Елена Ларина - Гувернантка для губернатора, или История Светы Черновой, родившейся под знаком Скорпиона

Так вот, Игнат Хомутов проповедовал веселый секс. «Издавна простой русский люд относился к любовному греху с шуткой-прибауткой, – рассказывал он набившимся в одну из общажных комнат филологам. – Бабы в старину аж заходились от смеха на сеновале. Чего ржете-то? Я дело говорю! Сами подумайте, олухи, велика ли разница между щекоткой и лаской любовной? Да разве не смешны мы во время совокупления? Умереть со смеху можно! Смех, а не грех! Это уж потом попы вбили всем в головы сказки про адово пламя и чертей. Тут уж всем стало не до веселья. Залезут на сеновал, или в поле убегут, а сами про себя думают: „Грешим мы, будет нам на том свете погибель!“ Задняя мысль эта очень мешает процессу. Отсюда импотенция, всякие прочие отклонения… А вы смейтесь, смейтесь! Не сейчас надо ржать, а в постели… »

Признаюсь, что согрешила. Из чистого любопытства, а также из уважения к народной традиции, после одной из студенческих пирушек, я уединилась с Игнатом в одной из комнат. Я, наверное, была слишком пьяной, но от смеха аж заходилась. Хомутов же был очень серьезен, пытался говорить о языческом культе плодородия, глядя на мое голое тело. Когда же он стал объяснять мне про фазы луны, которые не способствуют сегодня его мужской силе, я поняла, что передо мной та самая жертва задней мысли. Хорошо, что в комнату неожиданно ворвался мой тогдашний ухажер, пьяный и потому веселый. Игнат, тактично оставляя нас наедине, не забыл проинструктировать: «Веселее, братцы, с шуткой-прибауткой! Дело это больно потешное!»

Все эти рецепты и воспоминания мне сейчас не помогали. Я была влюблена, и все остальное казалось мне происходившим очень давно и не со мной. Может, я это видела когда-то в старом черно-белом кино. А теперь была одна реальность любви, и в ней не было места господам Поливановым.

Но играть Зою Космодемьянскую перед тупыми бандитствующими ублюдками мне тоже не хотелось. А в том, что Поливанов выполнит свою угрозу, я не сомневалась. Жизнь человеческая, а тем более чья-то честь или чье-то здоровье, были для него явно пустым звуком.

Мне надо было притвориться всего только на один вечер. Даже не притвориться, а стать опять на какое-то время той самой Светой Черновой, которая первый раз шла по этой дорожке к зеленому особняку с золотыми маковками.

Ладно. Раньше ляжешь, раньше встанешь. Образ женщины делает ее одежда. Наряжусь, например, в кожаные шорты и высокие сапоги, возьму плетку и буду гонять этого недоросля по комнате. А когда устанет, наступлю ему каблуком между ног и скажу с садистской улыбкой: «Тебе понравилось, мой маленький раб? Теперь ты настоящий мужчина! Когда поправишься, я приду опять, моя крошка!» Хороший образ. В нем можно даже врезать Поливанову-младшему пониже спины сапогом на прощание, а потом выйти из комнаты и из образа.

А что если прийти в комнату к Поливанову-младшему в костюме Зои Космодемьянской? В рваной ночной рубашке, с веревочной петлей на шее и картонной табличкой «Поджигатель любви»? Нет, рвать ночную рубашку ради этого охламона я не буду. И где мне искать веревку? Еще подумают чего?

Изображать древнегреческую гетеру Фриду, пожалуй, тоже не годится. Слишком серый, не поймет. А может, зря я вообще ломаю голову? Зайти быстренько и выйти. Получите и распишитесь. Ваш мальчик? Ваш. А машина моя. Название Поливанов подобрал соответствующее моменту – «Мазда»! Нет, хозяину не откажешь в юморе.

А что если? Да! Это идея! Наверняка в этой элитной гимназии, куда каждое утро Поливанова-младшего отвозит черный «Мерседес» с охранником, есть симпатичные учительницы, которых эти оболтусы тайно вожделеют. Хотя в наше время все тайное быстро становится явным. Даже если я ошиблась в деталях, воображение их работает именно в этом направлении. «Хорошенькая училка, которая запросто ставит мне одну „пару“ за другой, а я запросто ставлю ее… » Так оно, скорее всего, и есть! Не думаю, что сексуальная фантазия Поливанова-младшего уж слишком отличается от общего пубертатного потока.

Будем считать это небольшим любительским спектаклем. Сегодня вечером последний раз на вашей провинциальной сцене – звезда театральных подмостков Светлана Чернова в роли учительницы. Я утверждаю себя на эту роль без проб и дублей.

Вот я и училка! Судьбу не обманешь. Как я не отбрыкивалась от моей филологической кармы, никуда от нее не делась. «Здравствуйте, ребята! Сегодня мы с вами приступим к новой теме: „Первый сексуальный опыт“. Прошу открыть тетради и снять штаны… »

Я собрала волосы на затылке, оставила вьющиеся пряди на висках. Черный костюм: пиджак и короткая юбка. Туфли на высоком каблуке. Очки? Я тихонько прошла в детскую Дианки. Сняла с поролонового носа доктора Айболита игрушечные черные очки без стекол. Ну? Здравствуйте, меня зовут Светлана Юрьевна…

В зеркале я увидела очень строгую молоденькую учительницу в нелепых очках-велосипедах, но до того сексуальную, что даже испугалась. Хорошо бы еще взять в руки указку для полноты образа. Нет, ничего острого и тяжелого. А то искушение убить ученика-клиента будет очень велико.

Который час? Как бы он не заснул… Тогда зачем нужен весь этот маскарад? Может, немного выпить перед первым уроком? Интересно, как на это посмотрит современная педагогическая наука?

«Пусть это будет последний Поливанов, который получит моего гувернантского тела», – сказала я себе и, постучав, открыла дверь его комнаты.

Поливанов-младший сидел в одних трусах за компьютером. Кажется, он не сразу меня узнал. А узнав, сделал два движения: открыл рот и пододвинулся вплотную к компьютерному столу. Он меня явно испугался.

Комната его представляла жилище современного подростка, который одной ногой еще был в детстве, а другая зависла в воздухе. Во взрослую жизнь он лез совсем другим местом. Здесь, конечно, царствовал компьютер со всеми своими новейшими аксессуарами. По стенке лепились его ближайшие сородичи – всевозможные игровые приставки. Их было такое количество, что часть коробок была даже не распакована.

Тут же в беспорядке парковался разнообразный детский транспорт разных размеров: от небольших радиоуправляемых машинок до аккумуляторного джипа, на котором вполне мог ездить ребенок лет восьми-девяти. Я по привычке окинула помещение взглядом в поисках книг и ничего не обнаружила, кроме нескольких компьютерных изданий и журналов.

– Ну, здравствуй, – сказала я, закрывая за собой дверь. – Я вижу, ты не ожидал такого позднего визита.

Парень был в шоке. Он промычал что-то неопределенное. Глаза его бегали вверх-вниз по моей фигуре, как матросы по мачтам. Судя по его красным глазам, он уже который час находился в виртуальном пространстве и не мог понять, в каком мире он меня встретил.