Линда Ховард - Гора Маккензи

Господи, если она останется живой и здоровой, они придушит ее своими руками.

Невысокий рост Мэри делал из Бобби большую цель, чем обычно бывает. Инстинкт охотника требовал выстрела в голову, чтобы Бобби Ланкастер заплатил за зло своей жизнью. Но Вульф обещал. Проклятье, выстрел обещает быть еще тем! Цель двигалась, а он сам ограничил ее размеры обещанием сохранить ублюдку жизнь.

Визирные линии совместились, и руки Вульфа замерли. Он глубоко вздохнул, затем наполовину выдохнул и мягко спустил курок. Почти одновременно с грохотом в ушах Вульф увидел, как плече Бобби разлилось алое пятно, нож выпал из обессилевшей руки. Пуля отбросила парня назад. Мэри покачнулась и упала, но тотчас снова оказалась на ногах.

Дотти рухнула на колени и зарыдала, спрятав лицо в ладонях.

Мужчины побежали на холм. Мэри пошла им навстречу и встретилась с Вульфом на полпути. Не выпуская винтовку из рук, он обнял ее, прижался и закрыл глаза, не в состоянии поверить в чудо: вот она теплая, живая, шелковистые волосы щекочут его лицо, сладкий аромат наполняет легкие. Он больше не беспокоился, что их увидят вместе и начнут сплетничать. Пусть думают что хотят. Мэри принадлежит ему. Последние полчаса стали самыми страшными в его жизни: в любой миг ее жизнь могла оборваться.

Все закончилось. Мэри заплакала.

Сначала ее затащили на холм, теперь Вульф тащил ее вниз. Он без передышки ругался себе под нос, не обращая внимания на слабые протесты Мэри, пока она не споткнулась. Тогда он перебросил ее через плечо, как мешок, и продолжил спускаться. Люди смотрели с удивлением, но никто не попытался остановить Вульфа. После сегодняшних событий они смотрели на Вульфа Маккензи другими глазами.

Он обошел автомобиль Мэри и затолкал ее в свой пикап. Она откинула с лица волосы и решила, что со своей машиной разберется позже. Застывшее лицо Вульфа предупреждало, что мужчина в бешенстве.

Они почти доехали до дороги, которая вела на холм, прежде чем он заговорил.

– Ад и все дьяволы! Что ты делала в городе?

Мэри не стала обращать внимания на его тон. Понятно, что Вульф очень разозлился.

Возможно, она не достаточно осторожна, но как можно бояться любимого человека? Мэри уважала его твердый характер, но не боялась. Поэтому совершенно спокойно ответила:

– Я подумала, что увидев меня, он сделает какую-нибудь глупость, и мы его опознаем.

– Ладно, ты решила его выманить. Но твои действия оказались еще глупее, чем его. Ты что, маршировала по улицам, пока он не схватил тебя?

Мэри пропустила оскорбления мимо ушей.

– До этого не дошло. Я хотела поговорить с Пэм и зашла в магазин, чтобы спросить у мистера Херста дома ли она. Там я наткнулась на Дотти. Она очень странно себя повела и настолько разволновалась, что я заинтересовалась. Дотти почти выбежала из магазина. Я заметила, что она свернула на Бэй-Роад и припомнила внешний вид Бобби. В это время он вышел на крыльцо, посмотрел на меня, и я поняла, что он тот самый человек.

– И ты решила его арестовать? – издевался Вульф.

Мэри начала заводиться.

– Я не дура, а тебе лучше не делать таких глубокомысленных замечаний, Вульф Маккензи. Я поступила так, как обязана была поступить. Сожалею, если тебе это не нравится. Но довольно! Может быть ты предпочитаешь, чтобы я позволила ему напасть на другую женщину или попытаться пристрелить тебя или Джо?

На самом деле я пошла к дому Пэм и позвонила Клею. И не собиралась попадаться Бобби на глаза, но получилось по-другому. Он пошел за мной к Пэм и услышал разговор по телефону. Вот так он меня и схватил. Ты знаешь, что случилось потом.

Мэри говорила сухим деловым тоном. Вульф стиснул руль, пытаясь удержаться и не вытрясти из нее дурь. Если бы она несколько минут назад не плакала, он бы не сдержался.

– Знаешь, что могло произойти, если бы я не забыл какую-то мелочь в сарае и не заметил, что твоя машина исчезла? Был один шанс из тысячи оказаться поблизости, когда позвонила Пэм и сказала про тебя и Бобби!

– Да, я знаю, что могло случиться, – терпеливо ответила Мэри.

– И тебя не волнует, что он был близок к тому, чтобы перерезать тебе горло?

– Близко бывает только для подкованных лошадей и ручных гранат.

Вульф ударил по тормозам. Он так разъярился, что не видел дорогу. Машинально заглушив двигатель, Вульф стиснул худенькие плечи Мэри. Он дрожал от непереносимого желания бросить строптивицу на колени попой кверху, но она, казалось, не чувствовала страха. С тихим стоном Мэри нырнула в его объятия, цепляясь с удивительной для такой малышки силой.

Он почувствовал дрожь, сотрясающую тело Мэри. Красный туман спал с глаз Вульфа. Мэри была сильно напугана, но не им. С привычным девизом «в омут с головой» она сделала то, что считала правильным, и, скорее всего, всячески старалась уберечь его от волнений.

Как будто что-то может потрясти сильнее, чем видеть ее с ножом у горла в руках психованного насильника.

Вульф повел пикап на сумасшедшей скорости. До дома было совсем не далеко, но он сомневался, сможет ли дотерпеть. Заняться с ней любовью. Немедленно! Даже на середине дороги. Страх потерять ее начнет исчезать только тогда, когда он снова почувствует под собой нежное, отзывчивое тело.

***

Мэри думала. Прошло четыре дня с тех пор как Вульф подстрелил Бобби. Первые два оказались заполнены заявлениями, полицейскими процедурами и интервью газете. Пришло предложение даже от телевидения, но Вульф отказался. Шериф, будучи опытным и умным, приветствовал Вульфа как героя и похвалил за выдающийся выстрел. Раскопали армейское дело Вульфа. Много чего было написано о «заслуженном, многократно награжденном ветеране вьетнамской войны», который спас школьную учительницу и помог захватить опасного насильника.

Бобби выздоравливал в больнице Каспера. Пуля пробила правое легкое, но ему посчастливилось остаться живым. Случившееся привело его в замешательство, и он постоянно просился домой. Дотти уволилась. Оставшуюся часть жизни ей придется прожить с мыслью, что она сама посеяла семена ненависти в больной мозг сына и вызвала этот кошмар. Она понимала, что у нее заберут Бобби, по крайней мере, на некоторое время, и что они никогда не вернуться в Рат, даже если через много лет спустя сын выйдет на свободу. Куда бы Бобби не отправили, Дотти собиралась быть рядом. Как она и сказала Вульфу, в жизни у нее осталось только одно – Бобби.

Все закончилось. Вульф больше никогда не станет изгоем. Угроза миновала, и город вздохнул с облегчением. Выяснение личности и поимка преступника ускорили выздоровление Кэти Тил, хотя случившиеся не пройдет бесследно для ее дальнейшей жизни.

Настала пора возвращаться домой.

Она думала именно об этом. За четыре дня Вульф ни словом не намекнул о том, чтобы она осталась. Он никогда не говорил о любви, даже в тот наполненный безумными любовными ласками день, когда ее спас. Вульф вообще ничего не сказал об их отношениях.