Рамиль Невмянов - Мрачный договор 721. 2 том

Свечение медленно стало затухать, пока совсем не пропало.

– Нет! Ты не можешь уйти! – вскочив со своего места, закричал старик.

Он подбежал к алтарю и схватив идол продолжал кричать, – Нет! Ты обещал мне!

Осознав собственное бессилие, Гариб, положив идол на свое место, а сам упал на землю возле алтаря от пронзившего его душу отчаянья. Он сидел погруженный в свои мысли и его бледно-белые невидящие глаза заливались прозрачными слезами. Печаль была настолько сильна, от потери последней возможности, что она раздирала израненное за долгие годы сердце. Неизвестно сколько времени провел старик в глубоких размышлениях, но как только его сознание снова вернулось, он, облокотившись на свою трость, медленно встал и поковылял к выходу.

– Будь ты проклят, – тихо шепнул он себе под нос и, вернувшись к алтарю, положил на него бархатный мешочек из соображений чести.

Неспешно повернувшись в сторону выхода, Гариб поковылял маленькими шажками к лестнице. Находясь у самой первой ступени, ведущей к выходу, он был полностью скован невидимым существом. Его тело было крепко сжато со спины, от чего старик не мог не только пошевелиться, но и сделать глубокий вдох. Он испытал такое сильное давление и страх, что невольно закричал, жадно хватая воздух, которого ему так не хватало. Его кости от такого крепкого сжатия должны были расколоться на множество маленьких щепок, но существо словно знало насколько гибки человеческие кости и какое усилие способен выдержать скелет. Оно продолжало сжимать все сильнее, и старик невольно хотел, чтобы его кости поскорее сломались, ведь эти объятия смерти, причиняли неимоверную боль. Медленно сознание его начало тускнеть и когда силы полностью покинули его, его жизнь словно угасла.

Неизвестно сколько он пролежал на холодном каменном полу таинственной пещеры, но очнувшись, он сразу же собрался с мыслями и, забыв свою любимую трость, быстро побежал по лестнице к выходу. Не видя ничего, он добежал до конца и принялся толкать огромный камень, заслонявший вход в это темное место. Перебирая по стене дрожащими руками, ему удалось нащупать выпирающий небольшой камень в стене, надавив на который, ему удалось привести в действие какой-то механизм и многотонный каменный валун, прямоугольной формы, сдвинулся в сторону, дав драгоценную свободу. Глаза Альдагмана пронзила боль, подобная тысячам маленьких иголок, вонзившихся в глазные яблоки. Испытав дикую боль, старик сумел выбежать из пещеры и, упав на колени, прижимал руками свои глаза, издавая лишь душераздирающие крики. Неожиданно боль прошла и он медленно и с трепетом открыл свой взор.

– Ты сдержал слово, повелитель… – щурясь от яркого солнечного света, смотрел в даль зелеными глазами, старый Альдагман.

Несколько часов старик бегал словно юнец, пытаясь осмотреть все, что попадалось в поле зрения ярко-зеленого цвета его глаз. Конечно же, в основном это были разновидные камни, которые он собирал и вертя в своих сгоревших от солнца руках, жадно рассматривал, вглядываясь в каждую выемку и ямочку. Он подводил их настолько близко к своему лицу, что они иногда касались кончика его носа, затем отводил их на расстояние вытянутой руки, продолжая покручивать камни в своих старых руках. Его внимание постоянно меняло свою цель и увидев выступ на скале, он бросал только что осматриваемый образец породы, и сразу же мчался к новой цели. Радости его не было предела и он закрутился на месте, крича восхваляющие Хубала речи, пока не упал, оступившись на песочной яме. Грохнувшись всем телом на горячий и мягкий песок, Альдагман не почувствовал характерного обжигания, что очень поразило его. Пролежав достаточное время, чтобы убедиться в том, что нет никакой боли, сопровождающей песочные ожоги на теле, когда солнце находится в самой ужасающей своей стадии, старик медленно встал. Каково же было его удивление, когда он понял, что это далось ему совершенно легко и без трости, которую он оставил в пещере возле своего идола. Желание вернуться, и забрать свою трость было велико, но испытанный до этого страх, не давал его ногам сделать шаги в сторону рокового прямоугольного выступа. Стоя на приличном расстоянии от горы, он погрузился в глубокие размышления. Мысли хаотично сменяли друг друга из-за чего казалось, что его голова вот-вот расколется, словно кокосовый орех.

