Сандра Браун - Рикошет

Женщин у него было больше, чем у многих. Но ни одна из них не была главным подозреваемым. И ни одна не была замужем. Элиза Лэрд была и тем, и другим. Что делало невероятно сильное влечение к ней безнадежным и абсолютно недопустимым.

«Теперь объясни это своим взвинченным чувствам».

Судья проводил жену к столу и помог ей усесться. Вернулся на свое место, расстелил на коленях салфетку и взял руку жены в ладони.

— Я позвонил Элизе, спросил, не согласится ли она со мной пообедать. Подумал, ей будет полезно развеяться. — Он ласково улыбнулся жене.

— Я тоже так подумала. Спасибо за приглашение, — улыбнулась в ответ она и поверх герани взглянула на Диди. — Здравствуйте, детектив Боуэн.

— Простите, миссис Лэрд, что помешали вашему обеду. Но вы здесь оказались очень кстати. Мы как раз хотели рассказать вашему мужу о новых сведениях, продвинувших расследование.

— Каких сведениях? — Элиза быстро повернулась к Дункану.

— Которые мы получили вчера вечером, — сказал он и в тот же момент понял, что этой фразой успокаивает ее: Диди о ее визите к нему ничего не известно. Облегчение, явно отразившееся на ее лице, нимало его не обрадовало.

Вернулся официант, принеся напитки ему и Диди, а Элизе — лимонад. Такой же, какой он заказал в баре, только ее был украшен клубничиной величиной чуть не с яблоко. В ягоду была воткнута прозрачная пластмассовая вилочка.

Судья заказал еще скотча. Официант спросил, не хотят ли они посмотреть меню, но судья пообещал подозвать его, когда будет нужно. Диди попросила соломинку. Официант рассыпался в извинениях: как он мог забыть про соломинку. Пока все объяснялись с официантом, Дункан с Элизой успели обменяться долгим взглядом. Вернее, она смотрела в его сторону. Он не мог видеть ее глаз, они были закрыты темными очками.

По его телу стекал пот, и дело было не только в жаре. Напряжение всех, сидящих за столом, было остро ощутимо. Хотя они и вели себя так, словно ничего особенного не случилось, просто собрались здесь, чтобы отдохнуть. Но каждый знал, что это не так.

Пока Диди не принесли соломинку, никто не произнес ни единого слова. Она кивком поблагодарила официанта, сняла обертку и воткнула соломинку в напиток.

— Судья Лэрд, вам знакомо имя Мейера Наполи?

— Разумеется, — засмеялся тот. — Уму непостижимо, сколько раз он побывал в моем зале суда.

— В качестве защитника? — спросила Диди.

— Только как свидетель, — уверенно ответил судья.

— С какой стороны?

— В зависимости от дела, он давал показания как в пользу защиты, так и в пользу обвинения.

— Кто это?

— Прости, милая. — Судья повернулся к Элизе: — Мейер Наполи — частный сыщик.

— Вы когда-нибудь слышали о нем, миссис Лэрд? Элиза сняла очки и спокойно посмотрела на Диди.

— Тогда бы я о нем не спрашивала.

— Вы упоминали о каких-то сведениях, — нахмурил брови судья.

Реплика была обращена к Дункану, поэтому отвечать стал он:

— Мейер Наполи пропал. Сегодня утром он объявлен в официальный розыск. С тех пор, как его видели и слышали последний раз, прошло больше двадцати четырех часов. Его секретарша, по-видимому самый близкий ему человек, уверена, что его убили.

Судья слушал, не отрываясь. Когда Дункан замолчал, он слегка пожал плечами.

— Жаль это слышать. Надеюсь, секретарша ошибается. Но какое отношение эта история имеет к нам? Как исчезновение частного сыщика связано с тем, что произошло у нас в доме позавчера ночью?

Дункан пристально посмотрел Элизе в глаза.

— В бумагах Наполи нам встретилось имя Гэри Рэя Троттера.

Ее рот слегка приоткрылся; как он и думал, она ничего не сказала. Довольно долгое время все молчали. Наконец Диди откашлялась и сказала:

— Детектив, расследующий исчезновение Наполи, нашел записку с упоминанием Троттера. Именная почтовая бумага Мейера Наполи. Детектив подумал, что это и недавняя кончина Троттера — не случайное совпадение. Он рассказал нам, на случай если мы заинтересуемся. Так и вышло. Вчера вечером мы говорили с секретаршей Наполи.

— И? — спросил судья.

— И ничего не узнали, — ответила Диди. — Троттер никогда не звонил ей, чтобы договориться с Наполи о встрече. Она не помнит никого с таким именем, кто приходил бы в офис. Хотя это, конечно же, не означает, что Наполи и Троттер не могли встретиться где-то еще. Разумеется, они встречались. Или поддерживали связь. Секретарша подтвердила, что почерк на записке принадлежит Наполи. — Она смотрела то на судью, то на Элизу.

— Каких только предположений вы не сделали, детектив, — хохотнул судья. — Каждое может оказаться правдой. Или никакое. Возможно, до Наполи дошли слухи, что Троттер был убит при попытке ограбления. Имя показалось ему знакомым, и он решил записать его, чтобы потом проверить. Кто знает, когда и где их пути пересеклись? Может, Троттер ему задолжал? — Он мягко, почти отечески улыбнулся. — Чем мое умозаключение отличается от ваших?

Дункан нисколько бы не удивился, если бы Диди вдруг перемахнула через стол и пнула судью в его важный зад. Осуждать ее он бы не стал.

Вместо этого она смущенно улыбнулась судье:

— Детектив Хэтчер всегда ругает меня за мою склонность строить предположения. Это мой недостаток. И все же на этот раз он со мной согласен.

Судья взглянул на Дункана, ожидая от него разъяснений. Дункан кивнул на Диди, давая этим понять, что ее речь еще не закончена.

— Этика у Мейера Наполи была сомнительной, — продолжила Диди. — Но, как известно, память у него работала, как стальной капкан. И писать записку-напоминание он бы не стал. Имя Гэри Рэя Троттера появилось в его бумагах не случайно.

Элиза слушала их разговор молча, но очень внимательно.

— Вы намекаете на то, что… — Она смущенно тряхнула головой и переспросила: — На что вы намекаете?

— Кажется, я знаю, дорогая, — вмешался судья. — Они намекают на то, что Наполи и Троттер связаны друг с другом, а следовательно, мы тоже с ними связаны. Так, детектив Боуэн?

По сравнению с издевательским тоном судьи ответ Диди прозвучал на удивление спокойно:

— Судья Лэрд, мы ни на что не намекаем. Однако удивительно, что всего лишь в течение суток имя случайно застреленного в вашем доме Троттера находят в бумагах частного детектива, по случайности также пропавшего. Это, мягко говоря, странно.

— Извините, но разъяснить подобную странность не в моих силах.

— Постарайтесь, судья Лэрд, окажите любезность, — не отставала Диди. Такая настойчивость была для нее характерна. — Если связь все-таки существует, неважно, пусть Давняя, пусть мимолетная, она могла бы объяснить, чем руководствовался Троттер, когда выбирал для грабежа ваш Дом. Нелепо предполагать, что его выбор был сделан наугад.