Микки Мара - Привет, меня зовут Джейн

Но тут в памяти вспыхнула спасительная мысль. Может не все потеряно? Интересно, будет ли сегодня наш урок танцев? Если до этого занятия казались пыткой, то теперь ухватилась за них, как за соломинку.

Я решила написать ему в чат.

Джейн Бэйл: Доброго денечка! Ожидается ли сегодня очередная танцевальная пытка?

Ну что ж, отправлено.

Взяла карандаш в руки. Рисовать было невозможно, пальцы нервно крутили инструмент создания творений, ожидая ответа. Но Рассел или тянул, или не видел. В нижнем правом углу на мониторе, наконец, всплыло окошко.

Рассел Уинстон: Нет.

И все? Просто нет? Даже причины не озвучил. В области желудка скрутило болью. Да что со мной?! На меня вдруг навалилась жуткая апатия. Чтобы не показать, что мне больно, я уткнулась в стол, бездумно глядя на пустой белый лист. Рука постепенно заполняла его черными спиралевидными кругами.

Ближе к обеду Рассел встал из-за компьютера. Проходя мимо своего заместителя, я услышала, как он сказал ему: «Меня сегодня не будет». И вышел из кабинета. Лицо было его хмурым и глаза колючими. Разительная перемена. Мне не хотелось думать, что поцелуй со мной так поменял его. Неужели я так плоха. Моя голова опустилась на стол. Глаза подозрительно защипала. Ну приехала, девочка. Что это, слезы? Не сметь!

Взяв себя в руки, я попыталась продолжить работать.

Бесполезно.

Зазвонил телефон.

– Джейки, ты идешь обедать? – раздался радостный голос Энди. – Тут у Маска друг зовет нас в новое местечко! Между нами этот друг большая лапочка!

Мне было тошно слышать веселую Эн.

– Нет, Эн, я не пойду, – тихо ответила я.

Энди замолчала, прислушиваясь к моей интонации.

– Джей, все в порядке? – осторожно спросила она.

– Да.

–Джей… Я у тебя подавленный голос. Ни разу не слышала такой за нашу дружбу. Что с тобой?

Я разозлилась. Ну что ей надо? Мне и так плохо, зачем лезть с глупыми расспросами и копаться в моей душе.

– Эн, отстань, – грубо прервала я.

Энди чуть помолчала.

– Не сиди долго в себе, милая… Возвращайся, Джейки, мы любим тебя, чтобы не случилось, – грустно сказала подруга и отключилась. Мне стало немного стыдно. Эн не виновата, лишь переживала за меня, а я сорвалась. В моменты, когда меня терзали душевные переживания, лучше было не трогать. Я становилась отвратительной асоциопаткой.

Однако, Энди была права. Сколько себя помню, мне было несвойственно переживать из-за мужчин. Я выбрасывала их из головы, стоило им только исчезнуть из моей жизни. Чаще всего было наоборот, что парень не мог меня забыть и долго еще таскался хвостом, надоедая и раздражая мою тонкую натуру. Даже в простых житейских ситуациях я легко справлялась с проблемами и всегда держала хвост пистолетом. Жизнь слишком коротка и хороша, чтобы хандрить и пускать нюни в подушку.

Но в этот раз ничего не могла поделать. Внутри росла черная дыра, превращая обычный яркий мир в серое подобие. Даже насмешки в школе не были способны вогнать меня в уныние. Бронированный панцирь обычно напрочь игнорировал любые колкие фразочки и в ответ расстреливала противника еще более острыми словечками.

Незаметно подкрался вечер. Закончив работать, я вышла из офиса и остановилась у входа. Домой не хотелось. В тишине четырех стен находится было бы совсем невозможно.

Сумерки не смеша окутывали город. Я медленно брела в сторону центра. Солнце бросало последние лучи, окрашивая небо и дома огненными красками. Птицы весело щебетали. Первые звезды становились уже видны. Луна острым месяцем поднималась над горизонтом. Еще час и город погрузиться в ночную тьму.

Мне всегда нравилась ночь и пасмурные дни. Воображение включалось на полную катушку и пускалось в пляс. В странном танце теней я видела лесное пиршество дриад, в проносящихся машинах чудились гангстеры, которые уносились от погони. Волнующая темнота скрывала множество тайн.

Но был еще один неоценимый дар у этого времени суток. Ночь и лечит, и тревожит душевные раны, как таинственный зверь. Разжигает желания и раскрывает страхи. Одновременно прекрасная и пугающая властительница под светом луны.

Иногда я олицетворяла себя с ночью. Во мне все время царили противоречия и бурный характер, казалось, никогда не подчинится чужой воле. Но не теперь. Словно что-то переменилось во мне. Сломалось.

Мысли и чувства путались. Я бесцельно брела, как слепая, натыкаясь на прохожих. Многие из недовольно бурчали, мужчины спрашивали, не нужна ли мне помощь. Я не отвечала, лишь молча растворялась в толпе, все ближе подбираясь к центру. Радостные стайки подростков и счастливые парочки вызывали раздражение, как у старухи.

На пути выросло кафе. Я знала это место. Часто забегала сюда будучи еще студенткой. Вкуснейшие десерты и крепкий кофе были по очень приятной цене, а атмосфера теплая и домашняя. Посетители тут были не только простые люди, но и довольно обеспеченные. Но излишним пафосом даже и не пахло.

Плюс этого заведения был в том, что находилось оно в небольшом переулочке, уводившем в сторону от оживленной улицы, с вечно мельтешащими прохожими. Сейчас мне как раз не хватало покоя, чтобы обдумать дальнейшие действия.

Я зашла внутрь. Посетителей было не много. Свет не яркий, даже слегка приглушенный. У столиков стояли уютные мягкие кресла. На подоконниках было много цветов. Зал был разделен на несколько секций бамбуковыми стенками, между стволами которых все равно просматривался весь зал.

Выбрав столик у окна в глубине зала, села в кресло. Милая официантка, похоже недавняя выпускница школы, принесла меню. Я принялась изучать его. Выбор был почти сделан и постепенно мое внимание стало переключаться на посетителей, в ожидании официантки. Особенно заинтересовала меня одна персона. Чуть поодаль от меня сидела очень красивая девушка в гордом одиночестве.

«Две красотки и обе сидят одни вечером», – данное совпадение показалось мне забавным.

Заказав латте и шарик мороженного, я принялась изучать девушку. Красивое лицо было обрамлено пепельными и густыми волосами, которые струились почти до пояса. У меня тоже была очень гладкая и блестящая грива и я знала, сколько усилий и ухода требуют такие волосы. Вдоль лица они были подстрижены небольшой лесенкой и слегка вились, придавая красотке немного легкости и романтичности в образе. Однако, было заметно, что, несмотря на красоту, девушка была старше меня. Небольшие морщинки вокруг глаз намекали, что возраст красотки приближается к тридцати.

Тонкие губы и глаза, с небольшим восточным разрезом. Высокий гладкий лоб, острые скулы. Девушка что-то писала в телефоне и экран отбрасывал белый свет на ее лицо, позволяя лучше рассмотреть. Скудного освещения зала не хватало.