Евгений Старовойтов - Полтергейст

Как говорится, нет ничего более постоянного, чем временное. Проходили месяцы, годы, а родители так и оставались работать «в поле», то в России, то за рубежом. Нет, Гена не жаловался, не обижался на мать. У стариков ему жилось хорошо. Большой комфортный дом в частном секторе города утопал в зелени. Свой сад с плодовыми деревьями, баня и летний бассейн, беседка с мангалом. Своя комната. Чем не идеальные условия для жизни и учебы? Дедушка и бабушка очень любили внука, баловали, как могли, но заменить мать были не в состоянии. Мама звонила часто и приезжала при первой возможности. Только вот приезжать приходилось по двум адресам. Гена постоянно спрашивал, ну, когда же, наконец, она перейдет на другую работу? Когда они будут постоянно вместе? Мама все время успокаивала и просила подождать еще немного.

До окончания одиннадцатого класса оставался месяц. Гена «тянул» на золотую медаль. Пришлось отбросить все лишнее и в развлечениях, хотя кроме рыбалки их и так не было, и даже в спорте, где он отменил все поединки на ковре в клубе самбистов. Из-за этого они чуть не вдрызг разругались с Володей. Но, в конце концов, победила дружба, и Володька принял условия друга наверстать упущенное после экзаменов.

Гена успел побывать в физтехе на дне открытых дверей. Впечатлений было море. Желание попасть туда усилилось до предела. Гена почувствовал в себе даже какую-то неуверенность, боязнь чего-то, что может помешать ему поступить в институт.

Этот день Гена запомнил навсегда. Подходя к дому, он увидел машину скорой помощи. К горлу подступил комок, перехватило дыхание и сердце забилось с невероятной частотой. Он побежал, задыхаясь и чувствуя, как ноги наливаются тяжестью, словно свинцом. Старики, несмотря на свой возраст, постоянно занимались физкультурой и никогда серьезно на здоровье не жаловались.

Вбежав в дом, Гена увидел посредине гостиной кресло-каталку и сидящую в ней мать. Рядом стояла плачущая бабушка, какой-то весь сгорбленный дедушка, двое санитаров и врач, заполнявший какую-то бумагу. Гена опустился на колени возле матери: «Мамочка! Что случилось?!». Но на сердце у него, как ни странно, все отлегло, он почувствовал облегчение от того, что все живы. Мама погладила его, как и раньше, по голове: «Ничего страшного, сынок. Неудачно упала. Немного повредила позвоночник. Все пройдет. Не волнуйся, пожалуйста». Она выглядела бледной и усталой. Гена заплакал. Это были не слезы жалости к себе. Это были слезы сострадания сына. И он их не стеснялся.

Маму поместили в ее же детскую комнату. Уставшая после дальней дороги, она быстро уснула. Бабушка взяла инициативу в свои руки. Первым делом заставила всех поужинать. Потом, убрав посуду, рассказала Гене то, что случилось и что она скрывала от него, опасаясь больно ранить детскую психику. Оказывается, две недели назад позвонил зять, Андрей Владимирович и рассказал о переломе позвоночника у жены при падении с откоса шурфа. Врачи сделали, что смогли. Теперь надежда на длительное лечение и ему, как бы посоветовали это лечение проводить вдали от шумных и загазованных мегаполисов. А вчера зять позвонил и сообщил, что он заказал медицинскую перевозку жены в Арзамас и завтра к вечеру они будут уже дома. Бабушка решила все это рассказать Гене после школы до приезда матери, но получилось немного не так, как она планировала – машина приехала раньше ожидаемого срока.

Дальнейшее пронеслось как во сне – отчим привез коляску и рано утром уехал, пообещав скоро навестить вместе с Ирой. Старики постоянно находились дома ухаживая за полупарализованной дочерью. Гена разрывался между школой и домом, между больной матерью и подготовкой к экзаменам. Потом экзамены. До «золота» Гена немного не дотянул. Об институте он уже не думал – как можно в такое время уехать из дома?

Гена мог часами сидеть возле матери. Было ощущение, что они спешат высказать друг другу все, что было не сказано из-за длительных разлук. Мама убеждала сына обязательно поступать в физтех:

–Ничего, сынок, выдержим как-нибудь. Андрей Владимирович поможет, квартиру сдаем, да и я, надеюсь, выздоровею. Я тебя очень прошу, поступай! Это будет для меня как самое сильное лекарство!

Гена колебался. А тут и бабушка стала настаивать:

–Геночка! Время все расставит по своим местам, но, если сделать ошибку сейчас, возможно исправить ее уже не удастся. Поступай! А потом будет видно, что и как!

Гена поступал безо всякого волнения, на автопилоте. Не дожидаясь результатов, уехал домой. Через неделю пришло уведомление о зачислении в институт. Все домашние были очень рады. Дедушка устроил в саду «праздничный банкет» с настоящим шашлыком из баранины. Мама настояла на обязательном приглашении друзей. Пришел Володя и еще двое одноклассников. «А девушек не будет?»– спросила мама. Она неоднократно пыталась заговаривать с сыном о его личном, сокровенном, но Гена всегда отшучивался:

–Мама! Ты будешь первой, с кем я познакомлю свою невесту! Я пока в поиске.

–А я слышала о твоем увлечении и девушке по имени Лида. Или это в прошлом? – мама с улыбкой смотрела на смущенного сына.

–Хватит вас с бабушкой. – отреагировал Гена.

Банкет прошел весело и непринужденно. Мама постоянно шутила и была в хорошем настроении. Как же был рад Гена этому состоянию матери! Правда, он и не догадывался, чего стоило ей это веселье. Только бабушка чувствовала, что творится на душе у дочери.

Ребята рассказали, кто куда поступил. Володька, например, успешно сдал экзамены в МИСИ. Пошел по стопам отца – строителя. В конце праздника мама протянула Гене упакованную в подарочную обертку коробку:

–А это что бы ты всегда был на связи.

В то время сотовые телефоны были роскошью.

–Спасибо! – Гена с благодарностью поцеловал мать.

–Это от всех. И от меня, и от бабушки и дедушки. – сказала мама, с удовольствием наблюдая за нескрываемой радостью сына.

Володя, прощаясь, сказал Гене:

–У тебя мама класс! А скоро она выздоровеет?

–Не знаю. Очень хочу этого, – Гена вздохнул – надеюсь, что скоро. Ладно. Пока.

–Гена, тебя к телефону. – позвала бабушка внука. Гена взял трубку:

- Алло.

В трубке раздался такой знакомый, такой волнующий до сих пор голос Лиды:

–Здравствуй! Поздравляю с поступлением!»

–Здравствуй. Спасибо. – ответил Гена, потом через паузу – А ты поступала куда-нибудь?

–Да, поступила в медицинский. – Опять наступила пауза.

–Гена! Ты простил меня? Все люди ошибаются! Я же все осознала! Неужели нельзя начать с нуля?! Или я тебе совсем безразлична?! – в голосе Лиды чувствовались слезы. Гена молчал.

–Ты меня слышишь?! – Лида уже всхлипывала.

–Лида. Ты самая красивая девушка школы. Это мнение всех моих знакомых ребят. Ты мне очень нравилась, да и сейчас нравишься, но… помнишь, как у Льва Толстого – когда тебя предали, это все равно, что руки сломали – простить можно, но вот обнять не получится. Наверное, я не современный, но, извини, по-другому не могу. Желаю тебе счастья. И, дай Бог, не повторять ошибок! – Гена положил трубку.