Макс Кз - Последний день лета

Мы встретились на следующее утро и, как предварительно договорились, пошли за детский садик на лужайку с мягкой зеленой травой. Малой был килограмм на пятнадцать больше по весу и выше на пол головы. После размена несколькими ударами, он, с разбегу, опрокинул меня на землю, сев сверху, стал молотить кулаками по лицу. Я, конечно, уворачивался, как мог, но пропустил один в самую переносицу – искры посыпались из глаз… Карточный долг – это святое, придется отдавать «живыми» деньгами.

И я погрузился в размышления, где бы раздобыть наличность. У родителей денег все равно не было, лишь «поделки», полученные по бартеру. Зарплату на заводах выдавали кому чем: водкой, лодочными моторами, клеем для обоев…. Обычное дело в таких случаях ввязаться в криминал – Малой намекал, что можно было бы «выставить» продовольственный ларек в нашем районе. Но я понимал, что это бесперспективное занятие – вряд ли выручку оставляли в кассе, если каждый вечер за продавщицей заезжала иномарка. В полнейшей растерянности мы с Димоном, который искренне мне сочувствовал, без дела слонялись по городу, а вечерами забывались за игрой в приставку «Денди».

Если долго ходить по улицам, что сродни путешествию по знакомым каменным джунглям, то обязательно найдешь способ «поднять денег». В один из дней мы гуляли недалеко от городского парка, и нас окрикнул мужик на иномарке: «Эй, парни, не хотите заработать?» Подошли. И он объяснил расклад. Есть газета, новая, с рекламой, телепрограммой, полезными советами, краеведческим материалом, разделом про домашних животных и кроссвордом. «Союзпечать» требует больших денег за распространение, маркетинг (я тогда не знал, что это означает), доставку и отгрузку нераспроданного тиража. Поэтому существует тема нанять распространителей и на главной улице города, около проходных завода, возле ларьков раздавать газету прямо в руки за цену ниже обыкновенной. Прибыль пополам. Понятное дело, основной доход предполагался с рекламы, но об этом мы тогда тоже не догадывались. Так я первый раз в жизни погрузился в мир печатной продукции.

Ничего сложного – стоишь с пачкой наперевес в одной руке и одним экземпляром в другой на пути у заводчанина и сообщаешь: «Газета с телепрограммой на следующую неделю! Бесплатные рекламные объявления! Кроссворд! Полезные советы! Цена ниже, чем в «Союзпечати»!» Данная речь была моим личным креативом, потому как без нее нас не воспринимали всерьез. И газеты разлетались, как горячие пирожки, особенно пенсионерам. Мы работали без выходных по субботам и воскресеньям, без какого-либо маркетинга вычислив самое «ударное» время, людные места и целевую аудиторию. Бизнесмен на иномарке был в восторге – мы вдвоем заменили ему сеть газетных ларьков города, и его молодой, рискованный бизнес состоялся и, более того, пошел в гору. Он выписывал нам премии после реализации, разрешал варьировать цену в зависимости ото дня недели, делать скидки пенсионерам, если брали сразу несколько газет. Конечно, я интересовался у своего работодателя, кто пишет ему материал в номер, как проходит процесс верстки, но он отмахивался от вопросов. Большая Советская Энциклопедия, которая пылилась дома, пролила некоторый свет на процессы, происходящие в газетной индустрии. За месяц Димон заработал на новый кассетный плейер и гору картриджей для приставки, я – отдал Малому долг, скопил на кроссовки и джинсовый костюм к новому учебному году.

Желтая, выцветшая на спине футболка «World Cup Championship» прилипла к телу. Уже две недели как стояла аномальная жара. Тридцать пять градусов в тени. Конец июня тысяча девятьсот девяносто восьмого. Шел чемпионат мира по футболу. Но вместо того, чтобы смотреть прямые трансляции из Франции, я складывал пустые стеклянные бутылки в холщевые и полихлорвиниловые мешки, которые потом грузил в «Газель». Съемный гараж пять на восемь метров был забит до отказа тарой и вот, в самый неподходящий момент отца попросили оттуда съехать, срок поставили две недели. На оптовых складах почему-то перестали покупать «посуду», и та копилась с мелких приемных пунктов примерно полтора месяца. Двух недель было более чем достаточно, но в процессе переезда оказалось, что вывезти сорок квадратных метров задача не простая. Нашли еще один гараж через четыре блока, вроде бы и недалеко… Самыми тяжелыми были мешки с бутылками из-под шампанского, потому как там самое толстое стекло. Мешки с «чебурашками» и «водкой» имели средний нормальный вес, к которому я давно привык. Пока мои одноклассники расслаблялись на пляже у озера, я вставал в шесть утра, до жары, одевал холщевые, местами уже протертые перчатки, и садился на пассажирское сидение в «Газель». Работа казалась простой, но по мере медленного убывания стеклотары и быстрого возрастания градусов окружающей среды, мой внутренний голос подсказывал, что это «пиздец».

Четыре дня из этих двух недель выпадали, потому как по четвергам и воскресеньям, то есть в рыночные дни, я торговал на рынке. По средам были поездки за товаром в областной центр на оптовые склады или в район вокзала. В обычный день поездка на электричке напрягла бы меня, но стеклотара была настолько невыносима, что душный вагон и полтора часа путешествия казались «мини-отпуском». Загружая очередной полихлорвиниловый мешок бутылками, вспоминал, как весной мы воровали ящики из-под пива, которые стоили приличных денег. По всему городу были раскинуты стихийные точки по приему стеклянных бутылок. Пластиковые ящики (тара) были в цене. Воровали их ночью, перелезая через высокий забор одного частного дома. Далее транспортировали до сарайки, где и прятали под замок. Днем в школе размышляли, куда бы их выгоднее сбыть. В нашем уездном городке все друг друга знали, и за кражу можно было огрести не хилой «пизды». Правового поля для решения таких вопросов не существовало, страна жила «по понятиям». Был один беспроигрышный вариант – областной центр. Там, в ларьках у железнодорожного вокзала можно было купить или продать все, что угодно. Переправляли пивную тару на электричках. После уроков, благо расписание транспорта подходило. В руках не унести больше четырех ящиков, а накопилось таких около пятидесяти штук. Либо десять ходок для одного, либо одна ходка для десятерых. Рискованно – постоянный путь паренька с пивными ящиками выглядел бы по меньшей мере подозрительно – слишком много свидетелей, манипуляции с сарайкой, которая находилась в подвале дома бабушки. Поэтому, взвесив все за и против, решено было устроить ящиковый флэш-моб, хотя и не было в нашем лексиконе этого модного слова. Несколько человек со двора, трое – из класса, девчонки – две штуки (без них флеш-моб выглядел бы неправдоподобным), а так, по легенде, мы везли ящики в областной центр на постановку в Театр Юного Зрителя, где наша команда решила участвовать в конкурсе…