Кей Хупер - Шепот дьявола

Внезапно сильно заболела голова, и Нелл с досадой потерла висок.

— Черт, только не обморок. Только не сейчас.

— Он не хочет, чтобы ты думала о нем, когда не спишь. Так он надеется помешать тебе вспомнить.

— Он? Кто такой он?

Хейли остановилась и повернулась к ней лицом. Луч лунного света пробился сквозь деревья и осветил ее насмешливую улыбку.

— Он наш брат, Нелл.

Гален изучал досье с помощью узкого света фонарика.

— И надо же такое обнаружить на самой поздней стадии, — мрачно заметил он.

— Угу.

— И как это удалось выяснить?

— Эти убийства настолько явно связаны с Безмолвием и определенно дело рук кого-то местного, что мы за приход и не заглядывали. Но когда первые три убийства оказались связанными с Хейли, я стал задумываться. Она старалась держать свои отношения с местными мужчинами в тайне, видимо, она вообще не афишировала своих увлечений, существовал шанс, что у нее был хоть один мужчина вне города. Так я сверился со справочной относительно сходных убийств в районе. И пожалуйста.

— Четыре схожих убийства за последние пять лет, — сказал Гален. — Родственники и друзья были чертовски удивлены, обнаружив, что эти милые, уважаемые граждане имели каждый хотя бы один пакостный секрет, обычно сексуального характера. Разные приходы, так что полицейским и в голову не пришло, что надо искать одного убийцу. Кто-то даже сидит за первое убийство.

— Ну да. Полагаю, он не виновен.

— Похоже на то. И чем это нам поможет?

— Должно помочь. Я проверил, где и когда служил каждый из теперешних помощников шерифа последние пять лет, и сравнил информацию с датами убийств. Здесь, в Безмолвии, убийца вполне может быть на дежурстве и тем не менее убить. Но что касается остальных приходов, то тут он должен быть выходным или даже в отпуске.

— И?

— Подошли только два имени. Только двое были неизвестно где во время этих убийств. Один из них шериф Коул.

— Который, как мы решили, ни при чем. Кто второй?

— Кайл Венебл.

— Мама родная, — удивился Гален.

— Вот именно. Как тебе это нравится?

— Ты шутишь, — сказала Нелл.

Она уже обхватила голову руками и одновременно терла оба виска, чтобы немного уменьшить боль. Туман стал еще плотнее, а пульсирующая боль не давала ей сконцентрироваться.

— Ничуть. Кайл Венебл наш брат, вернее, сводный брат, сын нашего отца от другой женщины. — Хейли повернулась и пошла дальше.

Нелл поспешила за ней, пытаясь понять, что она говорит.

— Какой женщины? И когда это случилось?

— Ты говоришь об этом, будто об автокатастрофе.

— Хейли, я не… — У Нелл кружилась голова, подташнивало.

— Послушай меня, — огрызнулась Хейли грубо. — Слушай мой голос, Нелл. Сконцентрируйся на нем.

— Голова…

— Знаю. Но ты должна пробиться сквозь боль. Держи себя в руках. Ты не должна на этот раз позволить ему себя заблокировать.

— Заблокировать меня?

— Он в твоей голове уже много лет.

Нелл остановилась, и ее едва не вырвало.

— Что?

— У вас есть нечто общее, Нелл, кроме крови нашего отца. Проклятие Галлахеров! Шевелись, пошли дальше. У нас мало времени.

Нелл тащилась за ней вслепую.

— Случилось это, сестренка, еще до того, как мы обе родились. Не знаю, помнишь ты или нет, но у наших родителей были… некоторые сложности в постели. Судя по всему, начались они сразу же после свадьбы. Поэтому наш милый папочка завел себе славную штучку на стороне. Даже несколько за все эти годы. Обычно он выбирал кого-нибудь из прислуги.

— О, господи, — простонала Нелл.

— Да, мерзко, верно? По правде говоря, я думаю, что большинство из них шло на это охотно. Может, он их и соблазнял, но не заставлял. Он ведь мог быть очаровательным, когда чего-то хотел, а секса ему хотелось часто. Обычно он выбирал женщин постарше, вдов или разведенных. То есть таких, которым нужен был секс, а постоянного мужчины не было. И еще ему нравилось разнообразие. Именно поэтому наши кухарки и экономки надолго не задерживались.

— Ты хочешь сказать, что он спал с ними под крышей собственного дома?

— По крайней мере, несколько раз, — спокойно подтвердила Хейли. — Я его видела. Не замедляй шаг, нам надо торопиться.

Нелл, спотыкаясь и постанывая от боли, брела за ней. Она, казалось, уже была не в состоянии что-то чувствовать, кроме дикой головной боли.

— И когда она забеременела? Мать Кайла Венебла? Что случилось тогда?

— Ну, надо отдать ему справедливость, отец об этом не знал. Видишь ли, она была не такой, как все. Никогда не была замужем, сексуально неопытная, моложе и привлекательнее, чем другие. Кстати, немного напоминала маму. Отец был ею одержим, попытался контролировать ее, как нас. Она испугалась и ушла. Уехала из прихода.

— Беременной.

— Да. Полагаю, она слишком его боялась, чтобы попросить о помощи, или, может, боялась другого. В те времена беременность без мужа в здешних краях была скандалом, да и сейчас мало что изменилось. Она была католичкой, хорошей девушкой, так что об аборте не могло быть и речи, даже если бы она знала, где найти врача, который бы на это согласился.

Нелл пыталась уяснить себе, что происходит, и у нее появилось столько вопросов, что, не зная, с какого начать, она предпочла молчать и слушать.

— Ее сестра, молодая вдова, жила около Нового Орлеана. Туда она и подалась. Все рассказала сестре, но взяла с нее клятву, что, если что-нибудь случится, сестра не станет связываться с Адамом Галлахером и ни за что не скажет ему, что у него есть ребенок. Когда подошло время, она легла в госпиталь под именем сестры. Кто знает, может, она тоже обладала предвидением, потому что умерла при родах.

— И вот сестра, после смерти мужа оставшаяся довольно прилично обеспеченной, получила ребенка, которого надо было воспитывать. Не знаю, почему она вместе с Кайлом переселилась сюда. Возможно, считала, что мальчику надо быть поближе к отцу. Или просто из любопытства. Или думала, что когда-нибудь обратится к нему. Но она так и не обратилась.

— Сын, — пробормотала Нелл.

— Да еще и первенец. Он родился за месяц до меня.

— И он не носит фамилии Галлахер.

— Но получил проклятие Галлахеров. Он понял, что не такой, как все, с самого детства. С ним случалось такое, чего он никак не мог объяснить. Кайл до смерти пугал свою приемную мать, которая в конце концов призналась, кто его отец. Во многих отношениях большая ошибка.

— Что же произошло?

— Когда он был мальчишкой, он вечно за всеми подглядывал. А тут он начал следить за отцом. Заглядывал в окна, прятался за деревьями. Он видел, как отец надзирает за нами, обращается с нами, как с куклами. Видел, что он постоянно торчит около мамы, трогает ее, гладит, как любимое животное. Он видел, как он трахает прислугу, будто он какой-то средневековый господин, и обращается с этими женщинами совсем не так, как с нами, как будто они что-то вроде носового платка, в который можно высморкаться, если захочется.