Вера Огнева - Вираж

Но это было бы уже катастрофическим понижением планки. Отчетливая как едкая отрыжка мысль, что она скатилась до уровня бомжа, отравила настрой.

Кто-то сказал, что одиночество, это когда радуешься письмам спамеров. Даша эту стадию прошла уже давно. И – тем не менее, тем не менее…

– Возьмите, – она резко, даже грубо сунула подносик с чаем и бутербродом гостю. – Ешьте и отправляйтесь спать.

В сознание Артем пришел внезапно, рывком. Только что вовне и внутри существовала исключительно слоистая темнота. И сразу – боль, холод, давление, вонь и страх, вернее, ужас от четкого понимания, что его заживо похоронили. Открыть удалось только один глаз. Второй залепила клейкая жижа. С некоторым удивлением Артем отметил наличие света. Воздуха в общем тоже пока хватало.

Но следом за радостью, что пока жив, накатила жуткая истерика. Он заорал, срывая связки, начал дергаться, обдирая кожу о камни.

К тому времени, когда истерика сама собой выдохлась, стало ясно, что самостоятельно ему не выбраться. Кроме камней, которые лежали тонким слоем, пропуская свет и воздух, на Артема давило мертвое тело Махмуда. Сдвинуть его или выползти из-под двойной тяжести, не получалось.

Накатила тошнота. Артем сообразил, что надо успокоиться. Еще чуть-чуть и он начнет терять сознание. Не хватало, захлебнуться собственной рвотой.

На какой-то момент он все же отключился. Новое возвращение на этот свет принесло понимание того, что спасти его может только случайность. Места вокруг простирались малонаселенные. Другое дело, что летом, в сезон по прибрежной зоне шныряло огромное количество диких отдыхающих, туристов, да просто парочек в поиске шалашного рая. Местные жители должны ходить в лес за грибами и ягодами. Или еще не сезон? В любом случае, единственным выходом осталось, слушать. Если вблизи проклюнуться посторонние звуки, он позовет на помощь. Хорошо бы еще знать кто там. Возвращение убийц оказалось бы совершенно некстати.

Чтобы не сбрендить Артем начал поочередно напрягать мышцы на руках и ногах: левая нижняя, правая нижняя, правая верхняя, левая верхняя, шея, спина, грудь, и – по-новой. Кровь побежала быстрее. Засаднили раны и отдавленные места.

* * *

Что грядут неприятности, стало понятно уже давно. Или не так давно. Смотря с чем сравнивать. Полгода для цивилизации – мгновение, а для деловой жизни строительной компании – целая эпоха. Артем, собственно занимался не только строительством. Свой интерес у него был и в заправочном бизнесе и в производстве цемента. Его даже, кто в шутку, а кто и серьезно, называл олигархом. Но в стране, где еще недавно жигуленок считался роскошью, олигархами вдруг стали именовать тех, состояние которых выходило за рамки трехкомнатной квартиры, дачи и мерсюка. Хотя и бедным его назвать было нельзя. Работал, крутился, неоднократно вступал в пререкания с законом, неоднократно же тот закон надирал и попирал. Но по мелочам. Игнорировать государство по-крупному Артем не столько опасался, сколько искренне не желал. Полагая себя честным в общем-то человеком.

– Куда мы поедем отдыхать?

– Ты поедешь одна.

– Почему?

– У меня дела.

– Что-то случилось?

Инна стояла у окна. Ее почти насквозь прошивали солнечные лучи. В прищур она казалась дымкой цветных пятен, в центре которой затаилась тень.

– Ничего.

Артем продолжал рассматривать жену сквозь ресницы. Цветные пятна немного сместились. Тень внутри стала гуще.

– Звонила Маринка Сургучева. Из ее намеков я толком ничего не поняла. Что-то про неприятности у тебя на работе…

– Твоя Маринка сплетница и интриганка. Она постоянно ищет точку приложения своей нерастраченной энергии, иначе ухнет в депрессию. Еще она ищет жертву. Кто-то в ее окружении обязательно должен быть несчастным, разоряться, болеть, умирать. Маринке легче, когда другим плохо. В такой извращенной форме она пестует свой эгоцентризм. Я, кажется, предупреждал, чтобы ты с ней поменьше общалась.

– Она пригласила меня на спектакль. Они идут с Костиком.

– Значит я прав. Зачем иначе тащить тебя в детский театр.

– Может быть ей одиноко? Ты ведь не знаешь. Ты вообще занимаешься только собой и своими делами. Откуда тебе знать моих подруг?

– И давно Маринка стала твоей подругой?

– Мы регулярно встречаемся.

– Ты мне не говорила.

– А тебя это интересует?

На данный момент Артема интересовал вопрос с цементным заводом. Кто-то целенаправленно давил на их бизнес со стороны. Как ни старались Артем и его аналитик выяснить истоки давления, так ничего и не нащупали. А прессинг становился с каждой неделей все сильнее. Надежный банк вдруг отказал в ссуде. Не то чтобы Артему было негде взять денег, но лишний раз напрягаться, не хотелось. Дело наконец-то обрело некоторую стабильность. И завод и строительная фирма работали без сбоев. С АЗС капало помаленьку. Чтобы не менять направление денежных ручейков, Артему и нужна была эта ссуда.

Цементному заводу требовалась небольшая реконструкция. С этим можно было бы не торопиться, но в дело внезапно вмешались городские власти. Какие-то непонятки возникли с землей. Артем уже давно все узаконил. Документы в порядке. Скорее всего, дяди в муниципалитете решили немного попастись на его счет. Чем гонять по арбитражным судам, проще было откупиться. Артем через своих людей начал искать пути подхода к главному фигуранту. И попал в вакуум. С ним не стали разговаривать, а это значит, предстоял утомительный бег по большому кругу. Картину дополнил только вчера случившийся рейд пожарников, водоканальцев и сэсовцев. Они явились все вместе, прошерстили территорию завода с примыкающими закоулками и вынесли несовместимый с жизнью вердикт. Артему предписывалось, закрыть производство. Иначе, следующими визитерами могли стать омоновцы.

Это уже не походило на рядовой административный наезд. Скорее – на спланированную акцию конкурентов. Но откуда дул ветер так и оставалось непонятным. Ехать в такой ситуации на отдых было бы опрометчиво. А вот отправить жену – самое время. Нечего ей путаться под ногами.

Инна появилась в его жизни десять лет назад. Тогда как раз все женились на моделях. Он и повелся. В то время еще хотелось соответствовать. Малиновый пиджак и слегка помятый не новый мерс являлись не средствами, а атрибутами.

Жалеть в общем особенно не пришлось. На пятнадцать лет моложе. Детей заводит не собиралась, в его дела не лезла и была по большому счету не обременительна. Шубы и украшения в расчет не принимались. В понимании Артема женщина без мелких запросов просто не имела права на существование. С Инной было удобно являться на официозные мероприятия. Она не отличалась большим умом, зато прекрасно вписывалась в общество других жен. Артем даже иногда ловил себя на мысли, что скучает, когда ее долго нет рядом. Пару раз случалась необходимость удалить всех близких из страны. Артем сравнительно легко пережил оба наката. Инна тогда даже, кажется, не догадалась, почему месяц отдыха в Испании растянулся на полгода. Родителей он перевез в Чехию. Они сначала брюзжали и жалились на отсутствие общения, потом сошлись с тамошними русскими и жили теперь в полном удовольствии. Их жизнь Артем автономизировал и обеспечил. Что бы ни случилось, за родителей волноваться не приходилось.