Кей Хупер - Шепот дьявола

— Он никогда и не был таким, — пробормотала Нелл. — Некоторые вещи остаются с тобой, как бы далеко ты ни убежала. — Прежде чем Шелби смогла зацепиться за эту фразу, она продолжила: — Так что, возможно, эта тень преследует именно меня, но также возможно, что я просто вчера случайно проходила мимо. Такой старый дом, как здание суда, вполне может иметь в качестве жильцов парочку привидений.

— У них еще тюрьма была в подвале, — напомнила ей Шелби, смирившись с переменой темы. — Мне помнится по крайней мере одна история о невиновном человеке, который там покончил жизнь самоубийством. Разве неправедная смерть не приводит к неуспокоению души и появлению призраков?

Нелл покопалась в обрывках знаний, приобретенных ею за последние годы.

— Неправедная смерть. Внезапная смерть или насильственная смерть. Или люди, оставившие здесь незаконченное дело, которое они страстно хотят завершить. По крайней мере, мне кажется, что это наиболее подходящие кандидаты в привидения, то есть они остаются и появляются на людях, а не уходят.

Шелби задумчиво пожевала губами.

— Значит, это всего лишь привидение, поселившееся в здании суда, ты это хочешь сказать?

— Очень может быть.

— Гм. А разве у таких привидений имеется привычка нависать над прохожими с угрожающим видом?

— Я тут не специалист, Шелби.

— Разве?

— Представь себе.

— И у тебя нет хрустального шара?

— Боюсь, что нет.

— И карт Таро?

Нелл усмехнулась.

— Нет, — ответила она.

— Ну, — с наигранным отвращением заявила Шелби, — очередное разочарование. А я-то ждала всяких диких и таинственных вещей от нашей вернувшейся ведьмы.

— Ну да. Макс рассказывал, что все так меня называют.

Шелби покачала головой.

— Только не уверяй меня, будто ты думала, что этот город изменится. Ну уж нет. Такой же ограниченный и так же пугается всего, что хоть чуть отличается от привычного. Вот тебе Безмолвие. Или большинство его жителей.

— Я удивилась, что ты решила здесь остаться, — заметила Нелл.

— Да? Ничего тут нет удивительного. Меня, конечно, считают несколько другой, но не слишком другой, чтобы представлять угрозу. Мне здесь нравится, учитывая обстоятельства. — Она склонила голову набок, как любопытная птичка. — А ты? Не хочется остаться, раз уж вернулась?

— Думала об этом пару раз, — пожала Нелл плечами. — Но мне не по душе знать, что люди меня боятся. Пусть даже невежественные люди, которые думают, что я могу наслать на них заклятие или что-то в этом роде.

— Но ты же экстрасенс, — спокойно заметила Шелби.

— Среди людей много экстрасенсов, — тем же безразличным тоном ответила ей Нелл.

— Только не я.

Нелл тихонько рассмеялась.

— А тебе не приходило в голову, что появление этой тени может не иметь никакого отношения ко мне? Вдруг она появилась из-за тебя?

Шелби слегка нахмурилась.

— Нет, потому что в этом случае я давно заметила бы нечто подобное на своих снимках.

— Возможно. Но чтоб ты знала, паранормальные способности не всегда проявляются с детства. Иногда они расцветают буйным цветом уже в зрелом возрасте.

— Правда?

— Так говорят.

— Появляются из ниоткуда?

Нелл, подумав, сказала:

— Ну, обычно что-то приводит их в действие, вроде спускового крючка. Шок или какая-нибудь травма.

— Со мной ничего подобного не случалось, — сказала Шелби, причем в голосе ее слышалось больше разочарования, чем облегчения. — Я живу довольно скучно и неинтересно. И поскольку ничего подобного раньше не происходило, мы можем с уверенностью утверждать, что эта тень появилась на снимке из-за тебя, а не потому, что аппарат был в моих руках.

Сдаваясь, Нелл заметила:

— Ладно, если мы так решим, то возникает вопрос: почему? Почему именно эта тень появилась именно в этот момент именно в этом месте и в этот день? Неужели она действительно меня преследует? Раньше я такого не замечала. Да и ты бы обнаружила эту тень раньше на других снимках. Ты ведь не первый раз фотографируешь здание суда?

— Конечно, я много раз его снимала. С людьми и без людей. Но я никогда не замечала никакой тени.

Нелл всмотрелась в фотографию, стараясь разглядеть в тени какие-нибудь определенные очертания, не те, которые ей подсказывало обеспокоенное воображение. Тень слегка напоминала силуэт мужчины, но была вытянута, искажена. И Шелби права, она действительно нависала над ней.

Какая-нибудь добрая душа могла сказать, что тень обвивалась вокруг нее, как будто защищая.

Но Нелл видела, она не защищает, она угрожает.

— У меня от нее какое-то скверное чувство, — призналась Шелби.

Нелл уловила тревогу в голосе и, хотя она разделяла это чувство, все же сказала:

— Тень не может навредить мне.

— Если это тень. Но ведь там нет ничего, что могло бы такую тень отбросить, Нелл. Тогда, может, это что-то другое? И мне кажется, что она может навредить тебе. — Шелби нахмурилась. — Я не хотела ничего говорить, но мне стало страшно. Ты, кстати, не выглядишь такой уж уверенной, что все в порядке.

— Я плохо спала, вот и все.

— Только эту ночь или с тех пор, как вернулась домой?

Нелл пожала плечами. Ответ содержался в самом движении.

— Так ты, значит, веришь в привидения? — мрачно спросила Шелби. — Ну, в таком случае имей в виду, что у меня в доме имеется очень удобная гостевая спальня, которой ты можешь в любой момент воспользоваться.

— Нет, в доме нет привидений, — немного поморщилась Нелл. — Никаких шагов по лестнице, ни звона цепей ночью, ни странных пятен. Я не слышала и не видела ничего необычного.

Она не собиралась рассказывать о явлении своего отца или о том, что могла поклясться, будто кто-то несколько раз прошептал ее имя. Но привидений в доме не было, в этом она была уверена.

Кроме того, несмотря на то, что Шелби в детстве была ей ближе всех, хотя ее и нельзя было назвать подругой, собственная скрытность всегда мешала Нелл рассказывать о своих необычных способностях. Она не собиралась начинать исповедоваться сейчас.

Но Шелби все еще мрачно хмурилась.

— Может, тебе мешают спать слишком натянутые нервы. Нелегко вернуться домой после стольких лет.

Нелл не купилась на робкое приглашение поговорить о своих проблемах, только тоскливо подумала, что же ей мешает — необходимость поменьше болтать на задании или привычное нежелание открыться.

Как бы то ни было, она лишь сказала:

— Я всегда сплю плохо первые несколько ночей на новом месте. Пройдет. И знаешь, это место для меня теперь совсем чужое. Насколько я могу судить, Хейли сменила здесь все, от ковров до обоев. Я не узнаю половину мебели.

— Ей нравилось ходить по магазинам, — усмехаясь, заметила Шелби.

— Это точно.

— В городе поговаривали, что, оставшись с одной только дочкой, ваш папаша расстарался, чтобы удержать ее здесь. Не отказывал ей ни в чем.