Энн Максвелл - Тайные сестры

– Что ты теперь собираешься делать? – спросила Кристи.

– Найти Джея.

От спокойствия, с которым Кейн произнес это, Кристи похолодела, хотя, казалось, большего удара, чем от Джо-Джо, получить уже было нельзя.

– И как же мы его найдем? – спросила Кристи.

– Сначала попробуем через галерею «Шерберн».

– Санта-Фе, – вздохнула она. – Это далеко отсюда?

– Слишком далеко, чтобы ехать туда сегодня. Кристи вопросительно посмотрела на Кейна.

– Ты выглядишь усталой, Рыженькая.

– Для того чтобы сидеть в кабине, много энергии не требуется.

– Мы остановимся на ранчо Привидений. – Кейн словно не слышал ее. – Слышала когда-нибудь о нем?

Кристи улыбнулась:

– Каждый, кто когда-нибудь интересовался искусством и модой, слышал о Ранчо Привидений и о Джорджии О'Киффи.

– Тогда, стало быть, ты слышала и о долине реки Чама, и об Абикви.

– Разумеется.

– Посмотри вокруг себя, дорогая. То, что блестит там, справа, и есть река Чама.

Эти названия вызвали в памяти Кристи ряд картин: дорога на Блейк-Плейс, церковь на ранчо де Таос, длинный ряд тополей и ворон, каркающий, словно накликая смерть.

Кейн указал на горы, встававшие перед ними на горизонте.

– Ранчо Привидений там. Теперь там что-то вроде курорта для церковных деятелей. А управляет им мой друг.

– Ранчо Привидений действительно так красиво, как рассказывают?

– Об этом ты скажешь мне завтра, – засмеялся Кейн.

Кристи вопросительно посмотрела на него.

– Мы проведем там ночь, – объяснил он.

Проехав еще с милю, Кейн свернул с шоссе на гравиевую дорогу, ведущую по направлению к скалам и каменистым плато. С дороги плохо были видны строения, но до них оказалось недалеко.

Кейн остановился на небольшой стоянке и выключил мотор.

– Похоже на первоклассный курорт, – сказала Кристи.

– Если приглядишься получше, то увидишь то, что осталось от старого ранчо.

Он вылез из машины.

– Скоро вернусь.

Кристи вылезла из кабины, разминая затекшую спину, и уселась на подножке, любуясь закатом.

За новыми зданиями виднелись остатки старых: сараи, запущенный сад, заросшие канавы, когда-то орошавшие всю площадь в пятнадцать акров.

Остатки старого ранчо выступали из-под новых построек, словно полупризрачный каркас. Догорел последний луч заката, и тени прошлого исчезли – осталось лишь переливающееся яркими огнями настоящее.

Через несколько минут из длинного дома, в котором размещался обслуживающий персонал ранчо, показался Кейн.

– Нам повезло, – сказал он, подходя к машине. – Мэк всегда держит одну из старых хижин про запас для случайных гостей. Там есть даже еда, если нам не лень готовить.

– Я не против, – зевнула Кристи. – Извини. Я действительно очень устала.

– Просто у тебя кончается адреналин.

Рассмеявшись, Кейн подхватил ее на руки и осторожно усадил обратно в кабину, сел сам и направил машину к хижине, стоявшей отдельно от других на противоположной стороне каньона.

Фары выхватили из темноты небольшой старенький кирпичный домик с плоской крышей, окна которого смотрели на темные, таинственные скалы. Кейн выключил мотор, и ночь наполнилась стрекотанием кузнечиков.

– Может быть, по манхэттенским стандартам и не блеск… – сказал Кейн, смотря на хижину.

– Здесь свои стандарты и свои традиции, – ответила Кристи.

– Древние, как пещеры анасазей.

Кейн понял, что Кристи говорит это совершенно серьезно.

– Ты не перестаешь меня удивлять, – сказал он через минуту.

– Это потому, что ты смотришь на меня и думаешь о Нью-Йорке, о Джо-Джо, о своих проблемах… Кристи запнулась и глубоко вздохнула.

– Впрочем, что касается проблем, то здесь ты, пожалуй, прав, – признала она. – Я действительно принесла тебе много хлопот.

– Твоей вины здесь нет, Рыженькая. Проблемы начались много месяцев назад.

– Много лет назад. – Ее голос срывался. – Все это началось тогда, когда я уехала в Нью-Йорк и оставила Джо-Джо одну.

– Ерунда, Рыженькая.

Кристи устало покачала головой:

– Я была единственной, кто мог найти к ней подход. И я уехала. Никогда себе не прощу…

– Джо-Джо сама выбрала, что хотела, – сказал Кейн, вылезая из кабины. – И ничьей вины, кроме ее собственной, здесь нет.

Кристи спрыгнула на землю. Напряжение, в котором она жила весь день, измучило ее, и, когда ноги коснулись земли, она чуть не упала от слабости.

– Давай не будем говорить о Джо-Джо, – сказал Кейн. – А то это тебя совсем доконает.

Кристи понимала, что он прав. В первый раз в жизни она почувствовала себя хрупкой и беззащитной. Это чувство было ей неприятно, но она была не в силах с ним бороться.

Хижина оказалась не заперта. Кейн широко открыл дверь и включил свет. По западным меркам, хижина была обставлена роскошно. Единственная комната все еще хранила дневное тепло и запах высохших цветов, стоявших в вазе на столе. Один угол комнаты был оборудован под кухню, дверь с противоположной стороны вела в ванную. В комнате стоял двухспальный диван.

Кристи посмотрела на Кейна, словно задавая вопрос, который рано или поздно неизбежно должен был возникнуть.

– После ужина кинем жребий, кому спать в машине, – сказал Кейн.

– На железном полу?

– На матрасе. Ларри не дурак.

Кейн открыл окна, и прохладный ночной воздух проник в комнату.

– Нужно развести огонь, – сказал Кейн. – Я принесу дрова, а ты пока посмотри, что можно приготовить на ужин.

– Ты хочешь что-нибудь заказать? – улыбнулась Кристи.

– Это на твое усмотрение. Я не привередлив.

Кристи догадывалась, как голоден Кейн. Самой ей казалось, что она не ела уже несколько дней.

«Вот почему я чувствую себя такой слабой. Я просто голодна».

Кристи быстро просмотрела содержимое кухонных шкафов и маленького холодильника. В холодильнике оказались яйца, сыр, масло и несколько лепешек. В буфете – большая банка фасоли, бутылка вина и банка кофе.

Кофейник и чугунная сковорода стояли на плите, поскольку в шкафу было очень мало места. Пошарив у плиты, Кристи нашла спички.

Пока Кейн разводил огонь в маленьком камине, Кристи накрывала на стол. Лепешки шипели на политой маслом сковороде.

– Пахнет аппетитно, – сказал Кейн, садясь за стол. – Спасибо за ужин.

Она удивленно посмотрела на него:

– Не стоит. Подумаешь – разогреть лепешки!

– Не скажи. Я люблю ужин, приготовленный в домашней обстановке.

Ели они молча, глядя на уютное пламя камина. Где-то несколько раз протяжно прокричала сова. Из рощи на противоположном краю каньона ей ответила другая.

Закрыв глаза, Кристи наслаждалась тишиной и уютом. По звуку она поняла, что Кейн наливает ей кофе. Этот звук странным образом был похож на таинственные ночные шорохи за окном.