шла речь о необходимой кухонной утвари, о разных стилях жизни, о том, как рассчитать время, – и все это легко, доступно, понятно. После вступления шли полдюжины рецептов, предваряемые поварскими колпаками, – от одного до четырех. Степень сложности, отметил он. «Молодец, Худышка, ну не умница ли?»

Чуть подумав, он написал письмо своему агенту и прикрепил файл Рис. Затем открыл список. И стал вносить туда кое-какие собственные комментарии – например, она не знала, что Денни, помощнику шерифа, разбила сердце гостиничная горничная, которая несколько месяцев морочила ему голову, а потом прошлой осенью удрала из города с заезжим байкером.