Марина Болдова - Трудные леди школы Бауман

– Логично. Подруга за дверь – можно и кости перемыть!

– Нужна ты кому. – Ксюше Вика совсем не нравилась.

– Несу вам новость. Ты первая идешь на встречу с директрисой. – Вика повернулась к Софье.

– Когда?

– Сейчас. А мы с тобой – на медосмотр. – Она посмотрела на Ксюшу.

Соня молча вышла. Еще по дороге сюда она решила, что не будет вставать в позу. Сначала нужно осмотреться. Возможно, не так все безнадежно. И выход, скорее всего, находится там же, где вход.

Риттер не сразу поверил своим глазам: это была его одноклассница и первая любовь София Гурская. Она легко спрыгнула с высокой ступеньки джипа с водительской стороны, одернула еле уловимым движением узкую юбку и, щелкнув брелоком сигнализации, оглянулась. Он даже пригнулся к рулю, испугавшись вдруг этой встречи, которой еще тридцать лет назад ждал бы с таким нетерпением. Не узнать Софию было невозможно. Даже показалось, что и юбка на ней та же, и сумка, и коричневые лодочки. Но, поняв абсурдность своих домыслов, разозлился на самого себя. Для верности взглянул в зеркало заднего вида и, констатировав в узкой зеркальной полоске свои шестьдесят, он еще раз посмотрел на Софию и, уже успокоенный, но все же суетливо торопясь, вылез из машины и направился к ней. На первый его оклик она даже не обернулась.

– Соня, здравствуй. – Риттер потянул ее за острый локоток.

– Простите? – София, не узнавая, смотрела на грузного мужчину, назвавшего ее по имени.

– Соня, напрягись. – Он невесело усмехнулся.

– Саша…

– Ты как здесь? – Его голос слегка дрогнул. Он не забыл поспешное бегство Софии в Америку почти сорок лет назад.

…Тогда он, проснувшись в постели какой-то девахи, с гудящей от выпитого накануне головой, первым делом стал искать телефон, чтобы позвонить ей, Сонечке. Чтобы все объяснить. Аппарат обнаружился на кухонном столе, залитый чем-то липким. Блюдца с окурками и остатками нарезанной колбасы довершали натюрморт. Вот так он отметил свои первые офицерские погоны. Дрожащими пальцами накручивая диск, дозвонился и услышал равнодушный голос ее матери. Он не сразу понял, о чем это она. Кому он ломает жизнь? При чем здесь Соня? Какая свадьба с приличным человеком? Не дожидаясь окончания ее речи, опустив трубку на рычаг, рванул со спинки стула китель, сунул в прихожей ноги в ботинки и побежал. Он опоздал. Самолет с Соней улетел рано утром. В Москву. А потом и в Бостон…

– Мы вернулись.

– Мы? – Он оглянулся в поисках этого второго слагаемого «мы».

– Я и мой сын. Саша.

– А мою дочь зовут Соня, – выпалил он. Взгляд его вдруг точно сфокусировался на ее широко открытых глазах. Он стоял и смотрел в эти глаза, так и не забытые им за столько лет. И уловил смятение.

– Мама, я готов, – высокий и такой же светловолосый, как мать, Саша с любопытством разглядывал Риттера.

– Саша, познакомься – Александр Генрихович Риттер, мой бывший одноклассник. Мой сын Александр, – представила она их друг другу. – Саша открыл здесь, в России, фирму по продаже компьютеров, в этом здании находится офис.

Риттер кивнул.

– Александр Генрихович, было приятно познакомиться. – Белозубая улыбка Саши была всего лишь данью вежливости. – Мама, мы едем?

– Соня, а телефон? – очнулся Риттер.

– Вот, возьми, – София протянула визитку, которую достала из сумки. – Мы живем в нашей старой квартире на набережной. Ты еще помнишь?

Риттер вновь молча кивнул. Сам он тоже так и не поменял квартиру, расположенную в соседнем доме.

