Ольга Славина - Горячая месть для охладевшего мужа

– Предатель! Эта твоя девка тебя приворожила. Ни кожи, ни рожи. И из-за нее ты готов потерять жену, потерять завод?!

Илья не ожидал такого яростного продолжения телефонной атаки. Он никогда не видел свою светскую женушку в такой злобе, только слышал. Но надеялся, что она уже успокоилась, взяла себя в руки. Но не тут-то было.

Однако и Маша оказалась не робкого десятка. Она встала прямо напротив Лены, отгородив ее от Ильи.

– Не смей орать в нашем доме, – ледяным тоном заявила Маша. – Не смей орать на моего брата. Илья – самый лучший. А ты… Ты достойная сестра своего братца-убийцы, достойная дочь мамаши-алкоголички и папаши-самоубийцы.

На какой-то миг Маше показалось, что Лена сейчас вцепится ей в волосы. Но та задохнулась от неожиданности.

– Что ты сказала? Про моего отца… – спросила она совершенно убитым голосом.

– Мы все знаем! – с победным видом сообщила Маша. – Твой папаша, убийца и бандит, пустил себе пулю в лоб. Думаю, это лучшее, что он сделал за всю свою жизнь. А ты все подстроила, как будто убийство. Ты расстреляла труп собственного отца. В голове не укладывается!

Лена с перекошенным лицом выбежала вон из комнаты, закрылась в своей спальне. И впервые поняла, почему их всех так тянуло заглянуть в бездну. Мать, брата, отца. Почему они торопились приблизить конец. Не нужно разговаривать, объяснять, как-то выглядеть. Если тебя никто не любит, почему бы и нет?

Ужасный скандал. Все чувствовали себя так, будто их облили грязью. Хорошо еще, что Людмила Ивановна и Игорь Петрович из «Грота» уехали в Москву. Еще не хватало, чтобы они слышали эти вопли и расстраивались.

С другой стороны, лучше выяснить отношения, чем ходить с каменным лицом и ничего не чувствовать. Маша ни о чем не жалела. Пусть это невежливо, но это правда. Лена все это совершила: подтасовка, ложь, вымогательство любви, угрозы от ревности и жажды мести.

Маша считала, что Илья оказался в заложниках у своей семейной жизни. И теперь настало время проведения спецоперации по освобождению.

– Маша, не волнуйся так. – Илье не нравилось ее возбуждение. – Я сам разберусь с Леной. И это будет не больно…

Но сначала их ждал еще один сюрприз, который трудно назвать приятным. Раздался звонок, а потом шум и топот. Сначала появилась растерянная домработница, а потом следователь Уфаев в сопровождении двоих милиционеров.

– Сергей Турбин? – зачем-то спросил он.

– Вадим, у тебя что, амнезия? – удивился Сережа.

– У меня постановление. О вашем задержании.

– Что такое? – У Маши вытянулось лицо.

– О каком задержании? – не понял Сергей.

– До выяснения всех обстоятельств. – Следователь был формален.

– Обстоятельств чего? – поинтересовался Илья.

– Убийства в Красивом Бору.

– Вот только не надо про убийство Фроловского, – хмыкнул Сергей.

И уже хотел пуститься в объяснения, что никакого убийства не было. И до этого, между прочим, докопался он, а не доблестные стражи порядка, которые беспокоят в выходной день добропорядочных граждан.

Но Уфаев не дал ему ничего этого произнести.

– С убийством Фроловского разберемся позже, – заявил он. – Сергей Трубин, вы задержаны по подозрению в двойном убийстве охранника и домработницы Фроловского.

Лена закрылась в своей спальне. Нет, спальня уже перестала быть ее. Но так и не стала красной. Дизайнер был приглашен на после праздников. Впрочем, можно обойтись и без дизайнера. Спальня может стать красной от крови…

Это была катастрофа. Хуже, чем гибель отца. И всех остальных тоже. Они все знают! – стучало у Лены в висках. Она словно оказалась голой. И все, что она скрывала, теперь выставлено на всеобщее обозрение. У нее не осталось никаких козырей. Акции завода – всего лишь бумажки. У врага же в руках – водородная бомба.

«Твой папаша, убийца и бандит, пустил себе пулю в лоб. Думаю, это лучшее, что он сделал за всю свою жизнь. А ты все подстроила, как будто убийство. Ты расстреляла труп собственного отца. В голове не укладывается!»

Расстреляла… Труп… Отца…

Лена не знала, какое из слов самое страшное. Тогда самым ужасным казался ярлык дочери самоубийцы. Она не понимала, что делает. Это были выстрелы отчаяния. Пули ужаса. Какого-то иррационального страха.

– Лена, открой! – Это был голос Ильи. Она вздрогнула, но не сдвинулась с места.

– Открой, давай поговорим. Инквизицию не только отменили, но и осудили.

Боже, он пытается быть великодушным! Мол, я не буду тебя ругать, только молча презирать. А ведь это он виноват во всем! Если бы рядом с ней был муж, она смогла бы пережить самоубийство отца. Поплакала бы и успокоилась. Не стала бы лгать и изворачиваться. Просто бросилась бы к нему, схватилась за него, и он бы поддержал ее. Но нет, в то время, когда она так нуждалась в нем, он развлекался с любовницей.

– К черту, к черту, к черту!

Лена распахнула дверь и вылетела из комнаты. Оттолкнув мужа, она рванула в прихожую, схватила шубу и выбежала из дому. Она чувствовала, что если останется, начнет мастерить себе петлю, искать маникюрные ножницы, чтобы вскрыть вены.

Ну уж нет. Не дождетесь! Лене захотелось оказаться в гуще людей и событий. Она взяла такси и приказала везти себя в самый отвязный ресторан города, где народ похмелялся и продолжал отмечать праздник.

Такси! Кто бы мог подумать, что она будет ездить на такси, как какая-нибудь лохушка. Но Илья перестал оплачивать ее машину и ее шофера, а отец считал, что их размолвка временная, и велел своему водителю пока повозить Лену, потому что сам редко выбирался из дому. Но Лене не нравился этот шкаф. Нужно нанять нового водителя. И это будет не водитель катафалка. Не дождетесь!

Усевшись за столик и залпом выпив двойную порцию коньяка, Лена почувствовала, что оживает.

В конце концов, она не совершила никакого преступления. Лена находилась в шоке и не понимала, что делает, когда взяла из рук отца пистолет и клочок бумаги. Аффект и все тут. Тем более что она никого не убила. Отец и так был мертв. Кто осудит несчастную женщину, потерявшую всю свою семью? Дело тихо закроют. К тому же она слышала, что уже нашли какого-то козла отпущения. Они же не захотят признаться, что раскрыли убийство, которого не было, и держали в застенке невиновного.

Лена сможет разгрести все это дерьмо и уехать в Аспен кататься на лыжах. И забывать. И жить дальше. Она молода и богата. Подумаешь, развод. Большинство, с кем она пила вчера коктейли, разводились по три раза. Причем как с мужчинами, так и с женщинами. Видимо, так теперь модно.

– Привет, красотка! – У ее столика улыбался Виктор Маклин, преуспевающий адвокат, адвокат ее отца. – Ты извини, но видок у тебя как у жертвы теракта. В наш аул пришла беда?