Ольга Славина - Горячая месть для охладевшего мужа

Сергей вышел из «ауди» и какое-то время одиноко топтался на обочине. Думал. И проносящиеся мимо машины ему не мешали. Маша предпочитала морозу уютное тепло салона. Однако даже ей было ясно, что засаду здесь, тем более зимой, устроить невозможно. Во-первых, на снегу все видно, во-вторых, во цвете лет умрешь от переохлаждения. Сергей, конечно, ее иногда здорово раздражал, но смерти она ему не желала.

Однако он вернулся в машину вовсе не с желанием написать завещание.

– Я думаю, у нас все получится! – беззаботно заявил он. – Не спрашивай меня как. Лучше поцелуй.

Видимо, от неожиданности она не стала спорить, прикоснулась губами к его холодной щеке. А потом ей стало жарко от его дыхания, губ, языка и долгого-долгого поцелуя…

Еще через полчаса они сидели в маленьком, но на европейский манер уютном придорожном кафе и ели горячий и неожиданно вкусный грибной суп. Говорить ни о чем не хотелось, тем более что в зале запустили диск «Ночных снайперов». Они просто ели, грелись, слушали про «целуемся на каждом светофоре», просто смотрели друг на друга.

Сергей не пожалел, что взял на разведку именно ее, а не кого-нибудь из своих подчиненных. Для них найдется работа позже.

Маше вдруг стало так хорошо и спокойно. Ведь они вместе, а значит, все проблемы решатся. Это даже здорово – решать проблемы вместе. Гораздо лучше, чем не иметь проблем одному.

Женя вышла из кабинета Ильи Болотова с улыбкой. Жизнь налаживается! Она не виновник ДТП, не причина чужой травмы и не находка для производителей гипса. Чувство вины больше не будет грызть и кусать. От этой истории осталось только недоумение. Подающая надежды пианистка по своей воле испортила себе карьеру. Хорошая девчонка беззастенчиво солгала матери, Жене, всем вокруг. Это каприз из серии «не хочу в школу – объемся мороженым»? Или все-таки любовь, когда просто не можешь дышать в разлуке?

Жене не надо объяснять, что это такое. Наверное, она тоже согласилась бы себе что-нибудь сломать, если бы это гарантировало возможность остаться с Ильей. Но только при одном условии. Если бы он чувствовал то же самое. Но нет, он так просто и буднично обсуждает с женой спальню, а еще, наверное, новогоднее застолье, путешествия, покупки. Это и называется семейной жизнью. У нее такого никогда ни с кем не было и, скорее всего, не будет…

– Ну что? Он тебя не уволил? – сделала большие глаза Юлечка.

Женя вздрогнула. Вот черт! Нужно же придумать, зачем шеф ее вызывал.

– Да нет. Илья Игоревич попросил отчет, – туманно ответила Женя.

– Какой отчет? – заинтересовалась Аня.

– Ну такой отчет… Удобно ли нам записывать телесюжеты про «Чугунмет» на видеомагнитофон? Это ведь прошлый век. Он думает, что лучше делать это в цифровом формате, – пришло в голову Жене.

– Странно, что он решил обсудить это с тобой, а не с Эльвирой Павловной, – заметила Аня.

– Я тоже удивилась, – соврала Женя.

– Ой, это сейчас модно, – оживились Юлечка. – Большие начальники должны советоваться не только с начальниками поменьше, но и с рядовыми сотрудниками. Демократический стиль управления. В «Космополитене» его очень рекомендуют.

– Нужно купить «Космополитен», – усмехнулась Женя. – Раз уж там про Илью Игоревича пишут.

– Да там все статьи о нем, – подхватила Юля. – «Как найти идеального мужчину», «Как одеваться на работу, если твой начальник – идеальный мужчина», «Плюсы и минусы служебного романа». Лично я минусов не вижу…

Женя не считала себя экспертом в этом вопросе. У них с Ильей не роман, скорее проза.

– Жень, может, ты нашего шефа приворожила? – заподозрила подвох Аня. – И танцует он с тобой, и демократию устроил. Ты к знахарке не ходила? Приворот по фотографии не делала? Иголку в сердце не втыкала? Я слышала, что колдовство – это страшная сила.

– Да ладно, – не согласилась Юля. – Все это реклама бабкам-гадалкам. Мужика надо не приворожить, а обворожить. Поверьте мне. Я знаю, о чем говорю…

А вот Женя не знала. Почему Илья выбрал ее? Впрочем, это уже неактуально. Прошлогодняя коллекция. Кому бы всучить свою любовь со скидкой?

Под конец рабочего дня Жене позвонила мама и поставила перед фактом:

– Я еду к тебе. Хочу посмотреть на твои хоромы. Узнать, как ты живешь. Диктуй адрес.

– Приезжай, конечно, – ответила послушная дочь. – Только нотации дома забудь, ладно?

Вадим Уфаев внимательно разглядывал Виталия Скупцова. Невысокого роста. Не молодой и не старый. Не запоминающийся. Наверное, таким и должен быть киллер. Одним из многих. Без особых примет.

Скупцова доставили к следователю Уфаеву на допрос. Но, как и предполагал Вадим, Виталий Иванович воспользовался статьей Конституции, разрешающей не свидетельствовать против самого себя. Он отказался давать показания. Весь этот допрос лишь для проформы. Вадим знал, что к убийству Фроловского киллер Скупой не причастен.

Уфаев уже собирался вызвать конвой, отправить подследственного обратно в СИЗО и прийти, наконец, домой не за полночь и даже посмотреть с дочкой мультики. Но тут Скупцов его удивил. Наклонился к нему через стол и негромко произнес:

– А я ведь видел вашего человечка, начальник.

– Кого?

– Ну этого вашего стрелка-некрофила. Правда, ему это погоняло не нравится. Он называет себя Крестоносцем. У него на руках татуировки в виде крестов. Он говорит, что на богатеях нет креста.

– И ставит на них крест, – подхватил Уфаев.

– Вот-вот.

– И где вы его видели?

– Я свои пароли и явки не выдаю, – покачал головой подследственный. – Тем более где был, там уже нет. Пересеклись мы с ним в одном местечке. Потом разбежались. Только знаешь, что он мне сказал? Ни в каких мокрухах, само собой, не признавался. Ничего на себя не брал. Сказал только, что в этого вашего бывшего депутата стреляли два человека. Возможно, один из них сам Крестоносец. А может, и нет. Говорит, я, мол, трупов повидал больше, чем патологоанатомы. И на дырки от пуль насмотрелся, как какой-нибудь спец по баллистике. Так вот, в последнем случае явно стреляли двое. И у одного рука не дрожала, а у второго – да. Пуля как подпись. Ее подделать трудно. Считайте это киллерской интуицией…

И все это Крестоносец понял, посмотрев на снимки в газетах и телерепортажи? – удивился Уфаев. Или все-таки видел убитого своими глазами? Не пора ли следствию брать киллеров в консультанты…

– Двое? – переспросил Вадим. – Нам хотя бы одного найти.

Дорога домой оказалась тем еще испытанием. Люди с покупками, елками, подарками штурмовали автобусы и маршрутки, пихались, ругались. Женя простояла на морозе минут двадцать, не только замерзла, но и извелась, что не успеет приехать раньше матери. Наконец втиснулась, под град «теплых слов» от тех, кто остался на остановке, захлопнула дверь «газели». По дороге домой зашла в супермаркет, купила торт, отстояла немаленькую очередь в кассу, все время поглядывая на часы и ощущая себя жертвой наглого и обидного ограбления. У нее крали минуты, причем целыми десятками.