Кей Хупер - Крадущиеся тени

– Но им так и не удалось его задержать даже после того, как они узнали, кто он такой, – предположил Мэтт.

– Да, им не повезло. Этот человек был признан гениально одаренным преступником. Психопат с рождения, он тем не менее был наделен блестящими способностями. К тому же он обожал играть в игры. – Взгляд Бишопа устремился на Кэсси. – Особенно когда попадалось что-то новенькое.

– Вас там не было, – парировала Кэсси, не сводя глаз с розы.

– Да, вся эта история стала мне известна позже, – согласился Бишоп и вновь перевел взгляд на Мэтта. – Как раз в то время Вайсек убил пожилую женщину, а затем девочку-подростка. И тут в прессу просочились сведения о том, что полиция идет по его следу, используя экстрасенса. Вайсек, должно быть, воспринял это как вызов. Он схватил маленькую девочку, но не убил ее тут же на месте. Вместо этого, когда Кэсси подключилась к нему, он устроил полиции веселенькую игру в прятки, причем это тянулось довольно долго. Каким-то образом ему удалось отвлечь внимание Кэсси и сбить ее с толку.

– Я неверно истолковала увиденное, – перехватила рассказ Кэсси. – Послала полицию по ложному следу. Когда они нашли девочку, ее тело было еще теплым.

– А всю вину свалили на тебя? – изумился Мэтт. Она пожала плечами:

– Я сама винила себя. Это было слишком... я поняла, что больше не выдержу. Именно тогда я решила уехать из Лос-Анджелеса и поселиться здесь.

– Хотел бы я знать, много ли времени потребовалось Вайсеку, чтобы вас найти, – тихо вставил Бишоп.

Кэсси взглянула на него, выражение тревоги на ее лице постепенно сменилось осознанием страшной догадки.

– Ну конечно, – прошептала она. – Вот почему свет падал с двух разных сторон, когда я пыталась подключиться к Майку Шоу. Вот почему Майк сумел вытолкнуть меня с такой силой, а потом блокировать так долго, хотя он не экстрасенс. Потому что это был не он. Каким-то образом Вайсек связался с его сознанием, контролировал его. Все это время им управлял Вайсек.

– У нее в голове, – медленно повторил Бен.

– Разумеется, она об этом не подозревала. Она-то думала, что мы с ней в контакте, только когда помогала полиции меня ловить. Но я давно уже научился проскальзывать в ее мысли в любое время, когда мне хотелось. В ее мысли. В ее сны.

– В ее кошмары.

До этой самой минуты Бен так и не смог по-настоящему увидеть и оценить реальную сущность преследующих Кэсси монстров. Но теперь он увидел. Теперь он наконец понял. И хотя в комнате и так бало холодно, иной, более глубокий холод пронизал его до костей, подобно обжигающе ледяному дыханию преисподней.

Убийца, именовавший себя «Бобом», продолжал улыбаться.

– Ее кошмары? О нет, я так не думаю. Я ничего такого не делал. Я только... поощрял Кэсси на использование ее природного дара. Напоминал ей, кто она такая на самом деле. Вот почему я последовал за ней сюда. Она думала, что сможет убежать от себя самой, но я не мог ей этого позволить. Мы были предназначены друг другу – Кэсси и я. Мы должны быть вместе. Мне пришлось ей это показать. Я должен был ей показать, что наши умы уже соединились.

– Убивая все новых женщин?

– Заставляя ее воспользоваться ее природным даром.

Бен сглотнул подступающую к горлу желчь и заставил себя говорить спокойно:

– Итак, вы приехали сюда и начали искать подходящее орудие, чтобы привлечь ее внимание. Произвести на нее впечатление своими способностями. Вам нужен был слабоумный, которым вы могли бы управлять... некто, обладающий инстинктами – если не опытом – прирожденного убийцы. Майк Шоу.

– Вы не можете отрицать, что Майк оказался идеальной кандидатурой. И я готов признать, что мне крупно повезло: нелегко было откопать такого в вашем убогом захолустье. Социопат, вполне готовый пролить первую кровь. Ему требовалась лишь направляющая рука, небольшая подсказка. Это было нетрудно.

– И каково это было, – спросил Бен, – убивать чужими руками?

«Бобу» такой вопрос, по всей видимости, показался чрезвычайно лестным: он охотно пустился в объяснения.

– Честно говоря, это было довольно занимательно. Я получил гораздо больше удовлетворения, чем ожидал. Разумеется, он абсолютно примитивен, им движут детская злоба и надуманные обиды, в нем нет ни капли артистизма. Ваши эксперты, конечно, установят, что он клинически невменяем. И при этом, увы, не слишком умен. Что поделаешь! Но надо отдать ему должное: он оказался превосходной глиной, из которой я мог лепить все, что мне требовалось.

– А вам требовалось произвести впечатление на Кэсси?

– Я хотел, чтобы она поняла, – рассудительно заметил «Боб», – что мы с ней две половинки единого целого, что мы принадлежим друг другу. Я это понял с той самой минуты, как она впервые проникла в мой мозг. А вот она никак не желала оценить величие убийства... его раскрепощающее воздействие. Поэтому мне пришлось показать ей.

– Тогда зачем использовать орудие? – спросил Бен.

Все его внимание было сосредоточено на сидящем напротив него психопате. Надо любым способом продолжить, затянуть этот разговор, заставить его раскрыться, обнаружить себя, тогда, возможно, удастся заметить какую-нибудь слабость и воспользоваться ею (если, конечно, очень повезет). Нечто подобное Бен проделывал со свидетелями в зале судебных слушаний, чтобы добиться нужных ему показаний.

– Как это «зачем»? Чтобы показать Кэсси, как велико мое могущество, зачем же еще? – «Боб» задумался. – А вы знаете, оно действительно велико. Очень велико. Мне приходилось поддерживать связь с Майком почти непрерывно, чтобы держать его под контролем, и в то же время скрывать свое присутствие от Кэсси.

– И как же вам это удалось?

– Наладить связь с Майклом было нетрудно и поддерживать тоже. Я очень скоро понял, что для этого достаточно, чтобы он находился в постоянном физическом контакте с предметом, принадлежавшим мне. А скрывать свое присутствие от Кэсси я научился уже три года назад.

Бен кивнул, сохраняя невозмутимое выражение.

– Зачем же вам вообще понадобилось скрываться от нее? Я хочу сказать: раз уж вы решили произвести на нее впечатление, разве не стоило заявить о своем присутствии с самого начала?

– Ну, разумеется, я хотел ее удивить. – Улыбка «Боба» наконец угасла, в его глазах, неуловимого, неопределенного цвета глазах, появился странный блеск. – Но это было еще до того, как я догадался, что вы собираетесь ее испортить.

– Вы так это называете? Я ее испортил?

– Мы оба знаем, что это так. Она была совершенно невинной, а что вы натворили. Вы воспользовались ее женской слабостью, осквернили ее тело, отравили ядом плотской страсти. Тем самым вы замутили все ее чувства и инстинкты. – На мгновение он умолк и даже напрягся, словно услышал в отдалении какой-то звук, но потом покачал головой и закончил: – Вы развратили ее.