Руфина Муртазина - 4 степень

Он молчал, смотря в мои покрасневшие от слез глаза. Самым важным для меня сейчас было то, что он не смотрел на меня, как на нечто, недостойное жизни.

–Иди ко мне.

Он обнял меня, я уткнулась лицом в его плечо. Я, наконец, выговорилась. Это очень важно, наконец, сказать то, что держал в себе столько времени.

Впервые за последнее время я почувствовала покой.

Глава шестая

И вот мое лучшее утро за последние несколько месяцев. Я очень люблю такие дни, когда просыпаешься и хочется сделать что-нибудь стоящее, что-нибудь не в твоем духе. Начать изучать генетику, закупить научной литературы, приготовить новое блюдо, позвонить старому другу, сделать неожиданный подарок близкому человеку, написать детскую сказочку, сходить на выставку картин Моне или Дали, записаться на курсы испанского, выкинуть старые вещи, повесить новые шторы, улыбаться случайным прохожим, а главное – оставить прошлое в прошлом. Это очень важно: сделать такое утро чем-то постоянным.

–Доброе утро!

–О, Джейн! Доброе утро! Ты вся сияешь, выкладывай, – хитро улыбнувшись, сказала бабушка.

–Нечего выкладывать, просто сегодня какое-то особенное утро.

–Что же в нем не так, как обычно?

–Я хочу жить! Да, не удивляйся, жить мне на самом деле не хотелось, а сейчас! Сейчас что-то странное происходит во мне, но я не хочу определять это, не хочу вгонять в какие-то рамки. Я не хочу понимать, что это! Просто хочу, чтоб это ощущение не покидало меня никогда!

–Слушай, а этот Дэвид, каким бы подонком он не был, делает тебя живой…

–Ты думаешь, дело в нем?.. наверное, ты права. Он… он верит, что я лучше той, кем являюсь. Понимаешь? И мне тоже хочется в это верить. Я уже поставила на себе крест, а он как будто вселился в меня и тормошит каждую клеточку моего тела, лишь бы они держались вместе и не сдавались.

–Ты влюбилась, Дженни…, – улыбнулась бабушка.

–Нет… нет! поверь мне, я не влюблена! Он мой друг, мне просто нужен друг! Все, кого я знала, отвернулись от меня, а он единственный, кто, узнав правду, не закидал меня камнями.

–Может, для тебя он просто друг. Но уверена ли ты, что он думает также?

Я задумчиво уставилась в пустоту, переваривая смысл ее слов. Так ли я была уверена в этом? Что я хотела получить от нашего общения?

–Вообще-то, я дала себе слово не думать сегодня ни о чем, так что, я собираюсь не нарушать данное самой себе обещание. Буду как Скарлетт, подумаю об этом завтра.

–Смотри, как бы тебе это решение не пригодилось сегодня.

–Ах! Что за манера, разрушать идиллию столь прекрасного утра!

–Я лишь стараюсь помочь, ты ведь понимаешь, что я права. Но! если ты не хочешь думать об этом сегодня, придется воздержаться от встречи с ним этим вечером. Выбирай, мы можем испечь пирог, просидеть весь вечер на диване перед телевизором, можем поиграть в четыре руки, можем достать старые фотографии. Перспективы никакой. Но если ты выбрала спокойствие на сегодня – останься дома. Кстати, я собираюсь к Майклу в больницу.

–Они вернулись?

–Да, вчера. Как я поняла, толку от лечения не было, – на выдохе проговорила бабушка.

–Черт. Я пойду с тобой!

–Не стоит. Поверь, в таком настроении не нужно соваться в отделение онкологии.

–Но я давно не навещала его.

–Я должна сказать тебе, раз мы заговорили об этом. Ему требуется операция по пересадке костного мозга. Но это не распродажа, ты понимаешь. Те, у кого есть связи, всегда впереди. Он на очереди. Но боюсь, мы не дождемся.

–Нужно что-нибудь придумать! Неужели мы вот так опустим руки?!

–Это жизнь. Знаешь, как у Дарвина, выживает сильнейший.

–Значит, мы окажемся сильнее.

–Энтузиазм – это здорово. Что ж, кофе еще горячий, пончики на столе, а мне пора. Ты сегодня работаешь?

–Да, как всегда.

–Я вернусь к вечеру, если не увидимся – удачного выступления.

–Спасибо, передавай им привет от меня. И… извинись за то, что не прихожу.

–Моника все понимает. До встречи, Дженни.

–Пока.

Жаль, что в жизни всегда есть что-то необратимое. Даже если сейчас в вашей жизни самое счастливое время – вы этого не поймете, пока оно не пройдет. А потом, когда придет понимание, будете терзать себя угрызениями совести. Как всегда, как все, как я. Странно, почему все именно так. Почему именно так устроены наши мозги? Почему чувства так обманчивы? Почему жизнь не идет нам на встречу? Ее приходится ловить, в ней постоянно приходится падать, вставать, снова падать, и снова вставать. Пока это не войдет в привычку, пока это не станет чем-то повседневным. Ведь люди, наконец, поняли, что не бывает ненависти без любви, смерти без жизни, падений без подъемов, предателей без друзей, потерь без обретения. Все взаимосвязано, все имеет смысл, все имеет конец. Как и начало. Главное, понять это вовремя. Как-нибудь проснуться утром, вспомнить то, что приснилось, понять, что там, во сне, ты был счастлив. С другими людьми, в другое время, при других обстоятельствах. Так почему не можешь в реальности?! Главное понимать, что реальности без снов тоже не бывает. Вот так.

В дверь раздался звонок. Я вытерла руки полотенцем и побежала открывать.

–Дэвид? – удивленно сказала я.

–Да, извини, я не помешал?

–Нет, что ты. Проходи!

–Э-э, нет, спасибо, ты забыла шарф в моей машине.

–А, я и не заметила. Спасибо.

–Что ж, ну, я пойду?

–Может, все-таки войдешь? Я готовлю вафли.

–О, вафли! Перед этим я не смогу устоять.

Он вошел, настороженно заглядывая в гостиную.

–Я одна, – ответила на его немой вопрос я.

–А, здорово. То есть, я хотел сказать… э-э-э…

–Не объясняй, я понимаю. Пойдем на кухню.

–У вас очень мило.

–Серьезно? – скептически подняв брови, спросила я.

–Вполне. Очень уютно.

–Я, кстати, не знаю, где живешь ты.

–М-м-м, а тут, недалеко…

–Так ты живешь в Бруклине?

–Вроде того.

–Я удивлена.

–Почему? – настороженно спросил он.

–Ну, знаешь ли, такие тачки здесь не водятся, – засмеялась я.

–Она просто служебная, так что, у меня вообще нет тачки.

–Это ничего, безопаснее ходить пешком…

Улыбка испарилась с моего лица, как только я произнесла эти слова. Кошмары из прошлого всегда ищут пути наружу. Эти картинки в моей голове преследуют меня.

–А где твоя бабушка? – поспешив сменить тему, спросил Дэвид.

–А она пошла в больницу.

–Что-то не так?

–Нет, не с ней. С моим племянником.

–А что с ним? прости мое любопытство, но…

–У него лейкемия.

–Прости.

–Все нормально.

–Тебя это мучает да?

–Знаешь, я так хочу помочь ему как-нибудь, вытащить его с того света, так хочу, чтобы отец, наконец, снова заговорил со мной. Я хочу спасти Майкла, наверное, еще и затем, чтобы оправдать себя перед Богом.

–Ты не должна винить себя за это, ведь ты не сможешь бесконечно терзать себя.