Эдриан Маршалл - Милый, давай поженимся

— Скажите, что вы знаете! — продолжала трясти его Луиза. — Я так просто не сдамся!

Удары маленьких кулачков сыпались на него градом. И Фокси совершенно ничего не мог поделать — не будет же он бить женщину? Оставалось только стоять дурак-дураком и чувствовать негодование Луизы Малькольм в буквальном смысле слова каждой клеточкой своего тела.

Но тут до Фокси донеслось цоканье каблуков по выложенной плитками дорожке. Полли Райс носит обувь на плоской подошве, значит, вернулась Агнесс… Или Диана…

— Послушайте, Луиза, — быстро заговорил Фокси, — если сейчас моя жена вернется и застанет вас здесь, вы ничего никогда не узнаете, клянусь вам своей головой! Или вы немедленно исчезаете, или похороните свою надежду что-либо выяснить.

Луиза, тоже расслышавшая приближающиеся шаги, наконец отцепилась от Фокси. Ее гнев сменился растерянностью.

— Куда я исчезну? У вас есть черный ход?

— Не предусмотрен конструкцией, — буркнул Фокси, схватив Луизу за руку.

Единственным местом, где могла укрыться эта обезумевшая леди, был встроенный шкаф для верхней одежды, к которому Фокси ее потащил. Распахнув створки, он кивнул Луизе:

— Полезайте.

— Вы что, совсем спятили? — Ее маленькие глазки расширились от удивления. — Я, Луиза Малькольм, полезу в шкаф для одежды?

— Представьте себе, что это шкаф для старых калош, — буркнул Фокси. — Полезайте, у вас нет вариантов. Иначе я положу «большое извините» на обещание что-либо вам рассказать и тем более — что-то для вас сделать.

— Черт с тобой, Данкан, — фыркнула Луиза и полезла в шкаф.

Завесив ее голову плащиками и курточками, Фокси запер дверь. Практически в тот же миг на пороге появилась Агнесс.

— Ты уже вернулась? — изобразил удивление Фокси. — А я собрался ехать за тобой…

— Неужели? Мне показалось, ты не хочешь меня видеть… — Агнесс сняла плащ и, не глядя на Фокси, направилась к шкафу.

Фокси снова испытал знакомое ощущение: ледяную колу, булькающую в желудке, и кубик льда, бултыхнувшийся вначале на дно, а потом всплывший на поверхность. Интересно, что подумает Агнесс, когда обнаружит там Луизу Малькольм? Решит, что это его престарелая любовница?

Он мгновенно подскочил к Агнесс и буквально выхватил у нее плащ.

— Хоть ты и дуешься на меня, кошечка, я за тобой поухаживаю.

— Спасибо, — холодно бросила Агнесс и поднялась вверх по лестнице.

Фокси открыл дверь шкафа и раздвинул вешалки с одеждой.

— Бегите, — шепнул он Луизе. — Агнесс наверху.

Черт, комната! Я же забыл ее закрыть! — дошло до Фокси. — Он рванул было наверх, но во дворе снова раздались шаги.

Фокси чуть ли не за шиворот схватил Луизу Малькольм, которая уже выбралась из шкафа, и засунул ее обратно.

— Придется вам еще немного побыть вешалкой. Сюда опять идут.

Не глядя на возмущенное лицо Луизы, Фокси снова завесил ее одеждой и рванул на второй этаж.

Он опоздал. Дверь в «детскую» была приоткрыта всего на один дюйм, но этого дюйма хватило, чтобы Агнесс заметила: комнату кто-то открыл. Она посмотрела на дверь, потом — на Фокси, а потом — снова на дверь и, горько улыбнувшись, произнесла:

— Вот оно, твое хваленое доверие… Мы должны доверять друг другу, — передразнила она Фокси. — Это ты называешь доверием?! — указала она на дверь. — Это, по-твоему, честность?!

Фокси почувствовал, как кусочки льда один за другим посыпались в его желудок. Лучше объяснить ей сейчас. Если, конечно, она поймет…

— Агнесс, я все знаю, — признался он. Лицо Агнесс покрылось мертвенной бледностью. Такой бледной Фокси не видел жену еще ни разу. — Твоя кузина жила в Дувервилле и ее звали Оливией Мейринк. Видно, ты очень любила ее, раз решилась на такое… Знаю, что ты и твои родители приезжали к Мейринкам в Дувервилль, что Оливия бывала у тебя, в Йоркшире… Знаю, что она была твоей лучшей подругой. Я знаю, что Конрад и Ричард учились с ней в колледже и фактически довели девчушку до самоубийства. Я понимаю, почему ты хотела им отомстить… И отомстила.

