Сьюзан Ховач - Преступление во имя страсти

— Кто-то прибыл,— сказал Дэниэл своей сестре.— Возле пристани появилась лодка.

— Это Рохан и Десима?

— Не знаю. Другая лодка приближается к Рошвену. Гости начинают собираться.

— А что, если Десима не вернется?

— Тогда Чарльз будет иметь глупый вид, верно?— сказал Дэниэл; открыв входную дверь, он вышел на крыльцо.

Сенбернар, которого заперли на кухне, чтобы он не мешал, выбрался на свободу через заднюю дверь, степенно вошел в холл и удобно устроился у ног Рэйчел перед огнем. Миссис Вилли внесла в холл два больших подноса; она заметила собаку и рассерженно воскликнула:

— Джордж, что ты тут делаешь? Иди сюда немедленно, негодник!

Она нагнулась, чтобы шлепнуть его по затылку, и крепко сжала рукой ошейник. Сенбернар зарычал.

— Отпустите его,— сказал Дэниэл с порога.— Он не мешает. Я прослежу за тем, чтобы он не хулиганил.

— Хорошо, мистер Кэри,— промолвила экономка, пожав плечами; она удалилась в сторону кухни, а пес вернулся на коврик перед камином.

— Это не Десима с Роханом,— произнесла Ребекка, смотревшая в окно.— Вероятно, первые гости.

В следующий момент Чарльз вошел в холл с Макдональдами и Камеронами, прибывшими из Кайл-оф-Лохалша. Прием начался.

Впоследствии воспоминания Рэйчел о последнем обеде в Рошвене оказались смутными, расплывчатыми, ей удалось восстановить в памяти лишь отдельные эпизоды, почти или совсем не связанные друг с другом. Она помнила, как Чарльз сказал — сколько раз? три? или четыре? — что Десима уехала за покупками в Кайл-оф-Лохалш и, очевидно, задержалась там с Рохоном. В сознании Рэйчел остались слова Роберта Камерона, сказавшего, что он заметил лодку Маннерингов у пристани Кайл-оф-Лохалша; облегчение на лице Чарльза сменилось злостью — почему Десима не торопится с возвращением в Рошвен?

Кинседы приплыли из Ская в начале девятого; из Клани Галича прибыл адвокат Десимы, старый Конор Дуглас с дочерью, но хозяйка дома и Рохан по-прежнему не появлялись. Часы пробили половину девятого. Затем без четверти девять.

— Пожалуй, начнем есть,— внезапно объявил Чарльз.— Не стоит портить обед. Уверен, вы все проголодались в дороге.

Рэйчел помнила сияние свечей в серебряных канделябрах, искрящееся шампанское в красивых бокалах, но не вкус блюд и порядок, в котором их подавали. Она сидела между мистером Макдональдом, молодым человеком лет двадцати семи, и адвокатом; девушка постоянно ощущала незанятость стула Десимы в конце длинного стола и пустоту на месте Рохана, расположенном прямо напротив Рэйчел. Дэниэл сидел далеко от нее, канделябры с красными свечами скрывали его от девушки, но голос Дэниэла долетал до Рэйчел с дальнего края стола сквозь гул голосов.

Обед наконец завершился, речи остались непроизнесенными. Гости неторопливо потягивали кофе и ликеры, разговоры стали несвязными, обрывочными, гости, наевшись и напившись, почти забыли о том, что виновница торжества так и не появилась за столом. Рэйчел, мечтавшей об одиночестве своей комнаты, о бегстве от невыносимой светской беседы, казалось, что прием тянется уже целую вечность.

Десима и Рохан вернулись в начале одиннадцатого. Их смех донесся с дорожки, ведущей от пристани; когда Рохан широко распахнул входную дверь и вошел в дом, Рэйчел поняла, что они оба сильно пьяны.

— Всем добрый вечер,— насмешливо бросила Десима.— Как мило, что вы почтили нас своим присутствием. Пожалуйста, извините меня за то, что я не смогла встретить вас, но Рохану захотелось позаниматься со мной любовью, и мне пришлось объяснять ему, что я не могу нарушить супружескую верность, хоть Чарльз и спит несколько последних недель с Ребеккой, поскольку он стремится к примирению со мной и обещал завтра отправить Кэри домой. О, дорогой Чарльз, как великолепно убран холл! Извини, что я не помогла тебе... Рэйчел, на тебе лица нет! В чем дело? Неужто Дэниэл не пожелал осчастливить тебя сегодня своей обворожи-тельной улыбкой? Дэниэл, тебе следует быть более внимательным!

— Чарльз,— обратился к хозяину Дэниэл,— твоя жена пьяна в стельку. Тебе лучше отвести ее наверх.

— Эй, Чарльз, послушай! — усмехнулся Рохан.— Кто дает тебе совет? Гость, который пытался соблазнить твою жену в твоем же доме! Почему бы тебе не попросить его уложить Десиму в постель вместо тебя? Я скажу, почему ты так не поступишь, Чарльз из-за своей безмерной гордыни ты, Чарльз, никогда не признаешься себе в том, что можешь оказаться в положении обманутого мужа! Ты мнишь себя Господом, верно, Чарльз,— божьим даром культуре, науке, женщинам, всему миру, только для собственной жены, Чарльз, ты далеко не божий дар!

Побледневший, без кровинки в лице, Чарльз потерял дар речи. Дэниэл поднялся из-за стола и сжал руку Рохана, желая увести его. Шокированные гости замерли; безмолвные и неподвижные, они казались высеченными из камня.

— Отпусти меня, ты,— Рохан не мог оказать сильного сопротивления значительно превосходившему его по силе Дэниэлу.

Сенбернар, лежавший на коврике перед камином, залаял.

— Дорогой Чарльз,— сказала Десима,— ты налил Джорджу шампанское?

Звуки лая отдавались в голове Рэйчел до тех пор, пока она не почувствовала, что выходит из долгого гипнотического сна, возвращаясь к реальности. Она вдруг встала, ноги сами подвели ее к Рохану, кричащему на Дэниэла, и внезапно Дэниэл как бы исчез вовсе; только Рохан казался реально существующим.

— Рохан, перестань себя вести как идиот! — отрывисто, сухо приказала она.— Прекрати, слышишь? Прекрати!

Но он не обращал на нее внимания, и она резко ударила его ладонью по губам. Звук шлепка, казалось, разнесся по всему холлу. Воцарилась гробовая тишина. Никто не двигался, не раскрывал рта. Наконец Десима зевнула и лениво произнесла, не обращаясь ни к кому конкретно:

— Боже, как я устала! Всем спокойной ночи.

Она свернулась калачиком на ковре перед одним из каминов и тотчас заснула; голова девушки покоилась на массивном теле сенбернара.

— Ну,— произнес адвокат из Клани Галача, старый Конор Дуглас, внезапно поднявшись из-за стола так, словно ничего не случилось,— думаю, нам пора возвращаться домой, Розалинда.

— Да, мы тоже должны ехать,— сказал всем Роберт Макдональд, как будто обед закончился совершенно нормально.— Спасибо, Чарльз, за великолепную еду.

— Все было восхитительно...

— Мы получили удовольствие...

— Еще раз спасибо за гостеприимство...

Поток стандартных фраз не иссякал какое-то время, наконец были произнесены последние прощальные слова, передняя дверь была заперта за последним гостем, и в Рошвене остались лишь его обитатели. Чарльз молча отправился в библиотеку и захлопнул за собой дверь.

— Чарльз в роли оскорбленного английского джентльмена покидает сцену,— сказал Рохан и засмеялся.