Ширли Лорд - Лица

Несчастные долго кружили у дома Уиттенов, разыскивая вход, несколько раз выезжали на аллею и снова сворачивали. Когда в конце концов, расспросив прохожих три раза, нашли нужную дверь, Бен уже не владел собой от отчаяния и выпитого виски. Как обычно, Джо пришлось приводить его в чувство и толкать вверх по лестнице за высоченной колоннадой.

Звонка у двери не было. Наверное, их тени вызвали подозрение, потому что дверь растерянным посетителям сразу после их слабого стука открыл внушительного вида человек, оказавшийся дворецким.

– Мисс Алекса? Вы с ней только что разминулись. Они с мисс Барбарой уехали навестить мистера Уиттена в Сан-Франциско. Я думаю, пробудут там до выходных.

Наверное, в этот момент было что-то в их глазах, что не передашь словами. Джо до сих пор благодарна дворецкому Уиттенов за то, что ей, стоящей рядом с белым онемевшим отцом, не пришлось долго объясняться.

– Наша мама… – Он протянул руку поддержки. Слова застряли у Джо в горле…

– Боже мой, как ужасно. Заходите, мисс… мисс Шепвелл, заходите. Сейчас я попробую связаться с офисом мистера Уиттена.

Быть рядом с Алексой, когда ей сообщили страшную новость, им так и не удалось.

Новость настигла Пола Уиттена дома. Он с неприязнью поежился. Это подождет. Вернее, она подождет. Совершенно нет настроения успокаивать девчонку. Странно, но при виде Алексы Шепвелл Полу становилось безотчетно скучно от того, что дома его ждет талантливая и разносторонняя супруга. Может, это признак старости? Не становится ли он старым развратным папашкой?

Ну уж нет, хотя, черт побери, только полгода назад она была еще подростком, как быстро летит время! Правда, с его маленькой испорченной наследницей перемен не произошло. Он решительно зашагал в ванную, совмещенную с шикарным тренажерным залом. Так он шел бы на поединок с грозным противником.

Неужели это создание, сошедшее с трапа его служебного самолета, и есть Алекса? Та же самая, что и в прошлом году – неуклюжая чудная девчонка? Помнится, вместо того, чтоб сесть на диван, она влезла на стол, в результате чего на пол эффектно полетела одна из любимых вещиц Эльдоры – мерзкая испанская статуэтка. С этого случая и началась его нежная привязанность. Запрыгнув на батут, Пол почувствовал новый мощный прилив энергии. Те же ощущения он испытал месяц назад, когда вырвался из пут последнего брака и осознал, что больше не обязан смотреть фламенко. Воспоминание о длинных ногах Алексы заставляло его член шевелиться. Жаль, что раньше не знал о такой перемене. Можно было бы устроить ей визит в Санта-Барбару сразу по приезде. Думать о том, что юная красотка будет плавать в его бассейне или качаться в гамаке, было все равно что пробовать отличное мартини.

Сколько ей лет? Семнадцать? Восемнадцать? Не больше. Сказочное существо, полуангел-полудьявол, какие у нее живые серо-зеленые глаза, а большой насмешливый рот словно сейчас так и скажет: «А пошел ты, старый пень!» Он вслух рассмеялся, включая душ.

Будет чертовски приятно показывать мисс Шепвелл дом и окрестности. Хорошо, что собственная кукла Барби наносит сегодня очередной визит вежливости матери. Если б не остался еще на денек перед отъездом в Европу, они вообще не пересеклись бы с Алексой.

Интересно, она так же, как и вся новая молодежь, полностью осведомлена о противозачаточных средствах? От второй жены Дейзи, молодой девушки, на которой он так неосторожно женился после развода с матерью Барби, Пол узнал, что дочь пьет таблетки, чтобы не забеременеть. Это совершенно сразило его. Теперь, побывав в браке еще два раза (обеих женщин надо было, конечно, оставить в любовницах), он радовался, что у дочери хватило ума не связаться с каким-нибудь бездельником, что просаживал бы деньги Пола с той скоростью, с которой он бы их зарабатывал.

Нет, он не дурак. Он с удовольствием проведет этот интимный вечер, только флиртуя с Алексой. Если будет ясно, что девочка знает, что делать дальше, он не будет возражать. Если нет, он отошлет ее назад в Санта-Барбару, не обогатив новыми знаниями. До следующих каникул. А уж тогда посмотрит, чему еще научилась Алекса за эти полгода.

Темно-серый костюм, серо-белый шелковый галстук, запонки от «Булгари», белая рубашка от «Харви и Хадсон» – смотрится замечательно, да и сам он ничего. Пол расчесал густые темные волосы, седеющие только на висках, сделал себе тост с икрой и только открыл бутылку «Монтраше», как в дверь позвонили.

Он открыл, и теплая приветственная улыбка сменилась на кислую мину: рядом со сказочной феей стояла, как верный страж, его Барбара. Лица у обеих были мрачные.

– Черт возьми, ты-то что тут делаешь? – закричал он на дочь, не успев подумать, что выдает себя с головой.

– У Алексы мама погибла – на машине разбилась. Ее отец и сестра ждут нас домой. Надо ехать… – Уже гораздо позже Пол вспомнил, что после этих слов расплакалась Барби, а не Алекса.

Кто-то – Джо так и не узнала кто – выбрал для похоронной церемонии письмо о любви Святого Павла коринфянам. «Любовь терпелива и добра, любовь не завистлива, не тщеславна и не горда; любовь не злопамятна… любовь всегда с тобой… на свете есть вера, надежда и любовь, и любовь – величайшая из них». Священник говорил благостно и простодушно, рассуждал о женщине, которую никогда не знал, обращаясь в основном к всхлипывающему мужчине в первом ряду.

Джо тоже всхлипывала, даже задыхалась, стараясь, чтоб ее не было слышно. Алекса считала, что письмо Святого Павла звучало с какой-то неуместной иронией, слова казались чужими и бездушными. С грустью думалось о том, как могла сложиться жизнь и как все вышло на самом деле.

«Любовь величайшая из них». А были ли у мамы причины поверить в это? Познать это? Может, и были – сто лет тому назад.

Джо почти слово в слово помнила мамины рассказы о старых добрых денечках… о головокружительном романе с ее отцом, который носил маму на руках – так и донес до Эль-Кахона. Стоит заметить, что «старые добрые денечки» были уже тогда, когда они с отцом не были больше близки, как раньше, и часто ссорились. Но в голосе Терезы Милисент не бывало злобы. Самоирония, задумчивость – да. Задумчивости с годами все больше, но резкой Тери не стала, хоть в последнее время в доме 804 по шоссе Ист-Мишн не хватало любви.

Их беленький домик с шумной гостиной, большой двор с уютной садовой мебелью, стол и стулья, обтянутые веселенькой полосатой тканью, – все было на порядок дороже, чем их жилье в Эль-Кахоне. Но по дороге к благополучию огонь любви они не уберегли.

Да зачем думать об этом? Прошлое есть прошлое. Что изменится, внушала она Алексе, если все время твердить отцу, что он не сделал маму счастливой. «Ты не видишь, это и так не дает ему покоя?» Так оно и было. В глазах отца был страх и почти мольба о помощи. Даже в том, как он сидел, сгорбившись, уставившись в одну точку, сквозило чувство вины.