Аня Метель - Моя дочь – оторва

– Ксюха, освободи сортир. Только быстрее.

Из туалета послышался шум воды.

– Ксюша, быстрее. Ты меня слышишь?

Снова молчание.

– Собчак, блин! – пропищал Кастрат. – Свали на хрен.

– Сам ты конь, – оскорбилась Ксюшка, выходя из ванной. – Безъяйцевый.

Коля залетел в туалет и тут же послышался мерзкий звук – Кастрата рвало.

– Гребаный блевотник, – поморщился Сергей. – А ты его еще защищала.

– Я вырубаюсь. Пошли спать.

– Допью и приду.

– Окэ.

Ксюша зашла в комнату и тупо уставилась на кровать. Затем улыбнулась и стала ее расстилать. Скинув покрывало на пол, девушка начала раздеваться сама. Снимая джинсы, Ксения чуть ли не грохнулась на пол. Благо, задница вовремя нашла кровать. Стянув кофту, восьмиклассница залезла под одеяло.

Не прошло и пяти минут, как в комнату ввалился Сергей. Почти уснувшая Ксения повернулась лицом к стене.

Серый оказался умнее. Чтобы снять штаны он сразу сел на кровать. Бросив штаны рядом с покрывалом, Сергей улегся. Рука, словно голодная змея, сразу скользнула Ксюше под лифчик. Девушка недовольно замычала.

– Отвали, я спать хочу.

Через пару минут Серый захрапел над самым ухом.

***

Утром, словно призрак, от кровати к кровати ходил бледный Илья. В руках он держал две пачки цитрамона и бутылку с водой. Усаживаясь в постели, подростки болезненно морщились, чуть ли не скулили. Проглотив две таблетки, они сползали обратно в горизонтальное положение, хрипло благодаря хозяина квартиры.

Первым после Ильи встал Кастрат. Он перед сном изрядно «очистился», и похмелье мучило его меньше всех. За ним поднялся Жорик и Таня. Девушка сразу пошла ставить чайник, а Вася застыл перед дверью в ванную.

В квартире воняло, как в баре с плохой вентиляцией после рок-концерта. Илья открыл настежь все окна и балкон, и теперь сквозняк стал полноправным хозяином квартиры. Все, что могло качаться, двигаться и крутиться – качалось, двигалось и крутилось.

– Всем доброе утро! – крикнул Сергей и хрипло рассмеялся. Часы показывали почти одиннадцать.

За ним в коридор вышла Ксюша.

– Что ж вы со мной сделали, гребаные алкаши, – простонала девушка, увидев себя в зеркале.

Растрепанные волосы, словно в них кто-то пытался свить гнездо, падали на мятую кофту. Под зелеными глазами появились лиловые мешки.

– Хочу тебя расстроить, ты это сделала сама, – нравоучительным тоном произнес Илья.

– Иди в пень, умник, – беззлобно ответила Ксюша. – Выгляжу, словно кокаином обдолбалась.

– Просто не выспалась, – утешил ее Сергей и приобнял.

– Видишь, Ксюша, мужикам по фигу, – усмехнулась Таня. – Сами-то они, что до, что после пьянки выглядят как обезьяны.

– Танька! Че за наезды? – оскорбился Сергей.

– Думаешь, обезьяны обидятся? Ну… за сравнение.

Подростки засмеялись и тут же поморщились от головной боли. Цитрамон действовал, но маленький похмельный садист, с щипцами и иголками, никак не хотел покидать головы школьников. Он словно мстил им за ту беспечную радость, которую они получали вечером от алкоголя.

Раздался свист чайника. Таня быстро пошла на кухню и бросила через плечо:

– Пошли чай пить.

Друзья послушно двинулись за ней. Таня наполнила шесть бокалов на две трети кипятком. Размешав сахар и выкинув пакетики, она расставила парящие чашки перед друзьями.

– Спасибо, Танюш, – улыбнулся Илья, разбавляя чай из кувшина-фильтра.