Глядя вслед отъезжающей машине, попытался вспомнить, зачем он здесь? Или куда-то ехал в другое место и просто остановился? Да, конечно, он захотел пить и вспомнил, что в вестибюле этого здания есть небольшой киоск. И сигареты еще закончились… Потом въехал на стоянку и увидел ее. Она сказала «я и сын». А муж? Или его нет? «Я позвоню. Просто как одноклассник. Или к черту как одноклассник! Я позвоню, потому что… хочу узнать про нее все! И я, в конце концов, хочу знать, почему она меня тогда бросила!» – вернулась к Риттеру та давняя обида.

…Вырвавшись из-под строгой родительской опеки в студенчество, Александр словно забыл все, чему они его учили. Его чуть было не отчислили с первого курса за аморалку. Когда вернулся из Москвы домой на каникулы, даже не пытался оправдываться перед ними. И перед Соней. «Вот я такой!» – говорил он, уходя вечером из дома. Соня, девочка со скрипкой, как ее называла нянька Полина, терпеливо сносила его загулы, слепо веря, когда он пьяненьким голосом лепетал очередное «прости». И прощала все. Заглядывая в его мутные глаза, она искала там истину. А он искал ее на дне бутылок и по чужим койкам. И был в ней, Сонечке, уверен.

Так прошли все пять лет, пока он учился. Юридическая наука давалась легко, преподаватели его любили, времени учеба много не занимала: выручала феноменальная память. Любили его и женщины, балуя по-своему и заставляя поверить в собственную исключительность. Восторг читался и в Сонечкиных глазах. Он не учел лишь одного – ее родителей. Видя, как дочь чахнет и страдает, они быстренько подыскали ей жениха из перспективных. И Риттер Сонечку проспал. В буквальном смысле, в чужой постели.

Лишь когда дошло, что ее потерял, он очнулся. И занялся карьерой. Женитьба на молоденькой девушке была вызвана временным всплеском эмоций, и ничем более. Дочь он неожиданно назвал Соней, то ли в память о первой любимой, то ли в пику жене – она ненавидела это имя…

Риттер посмотрел на часы. Половина седьмого. Он вспомнил, куда ехал. На юбилей к Рощину. К шести. Вон и подарок в коробке с бантом на заднем сиденье. Он опоздал, так стоит ли ехать? «Но дома, кроме Полины, никого. Я совсем с ума сойду. А у Лешки хоть напьюсь!» – решил Риттер, нажимая на педаль газа.

Ада Карповна открывала ключом дверь кабинета, когда Клим тихо подошел к ней сзади.

– Ада Карповна, я здесь.

– Очень хорошо. Заходи. – Она пропустила его вперед и плотно закрыла дверь. Клим огляделся. Около двадцати квадратных метров, как он прикинул на глазок, было трудно назвать кабинетом. В уголке скромно стоял небольшой столик с компьютером. Больше ничего, что бы напоминало деловой офис или хотя бы школьную учительскую, не было. Посередине комнаты – большой круглый стол со стеклянной столешницей, вокруг несколько мягких кресел. Полки с книгами и цветами, старинные часы с боем на стене – вот и вся обстановка. Ада Карповна указала ему на одно из кресел.

– Освоился, Клим?

– Да, спасибо.

– Тогда приступим сразу к делу. О девушке, которую ты встретил, можешь сразу забыть. – Она испытующе посмотрела на Клима.

– Уже доложили? – Вопрос прозвучал по-хамски, и Клим смутился.

– Нет, у нас это не принято. Наблюдала вашу встречу в окно. Клим, ты здесь на работе. Чем быстрее свыкнешься с этой мыслью, тем проще будет выполнять свои обязанности. – Ада Карповна открыла папку и достала оттуда фотографию. – Это Ксения Ляшенко, твоя подопечная. Тебе повезло: у нее всего лишь трудный характер. Никаких приводов в милицию, разборок с подругами, наркотиков. Девочка – талантливый математик. Начитанна, много увлечений. Из трех, прибывших сегодня, она – просто подарок.