Джеки Коллинз - Шансы. Том 1

И в довершение всего — Леонора. Он давно уже преодолел в себе эту боль — во всяком случае, он был в этом уверен. Так нет же. Стоило ей только появиться, как сам облик ее вновь всколыхнул забытую горечь.

Она была такой холодной и неприступной, как будто это он совершил в отношении нее нечто ужасное, а вовсе не наоборот. Это никак не укладывалось в его голове.

Он дождаться не мог возвращения в Нью-Йорк.

Прожевав зубок чеснока, Алдо сказал:

— Слава Богу, что ты наконец вернулся. Джино расхаживал по офису, в каждом шаге чувствовалась распиравшая его злость.

— Господи! Уехал всего на несколько дней, возвращаюсь и что же тут нахожу? Кучу дерьма! — Голос почти срывался в крик. — Ты что, сам ничем не в состоянии управлять?

В лицо Алдо бросилась краска.

— Неприятностей никто не ожидал, все шло очень гладко.

— Как же. Я потратил на смазку столько, что, казалось, мог бы быть уверенным в этом. — Кулак Джино с размаху опустился на стол. — Где этот долбаный Парнишка?

— Ему здорово досталось, Джино. Они хорошенько поработали над ним.

Взгляд Джино сделался совсем тяжелым.

— Тупоголовые идиоты. Почему это он выехал один?

— Как обычно.

Да. Джэкоб Коэн. Джейк. Парнишка. Ему нравилось все делать по-своему. Быть независимым. Быстрым и опасным. Может, чересчур быстрым.

— Доложи-ка еще раз факты, — приказал он Алдо.

— Я же говорил тебе…

— Повтори.

Алдо не стал спорить. От Джино шли волны едва сдерживаемой ярости.

— Деньги он собирает по субботам, как всегда. Так вот, он садился в свою машину на Сто пятнадцатой улице у кондитерского магазинчика…

— Гамбино? — перебил его Джино.

— Да. В общем, когда он садился за руль, на него сзади напали трое…

— И он никого не видел?

— Нет. Его повалили, зверски избили, отняли сумку с деньгами и бросились бежать.

— Куда?

— Что?

— В каком направлении? Алдо пожал плечами.

— Этого я не знаю.

— Мои шестьдесят тысяч, а ты не знаешь.

— Мне известно только то, что рассказал мне сам Парнишка.

— Он явился прямо сюда?

— Да. Весь в крови, его трясло. Я велел Реду отвезти его домой.

— Успокоить и налить стакан горячего молока? Алдо почувствовал себя сбитым с толку.

— Парнишка работает с нами уже семь лет. Неужели ты ему не доверяешь?

— Я верю только в одно: раз в неделю я должен получать деньги. Вот себе я в этом вопросе доверяю.

К Алдо медленно приходило осознание того, что Джино, возможно, и прав. Лицо его побагровело еще больше, голос сделался жестким.

— Как же этот маленький грязный жиденок…

— Спокойнее, — бросил Джино. — Он вовсе не превратился в грязного жиденка лишь из-за того, что стал воровать наши деньги. Точно так же, как и я не превращусь в грязного итальяшку, если вздумаю проломить тебе голову бейсбольной битой. Подумай-ка об этом, по-моему, это неплохая идея — проветрить тебе немножко мозги, а? То есть, я хочу сказать — Парнишка обставил нас. Говоришь, это было вчера? Готов поставить сколько угодно, что сейчас он вовсе не сидит дома, дожидаясь моего возвращения. — Он смолк на мгновение, посмотрел на Алдо. — Не-е-ет. Могу поспорить, он ударился в бега с моими шестьюдесятью тысячами. А ты, недоумок, подвез его домой.

Алдо молча переваривал факты.

— Я сам все проверю, — Джино направился к выходу. — Сэм, Ред, пошевеливайтесь! Хочу заглянуть к Парнишке, принести ему букет цветов в подарок.

Сэм с Редом обменялись понимающим взглядом. Джейк мог надуть Алдо, но его мог надуть любой. Они-то с самого начала знали, что все было подстроено. Им хорошо известно, что любой человек, подкрадывающийся к Парнишке с недобрыми намерениями, схлопочет пулю еще за сотню ярдов. Никому еще не удавалось ловчее него управляться с оружием. Они это знали. И Джино тоже знал. Не пора ли кому-нибудь просветить и Алдо?

Само собой разумеется, что Джино оказался прав. Хозяйка Джэкоба Коэна заявила, что ее жилец переехал. Неожиданно. Адреса нового не оставил.

— Такой приятный молодой человек, — сокрушалась она, — тихий, спокойный, ни разу не опоздал с оплатой.

— У вас нет ни малейшего представления о том, куда он мог податься? — спросил Джино. Она покачала головой.

— А его подружки? Хозяйка поджала губы.

— У моих жильцов есть право на личную жизнь. Он сунул ей двадцатку.

— Подружек у него множество. Каждую неделю появлялась новая.

— Какая-нибудь чаще других?

— Нет. Они приходили и уходили. — Она шмыгнула носом. — Такой молоденький петушок не захочет клевать из одной-единственной кормушки.

Джино кивнул. Ничего, когда он разыщет Коэна, то поджарит его яйца на углях, а потом скормит уличным голубям.

Никто еще не обкрадывал Джино Сантанджело. Никто.

— Неужели мы обязаны идти? — с недовольством спросила Синди.

— Да, — коротко ответил ей Джино. Настроение его по возвращении из Сан-Франциско было, мягко говоря, не на высоте.

— Значит, как я догадываюсь, нам придется остаться там на весь уик-энд? — Она застонала.

— Да.

Так же как и Синди, Джино не испытывал ни малейшего желания присутствовать на очередном рауте мистера и миссис Дьюк. Но на этот раз предстояло празднование двадцать седьмой годовщины их супружеской жизни, и уклониться от приглашения не представлялось возможным. В ушах еще стоял бархатный голос Клементины, с которой Джино разговаривал по телефону.

— Если ты не придешь, Джино, я буду считать, что ты меня избегаешь. Ты уже пропустил нашу последнюю вечеринку, мы не виделись с тобой более трех недель. — Пауза. — Мне бы очень не хотелось думать, что ты и правда меня избегаешь… Мне бы чрезвычайно не хотелось, чтобы так подумал Освальд…

Уж не скрывалась ли за этими словами угроза? Джино расхохотался. Какая угроза? Что-то разыгралось у него воображение! Если ему не захочется их больше видеть, ничего они с этим поделать не смогут.

Только вот больно много сенатору Дьюку известно. О нелегальных лотереях. О доходах, приносимых клубом. Об азартных играх. Об огромных суммах наличности. Дьюк в состоянии покончить с ним в одно мгновение: ему достаточно будет звонка в налоговое управление, чьи агенты и так не оставляют Джино своим вниманием.

Но добрый сенатор никогда так не поступит. Потому что ему, такому доброму, есть что скрывать самому. От его имени Джино сделал немало в высшей степени сомнительных выплат. Отдельные сделки по акциям тоже совершались уже за острой и четкой гранью закона. А принадлежащие Джино компании — ведь он выплачивал сенатору директорские оклады в виде гонораров за услуги в качестве финансового советника.

Да-да. В известном смысле они оба оказались партнерами.

«Хорошо, — решил Джино, — еще один вечер, я должен им его». И придя, он все же обязательно скажет Клементине: «Было по-настоящему весело… но это всего лишь маленькая составная часть… всего остального».