Линда Ховард - Любить Эванджелину

Перед падением Советского Союза Роберт несколько раз оказывался вовлеченным в дела с женщинами-агентами; укладывать их в постель было рискованно, но очень волнующе из-за опасности, добавляющей остроты ощущениям. Если он переспит с Эви Шоу, то, как он подозревал, для него это станет незабываемым впечатлением.

— Для начала мне нужна информация, — произнес он, раздраженный тем, что она по-прежнему не смотрела на него, но ни намека на раздражение не прозвучало в его голосе. Он должен усыпить ее подозрения, сделать так, чтобы она чувствовала себя комфортно рядом с ним. Успокоить женщину для него никогда не составляло труда, и на сей раз он не ожидал никаких проблем. Для всех, кто его знал, кроме нескольких правительственных чиновников, он был преуспевающим бизнесменом. Если она и в самом деле так умна, как он думает, она поймет выгоду от вступления с ним в связь и не только из-за того, что он мог дать ей, но и из-за информации, которую она может получить от него. Летний роман прекрасно соответствует ее потребностям, и он не намеревался давать ей ничего более.

— Возможно, вам лучше обратиться в информационный центр, — предложила она.

— Возможно, — пробормотал он, — но мне сказали, что вы можете помочь мне.

— Может быть, — произнесла она неохотно. — Какого рода информация вам нужна?

— Я здесь на отдыхе до конца лета, — ответил он. — И вторая причина прийти сюда — аренда бокса для моей лодки. Я также хочу, чтобы кто-нибудь показал мне озеро. Мне сказали, что вы хорошо его знаете.

Она внимательно взглянула на него из-под ресниц.

— Да, это так, но я не работаю проводником. Я могу помочь вам с лодкой, и это все.

Она воздвигла между ними стену сразу же, как только увидела его, и не собиралась сотрудничать с ним ни по каким вопросам. Роберт нежно улыбнулся ей той улыбкой, которая успокаивала нервных женщин в течение многих лет.

— Понимаю. Мы незнакомы.

Он заметил ее неконтролируемую реакцию на эту улыбку по тому, как расширились ее зрачки.

— Дело не в этом, я незнакома с большинством своих клиентов.

— Насколько мне известно, такса за день работы проводника сто долларов плюс расходы. Я удвою эту сумму.

— Дело не в деньгах, мистер Кэннон. У меня нет времени.

Давить на нее сейчас было неразумно, это ни к чему хорошему не привело бы, и ему нужно еще многое успеть, прежде чем он по-настоящему сможет ею заняться. Он уже сделал так, что она запомнит его визит, и для первого раза этого достаточно.

— Тогда, может быть, вы сможете порекомендовать мне какого-нибудь проводника — спросил он и увидел, что она немного расслабилась.

Она назвала несколько имен, которые он запомнил, поскольку был намерен хорошо изучить реку. Потом спросила:

— Вы хотите сейчас осмотреть свободные боксы?

— Да, разумеется.

Это был прекрасный шанс оценить меры безопасности на причале.

Эви взяла портативную рацию и прицепила к поясу, затем вышла из-за стойки. Роберт шел на шаг позади нее, взгляд его прищуренных глаз блуждал по соблазнительному изгибу ее бедер и ягодицам, четко очерченных плотно прилегающими джинсами. Ее осенённая солнцем голова едва достигала ему до плеч. Кровь жарко запульсировала в его венах, когда он представил, как сожмет ее круглую попку в своих руках. С большим усилием ему удалось оторваться от этих мыслей, рисовавших в его воображении соблазнительные картины.

— Вы оставляете помещение без присмотра? — спросил он, когда они вышли на пристань. Солнечный свет, отражающийся от воды, ослеплял, и он снова надел защитные очки. Было жарко, как в сауне.

— Я увижу от боксов, если кто-нибудь подъедет, — ответила она.

— Сколько человек еще здесь работает?

Она кинула на него пытливый взгляд, словно удивленная его вопросом.

— У меня есть механик и парень, который работает летом по утрам и после полудня зимой.

— Сколько часов в день вы открыты?

— С шести утра до восьми вечера.

— Довольно долгий рабочий день

— Не думаю. Зимой мы работаем только с восьми до пяти.

Четыре дока были крытыми, и большинство боксов в них оказалось занято. Разнообразные суда покачивались на спокойной воде: плавучие дома, катера с каютами, моторные понтоны, прогулочные и рыбацкие лодки, парусные шлюпки. Эти четыре крытых дока располагались слева от здания, и вход в них был закрыт воротами. Направо находились два открытых дока общего пользования. Лодки для аренды стояли в первом ряду лодочных боксов, ближе всего к зданию причала.

Эви отперла ворота, и они ступили на плавучий док, который слегка покачивался на воде.

Молча она повела его вдоль ряда лодок, указывая на пустые боксы. Наконец она спросила:

— Какого размера у вас лодка?

Он тут же принял еще одно мгновенное решение.

— Я намереваюсь купить небольшой быстроходный катер без кабины. Можете ли вы порекомендовать мне хорошего продавца здесь?

Эви кинула на него один из своих взглядов из-под ресниц и коротко сказала:

— В городе есть несколько торговых представительств, вы без труда найдете то, что вам нужно.

Затем она повернулась и направилась назад к офису по качающемуся доку уверенными и изящными шагами.

Снова Роберт следовал за ней, как и ранее наслаждаясь ее видом. Она, вероятно, полагала, что избавилась от него, но это было не так. Злость и желание смешались в нем, вызывая непонятную агрессию, которая заставляла его чувствовать себя более настороженным и напряженным, чем когда-либо. Она заплатит за кражу его собственности, и не только свободой.

— Вы пообедаете со мной сегодня? — спросил он совершенно нейтральным тоном. Она остановилась так резко, что он врезался в нее. Роберт мог бы избежать столкновения, но намеренно позволил их телам соприкоснуться. Эви потеряла равновесие, и он подхватил ее за талию, прижав спиной к себе, прежде чем она сумела твердо встать на ноги. Он почувствовал дрожь, которая пробежала по ее спине, и его охватило наслаждение от теплоты и ощущения ее тела под его руками, у его бедер и живота.

— Извините, — сказал он с легкой усмешкой. — Я не знал, что обед со мной — такая ужасная перспектива.

Эви должна была как-то отреагировать. Если она возражает, то необходимо отстраниться, избегая некоторой сексуальности его объятия. Если соглашается, то стоит повернуться и взглянуть на него. Надо поторопиться с уверением, что его приглашение ничуть ее не испугало, и принять его, чтобы доказать это. Но она не сделала ничего из этого. Она просто стояла неподвижно, словно парализованная его руками, сжимающими ее талию. Тишина стала почти осязаемой. Она снова вздрогнула, изящное чувственное движение заставило его руки напрячься, а мужскую плоть дрогнуть и затвердеть. Почему она не двигалась, почему ничего не говорила?