Ирина Сафина - Принц для роскошной женщины

Какой прекрасный сон! Ей снова десять. В соседней комнате мама накрывает праздничный стол, отец напевает незатейливый мотивчик. Ее подружки — Вера с Тамарой — притащили в комнату небольшое круглое зеркало и две свечи.

— Будем гадать на женихов, — деловито заявляет Тамара.

И вот, потушен свет, мерцают свечи, волнующее неведомое лунным светом заглядывает в окно…

Подружки напряженно вглядываются в зеркальный коридор. Марине кажется, что там, внутри кто-то идет. Он уже близко, еще чуть-чуть, и она увидит его лицо…

— Суженый, ряженый, приди ко мне наряженный, — сопя, шепчет Вера.

Марине страшно, но она не в силах отвернуться. Еще чуть-чуть!

Но суженый останавливается. Марина видит, как он поднимает руку и… звонит в дверь. Настойчиво. Противно.

— Дверь открыта! — кричит Марина. — Открыта!

Но он стоит и звонит. Звонит. Звонит! Звонит!!!

— Открыта! Открыта! — кричит Марина. Она хочет, чтобы он продолжил путь, вошел в открытую дверь. Она сама пошла бы к нему, но… он звонит и звонит в открытую дверь.

Марина подскочила на кровати и проснулась. Настойчиво и противно звонил сотовый. Посмотрела на часы — шесть утра. На дисплее сотового — веселая кучерявая мордашка с подписью "Вера". Марина вновь рухнула на атласные подушки и нажала кнопку ответа на вызов:

— Верка, ты сошла с ума! Шесть часов!

— Да ты что?! — удивилась Вера, — а на Дальнем Востоке час дня…

— Что ты делаешь на Дальнем Востоке? — искренне удивилась Марина и проснулась окончательно.

Воображение тут же подсунуло картинку: утонченная, романтичная Вера, избалованная генеральская дочка, в телогрейке поверх вечернего платья и в валенках посреди заснеженной тайги…

— Не поверишь, здесь так здорово! Так провинциально! Вот только холодно. А сколько снега, ты не представляешь! Такие сугробища! Я, между прочим, в гости к жениху приехала. Помнишь полковника Томина? Володю? Он оказался очаровательным человеком. Папа был прав. Весной мы поженимся. Кстати, как погода в Питере?

"Почему кстати"? — подумала Марина, а вслух сказала:

— Поздравляю, подруга.

Марина встала с кровати и подошла к окну. На улице шел снег. Хлопьями. Пушистый предрождественский снег. Когда идет такой снег, все говорят: "Как красиво! Как в рождественских сказках!". А Марина не видела в снеге ничего красивого. Просто осадки. Беспорядочное падение. Холодно. Мокро.

— Марин, ты как будто не рада за меня? — прозвучал в трубке взволнованный голос Веры.

— Нет, нет, что ты! — запротестовала Марина, устыдившись. Она ведет себя не по-дружески. Она должна быть рада за Веру. Должна. Кому должна? Вслух же Марина сказала: — Верочка, я очень за тебя рада, но не слишком ли ты торопишься? Томина переведут в Московский округ или ты собираешься жить на краю вселенной? Это не разумно. Ты можешь выбрать для себя лучшую партию. Скитаться по гарнизонам… бррр…

— Марина, прекрати немедленно! — возмутилась Вера, но мгновенье спустя засмеялась: — Ты хуже моей мамы. Мечтаю дожить до того дня, когда ты влюбишься. По-настоящему, очертя голову!

— Не хочу тебя разочаровывать, но любовь — это всего лишь эгоизм в квадрате. Маниакальная одержимость желанием безгранично обладать другим человеком. И все.

— Ты несносна, — Вера уже не смеялась, она проговорила это грустно, с сожалением, с обреченностью. — А как же самопожертвование? Жизнь во имя любви?

— Вера, я тебя умоляю! Просто влюбленный, подобно прочим маньякам, готов отдать все, даже жизнь, ради достижения желаемого. Никакой романтики, поверь.

После минутной паузы телефон в руках Марины разорвался истошным криком:

— Ты чудовище! Если бы ты не была моей подругой, я бы сейчас тебе такого наговорила! Короче так, мисс Не-верю-в-любовь, на Рождество мы прилетаем в Москву. Чтобы была у меня 7 января в семь вечера, как штык! Поняла? На ужин приглашен Вячеслав Топильский. Вы не знакомы лично, но он о тебе уже много знает, видел твои фото и говорит, что почти влюблен. Он красавчик, умный и богатый. Совладелец строительной корпорации. Короче, все в твоем вкусе — принц на белом коне! — тут Вера хихикнула и добавила ехидно: — Принц для роскошной женщины! Посмотрим, сможет ли устоять наша снежная королева?

Марина хотела огрызнуться, но не успела — Вера отключилась.

"Принц для роскошной женщины", — Марина повторила про себя слова Веры и усмехнулась. Надо же такое придумать! Впрочем, чему удивляться? Люди уже давно сделали из ее фамилии прилагательное. И в душе Марина гордилась этим.

А фамилия у нее, и правда, замечательная — Роскошная. И обязывающая. Соответствовать. Этому с детства Марину учила мама.

Мама… Марина взяла с прикроватной тумбочки фотографию в тонкой хромированной рамке, на которой семилетняя Марина вместе с мамой у подножья Эйфелевой башни. Они вместе, и они счастливы. Мама… Полина Роскошная — жена шеф-повара советского посольства во Франции — всю жизнь считала себя королевой. Нет, подумала Марина, она и была королевой. Хрупкая, почти невесомая, уточненная и образованная, дочь секретаря свердловского обкома, переводчица с французского и английского. В детстве Марина удивлялась, почему такая женщина выбрала отца — низенького толстенького человечка, застенчивого, панически боявшегося оказаться на виду. На памяти Марины, из всей мировой литературы отец прочитал лишь несколько книг — о вкусной и здоровой пище. Удивлялась в детстве, а когда подросла — поняла. Мама вышла за отца из-за фамилии. Полина Попова очень хотела стать Полиной Роскошной. Это был завершающий штрих на картине ее совершенства.

После рождения дочери в жизни Полины Роскошной появилась новая цель. Ее дочь — ее продолжение, возможность войти в высшее общество. Полина делала все возможное и невозможное, чтобы не только дать дочери хорошее образование, привить изысканные манеры, но и вывести в свет. Подругами Марины были: Тамара — дочь советского посла, Вера — дочь многообещающего майора КГБ, а ныне генерала. Друзья Тамары и Веры постепенно становились друзьями Марины — дочери повара и переводчицы. Впрочем, благодаря усилиям мамы, о скромном происхождении Марины вскоре было забыто. Она стала своей в "высших кругах". Полина Роскошная была счастлива. Но недолго. Для нее все рухнуло в один момент.

Отца Марины роскошная жизнь и королевские замашки жены тяготили. Вначале он начал выпивать, а затем… влюбился в посудомойку Катерину. Толстушка-хохотушка, любящая ввернуть в разговор крепкое словцо, была полной противоположностью жены. Настолько, что измученный светской жизнью отец в один момент собрал небольшой чемоданчик и переселился к Катерине.