Рина Оре - Три цветка и две ели. Первый том

– Тридцать седьмого дня Целомудрия мне исполняется восемнадцать лет, – говорил Эккварт. – И я знаю, какой подарок мне сделает батюшка. В Альёдце, на юго-восточном побережье Морамны, недалеко от Большой Чаши, заложат новый город, куда я переберусь к совершеннолетию. Мне надлежит выбрать название…

– Веселее, Эккё, – произнес по-лодэтски Рагнер. – Радуйся, что тебе не досталась Ула с рыжими улайцами. А Сумюодц, как бы прекрасен он не был, принадлежит Зимронду. Мне и этого достаточно, чтобы не любить Нолндос.

Эккварт скривил лицо в неясном выражении и продолжил рассказ:

– Грандиозные стройки в Брослосе и Нолндосе пошли на благо нашему разоренному войной королевству. Опять заработали каменоломни, рудники и глинища, понадобились плотники, каменщики, кузнецы и чернорабочие, в их поселения устремились прочие ремесленники, морские перевозки возродили торговлю. Сотни тысяч мужчин честно трудились, а не грабили из-за нужды. Уже через десять лет, в двадцать втором году, завершилось возведение красивейшего храма Лодэнии, городских стен Брослоса и королевского дворца Лодольца – в Марсалий в нем случился первый рыцарский турнир. Рагнер тогда состязался как соискатель на звание рыцаря…

– И позорно выбыл после первого поединка, – усмехнулся тот. – Давай лучше о чем-нибудь другом.

– Ну… в том же году Брослос стал законной столицей Лодэнии: в нем венчалась на царство третья супруга батюшки, королева Хлодия. Следующие пятнадцать лет Брослос продолжал строиться и расцветать. Теперь в нем находятся епископство и университет – уже второй в Лодэнии! Первый университет, конечно, заново отстроили в Нолндосе.

При приближении к Брослосу команда «Хлодии» засуетилась, убирая центральный парус и частенько поворачивая передний для того, чтобы максимально замедлить движение корабля. Эккварт пояснил, что заход парусника в оживленный порт и тем более постановка его к пирсу – это сложнейшее мастерство. Рагнер с ним согласился, обругав косые паруса и галеры. Еще Маргарита узнала от своего возлюбленного, что корабли вовсе не «шастают» у порта так, как пожелают, что заходят в него утром и покидают засветло вечером, что сперва встают на якорь у берега и только потом получают разрешение подойти к причалу, что приливы и отливы крайне важны, что на корпусе судна есть отметки для определения осадки, что иногда приходится выбрасывать за борт камни из трюма (я бы сразу их выбросила: зачем нужны там камни?), что эти камни чрезвычайно нужны (ну хорошо, нужны так нужны), что капитан корабля при швартовке это и кормчий, и рулевой, и смотровой, а в плавании – счетовод, палач да звездочет, и что лучше Ольвора капитана нет, в чем Маргарита дерзнула усомниться (палач из «рыжего людоеда» вышел бы отменный, тогда как звездочет – отнюдь не внушающий доверия). В конце рассказа Рагнер добавил, что у набережной Брослоса корабли тоже не шастают, только лодки, но «Хлодия» немножко «пошастает»: трубачи распугают все встречные «посудины» да Брослос заставит собой залюбоваться.

Первым, чем предложили орензчанам залюбоваться – это грубым строение на берегу – желтоватой глыбой с двумя мощным башнями, соединенными вверху ходовой перемычкой-мостом. Зато после гости герцога Раннора оживились: напротив глыбы-крепости, через узкий проход, прямо из морских вод, рос серый каменный куб с квадратной башней маяка. За кубом из волн восставали еще две круглые белесые башни: изящная, с крышей-конусом, и толстенная, со смотровой площадкой. Прямоугольный дом и мостик соединяли эти две башни. Причалы с боевыми галерами связывали все три возвышавшиеся над волнами строения; одинокий длинный пирс тянулся от толстой башни в море, как рука к солнцу.

– Желтая крепость на берегу – это Ксгафё, – объяснял Эккварт. – Ей больше века, и сохранилась она от прежней обширной крепости. Сейчас в Ксгафё живут рыцари, пока несут воинскую повинность. Внутри есть поле для потешных сражений, сорок спален, кухня… Первые десять лет, пока строился Брослос, в Ксгафё размещался королевский двор. Квадратный серый форт Рнбёрс возвели при моем батюшке для обороны – там стоят пушки. А крепости Рюдгё – это та, где две белые башни, ей всего пять лет. В ней живут моряки с кораблей короля, и туда ставят на отдых «Хлодию».

За крепостями показался округлый залив. Высокая, сложенная из сероватого камня набережная, начинаясь от Ксгафё, плавно окаймляла город, а вдоль берега передвигались повозки, спешили всадники, гуляли люди; иногда от набережной к морю просто спускались ступени, иногда эти лестницы вели на лодочные причалы. Дома на набережной, с высокими фронтонами, двухэтажные и трехэтажные, встали красивым разноцветным забором, за каким вразнобой столпились домики попроще; виднелись колючие шпили с флюгерами, рыжие крыши и яркие пирамиды храмов. Северный город, обделенный природой красками, сам расписал себя цветом. Маргарита также видела два замка, еще три миниатюрные башенки, выраставшие из вод у берега (две были соединены с городскими стенами, а одна нет) и главное украшение столицы – королевский дворец Лодольц, – от него не хотелось отрывать взгляда. Словно сокровище морского владыки, прибитое течением к пестрой набережной Брослоса, воздвигнутый среди вод на высокий, гранитный пьедестал, стоял то ли замок, то ли островок: в кольцо из белокаменных крепостных стен вклинились пять светлых дворцов, а в центре гордо возносились ввысь резные шпили и темнело нечто витиеватое, могучее, подобное вспенившимся волнам.

Орензчане, глядя на Лодольц, не сдерживали своего восторга. Даже прямоугольный, простоватый дворец, что оказывался к ним ближе всего и мешал рассмотреть «пенную красоту», радовал глаз изящностью карнизов и оконных козырьков, легкостью линий и удивительной гармонией серых, сливочных, песчаных оттенков. Поверху шла тонкая ограда, намекавшая на обзорную площадку, по углам там встали четыре беседки.

– Лодольц расположен строго по сторонам света, окружен морем с трех сторон, а с запада прорыт ров, – рассказывал Эккварт. – Скоро мы поедем по набережной – и вы сможете полюбоваться на Лодольц с берега. На севере вы видите Приказной дом, где живет обслуга. С юга похожий дворец примыкает к набережной – там будет Сторожевой дом для воинов, рядом с ним, внутри замковых стен, есть ристалище. На востоке – полукруглый Малый дворец. Там живу я и моя сестра Алайда. На западе, у набережной, – Конный дом и Канцелярия – они как братья-близнецы, разделенные Королевским мостом. В Большом дворце, что в сердце Лодольца, живет мой батюшка, король Ортвин I, его супруга Хлодия и моя сестренка Ольга. Внутри Лодольца еще есть сад, два парка, пруд, часовня и кладбище.