Агнесс смотрела него своими расширившимися миндалевидными глазами, не в силах отрицать его слова. Фокси говорил взволнованно, но вместе с тем пытался дать понять жене, что не столько осуждает се, сколько сочувствует ей.

— Ты потому и не хотела, чтобы сюда приезжала твоя мать — боялась, что кто-нибудь из старых знакомых вспомнит ее и узнает. Мне жаль, что ты так долго жила прошлым, Агнесс… Кроме него у тебя почти ничего не осталось. Ты до сих пор им живешь, не отличая вчерашнего дня от сегодняшнего, вчерашних, неискренних отношений — от отношений настоящих… Я понимаю, тебе было больно, очень больно… Но время лечит раны, и твои оно бы тоже вылечило. Только ты не захотела ждать, ты решила, что будешь жить мечтой о мести. Твое упрямство, твоя невероятная, непостижимая воля и решимость были достойны лучшего применения, чем то, что ты задумала и сделала… Мне очень жаль, что твое прошлое стало твоим настоящим и будущим… Когда ты вышла за меня, ты выбирала тринадцатое число не потому, что оно — счастливое. А потому, что это — маленькое звено, связывающее тебя с прошлым, с которым ты неспособна расстаться… Тринадцатого погибла твоя сестра, тринадцатого ты мстила своим мужьям и тринадцатого же числа ты вышла за меня, единственного мужчину, которого любишь по-настоящему… Как же так, Агнесс?.. Как же так? Но это еще не все… Агнесс, послушай… Я упрекал в недоверии не только тебя, но и себя тоже… Мы оба лгали друг другу… Я…

Фокси не успел закончить. С первого этажа донесся громкий возглас Дианы Корнуэлл:

— Боже, кто это?! Агнесс! Фокси! У нас воры! Скорее!

— Потом, — бросила Агнесс Фокси и побежала вниз по лестнице.

Фокси уже догадался, какого «вора» испугалась Ди Корнуэлл, и неторопливо спустился вслед за Агнесс. Он не ошибся: из распахнутого шкафа к перепуганной насмерть Диане вылезала Луиза Малькольм.

— Успокойтесь, Ди… — Фокси подошел к теще и легонько похлопал ее по плечу. — Это не воры. Познакомьтесь — Луиза Малькольм собственной персоной. Бывшая свекровь вашей дочери…

Агнесс и Диана недоуменно уставились на Фокси.

— Семь бед — один ответ, — вздохнул Фокси. — Я — частный детектив. Луиза наняла меня следить за тобой, кошечка, — объяснил он Агнесс.

Ее лицо, и до того бледное, как полотно, вовсе лишилось красок. Губы Агнесс дрогнули в презрительной усмешке, но Фокси решил продолжать. В конце концов, хуже, чем есть, быть уже не может. Пусть лучше она узнает правду от него, чем со слов озлобленной Луизы.

— Мы были уже знакомы, но тогда еще я не знал, что ты — Агнесса Корнуэлл, — продолжил Фокси. — А потом узнал тебя ближе и… влюбился. Знаешь, я никогда не влюблялся всерьез. А в тебя влюбился. Не в твои деньги, Агнесс, не в твое положение. Именно в тебя, странную, сумасшедшую, милую, ласковую… — Все слова били мимо цели — Фокси видел это по лицу Агнесс. Но сейчас ему было наплевать. Ему хотелось только рассказать обо всем этом, чтобы избавиться от огромной глыбы льда, которая скопилась у него внутри за все это время. — Влюбился и понял, что не могу бросить дело. Луиза наняла бы очередного сыщика, и я боялся, что кто-нибудь другой узнает страшную правду, которую должен узнать я… Да, поначалу я не доверял тебе, даже думал, что ты можешь меня убить. А потом узнал тебя поближе и понят: ты никогда не смогла бы причинить кому-то вред без веских на то причин… Мне приходилось постоянно убеждать Луизу, что вот-вот, и я найду что-то важное. А клубок так и не хотел раскручиваться… А потом, узнав о твоей сестре, я наконец-то размотал этот клубок. И надеялся только на чудо — что ты не убила своих мужей…