– Тебя что-то печалит, старик? – неожиданно услышал он голос, раздающийся из маленького пустынного смерча.

Гариб посмотрел на дивное явление. Смерч был не выше шестилетнего ребенка. Он извивался и поднимая небольшую горсть песка, раскручивая разбрасывал в разные стороны.

– Скажи мне, что печалит тебя, старик? – снова донесся чарующий шепот из природного явления.

– Кто ты, о странное создание? – тихо спросил он в ответ.

– Я тот, чью вещь ты отнес во дворец своего хозяина.

Гариб задумался на несколько секунд, – Но я никогда не был во дворце.

– Какая гнусная и отвратительная ложь полилась из этих иссохших губ, старик.

Обвинения в адрес Абдуллы вызвали у него сомнения, – Прости меня, но ведь я правда не был никогда во дворце, ведь в них восседают правители, чей сон охраняют сотни могучих воинов. Неужели я настолько стар, что столь прекрасные воспоминания могли бы просто исчезнуть из моей головы?

Чарующий смерч расхохотался, – Ха-ха, старик! Ты не помнишь, что происходило с тобой совсем недавно?

«Неужели он говорит об этой таинственной пещере, в которую я отнес черный камень?» подумал про себя старый Гариб Альдагман.

– Да… – послышалось в ответ на его мысли.

Гариб был пронзен удивлением, которое сковало его разум. После этого вмешательства в свои мысли, он не мог нормально думать, а в голове снова начали хаотично метаться разные мысли.

– Не так быстро, старик. Я хочу узнать, куда ты дел мою вещь.

Перед глазами Гариба возникла картина, как он со словами «Будь ты проклят…» положил бархатный мешочек на алтарь возле загадочного идола.

– Как ты смел, глупец, отдать ему мою собственность?! – зарычал голос из пустынного смерча, выплевывая комками песок в сторону старика, издавая захлебывающиеся звуки.

Неожиданно для себя, Гариб, понял, что его разум стал затуманиваться и земля закрутилась вокруг него с невероятной скоростью. Взгляд его становился блеклым, пока совсем не померк вместе с осознанием происходящего. Руки потяжелели, и эта же тяжесть затем сразила все его тело, и он рухнул без сознания на песок. Перед тем как Гариб отправился в небытие, он чувствовал лишь песчинки, которые покрывали тело, полностью поглощая его словно песчаная буря.

Неизвестно сколько времени старик пробыл под небольшим слоем теплого песка. Очнувшись, он протянул свои руки к небу и убедившись, что слой действительно не большой, и руки его послушны ему, Гариб, торопливо начал откапывать себя начиная с головы. Быстро перебирая руками одеяло смерти, все его мысли были лишь об одном: сохранился ли дар зрения. Откопав голову и всю верхнюю часть своего тела, Гариб медленно приподнялся, но протерев глаза, испытал ужас. Может быть, его страх был вызван возможным повреждением новых глаз, а может он боялся оказаться в потустороннем мире. Он сидел довольно долго пытаясь накопить остатки влаги в своем организме и затем выставив свои сморщенные руки, поплевал на них, но этой влаги из иссохшей слюны было недостаточно, чтобы промыть глаза. Откопав свои ноги и стряхнув песок с халата, Гариб попытался встать, но его организм был обезвожен и совершенно обессилен, поэтому все что ему удалось, это проползти несколько метров и окончательно обреченно рухнуть на песочный ковер. Песок обжигал его лицо, но сил уже совсем не осталось, чтобы встать.