– Спасибо, спасибо, спасибо… – как попугаи повторили все остальные.

Крепкий, горячий, сладкий чай вливался в тело целебным эликсиром. Ксюша чуть ли не замурлыкала от удовольствия.

– Может пивка кто хочет? – ехидно спросил Серый.

– Фу, – в один голос сказали Ксюша и Таня. Парни засмеялись.

Сергей взял сигареты.

– На балконе, – безапелляционно сказал Илья. – Предки скоро вернутся. Жорик, помоги мусор собрать.

– Пускай Васька помогает, – ответил девятиклассник с ухмылкой. – Жорик вчера бухал.

Подростки улыбнулись. Вася-Жорик допил чай и взял пакет. В него посыпались окурки, пачки из-под сухариков и сигарет, пустые бутылки и засохшие пельмени.

Коля начал мыть посуду, а Сергей и Ксюша ушли курить на балкон. Стоило им подкуриться, как у девушки звякнул телефон.

– Смс, – ответила она на вопросительный взгляд Серого. – От любовника.

Пальцы с бешеной скоростью запрыгали по клавишам, и уже через несколько секунд телефон отправлял ответ.

– Ребят, закругляемся, – заглянув в комнату, крикнул Илья. – Отдыхают все, а по шее получать мне.

Парочка щелчками отправила бычки в дальний полет, и вышла с балкона.

– Валим, валим, – улыбнулся Сергей. – Ништяк побухали.

– Ага, даже ничего не разнесли.

Жорик и Кастрат уже стояли в ветровках и кроссовках, дожидаясь друзей.

– А ты Тань не идешь? – обуваясь, спросила Ксюша.

– Я задержусь на минуток пятнадцать-двадцать, – сказала она и хитро улыбнулась.

– Нимфоманка, – покачала головой Ксюша.

– О-о, какое мы сложное слово знаем, – приподняв брови, произнес Илья и засмеялся.

– Не ты же один умник, – буркнула Ксения.

– Зато ясно, почему нас выгоняют, – сказал Сергей и заржал.

– Пойдемте уже, – пискнул Кастрат. Он частенько пытался самоутвердиться за счет таких незаметных команд.

Никто не обратил на него внимания, но разговор закончили. Жорик, Коля и Сергей обменялись с Ильей рукопожатиями. Ксюша и Танька поцеловали друг друга в щечку.

– Вечером гулять пойдем? – спросил Вася.

– Нет, завтра в школе встретимся, – как отрезал Илья.

Все кивнули, соглашаясь с десятиклассником. Подростки много пили и мало спали. Каждый хотел наконец-то побыть дома и отдохнуть после «отдыха».

На том и разошлись.

Полдвенадцатого я уже крутилась перед зеркалом в прихожей. От Ксюши не было никаких вестей. Я не выдержала и написала смс: «Все нормально?» Тут же пришел ответ: «Все окэ».

На душе стало чуть спокойней. По крайней мере, Ксюша жива и не валяется голой и изнасилованной в какой-нибудь канаве. Воображение услужливо нарисовало ужасную картину. Я вздохнула и поправила воротник на весеннем, светло-кремовом пальто. Сколько ему лет? Четыре-пять-шесть? Его покупал мне муж в последнюю весну, когда мы были вместе. Значит, пять. И за эти годы Ксюша превратилась из послушной и милой девочки в своенравную, упрямую и озлобленную девку.

Я криво усмехнулась отражению в зеркале. Снова все мысли сводились к дочке. Лера права – я на ней зациклилась. Нужно что-то предпринимать, а не переживать попусту.

Сняв с вешалки сумочку, я закрыла входную дверь. Стараясь не думать о дочке, я отправилась к подруге.

На пролете между этажами валялись окурки, семечки и банки из-под пива. «Вот свиньи, – подумала я. Тут же пришла другая мысль. – А как отдыхала ночью Ксюша? Может также, только в другом подъезде? Или пришли ухажеры да напоили мою дочку пивом в собственном доме».