Дороти Иден - В когтях у хищника

— Там повсюду были цветы, — рассказывала она. — Очень красивые. Но у меня было странное ощущение, будто все отравлено. Им наверняка хотелось, чтобы я сегодня немного напилась. Тогда было бы гораздо проще подсунуть мне таблетки снотворного, которые они стащили. А затем представить все так, будто я сама их припрятала, чтобы проглотить при первом же удобном случае. Вчера ведь была только репетиция. Знаете, мне даже немного жаль Джойс и Дэвида. Очевидно, их собирались использовать Исключительно как свидетелей — причем подлинных. Они ведь превосходно для этого подходят — недалекие, доверчивые, падкие до лести. Ну, а Ральф Билей необходим в этом спектакле на роль врача.

— Перестаньте! Этого не будет! — резко сказал Дугал.

— Дугал, если я не доживу до своего дня рождения, все деньги получит Саймон? — спросила Антония.

Ее бесстрастный тон, с которым девушка так спокойно рассуждала о том, что действительно легко могло случиться, казался Конрою невыносимым.

— Да, все деньги получит Саймон, — только и ответил он.

— Саймон! — эхом повторила девушка. — А ведь он плакал над мертвой птичкой. — Она взяла его под руку. — Ладно, пойдемте, нам надо спешить. Дугал, да вы дрожите!

— Я замерз. Мне пришлось вас немного подождать. — Ему совсем не было холодно, хотя с моря дул свежий ветер и, словно шелком, шелестел травой на холме. Белый особняк, застывший на фоне лунного неба, казался теперь враждебным и зловещим. Они войдут в него последний раз, решил Дугал. Вот только найдут то недостающее звено, которое соединит исчезновение Гасси со всем случившимся с Антонией. Ему нестерпимо хотелось взять ее на руки, отнести в машину и навсегда увезти подальше из этого таинственного и зловещего места.

Однако было бы бесполезно убеждать Антонию не участвовать в поисках. Впрочем, сейчас, когда в доме оставалась одна Белла, которую наверняка уже снабдили новой бутылочкой, им вряд ли угрожала опасность.

— Давайте покончим с этим, — сказал он. — Но обещайте, как только найдем какую-нибудь улику, сразу же отправляемся в полицию.

— Идет, — легко согласилась она. — Как только найдем. Но сначала давайте отыщем Беллу.

Как они и ожидали, Белла оказалась на кухне. Услышав шаги, она с тревогой подошла к двери. Бутылки с бренди не было видно, однако на столе стоял пустой стакан, а щеки Беллы подозрительно краснели.

— Мисс Вебб! — воскликнула кухарка. — Мистер Конрой! Разве вы не на танцах?

— Белла, — серьезно начала Антония, — мы хотим найти то, что было у Гасси. Нам необходимо осмотреть его комнату.

Белла отпрянула назад. Ее лицо сразу стало настороженным.

— И что же, вы думаете, у него такое было?

— Пока не знаем. Но это очень важно. Это выведет нас на то, что с ним случилось.

Глаза Беллы наполнились слезами:

— Слишком поздно. Его уже нет в живых. Он утонул. Полиция говорит, что теперь почти нет надежды. Завтра мне придется все рассказать Джиму. Мы всегда боялись, что Гасси плохо кончит. Может, так оно и лучше — пока он не натворил дел. Только это и успокаивает.

Похоже, выпитое натолкнуло Беллу на мрачную философию.

Дугал твердо произнес:

— Извините, Белла, но, позволите вы или нет, Мы все-таки обыщем комнату Гасси. Если не мы, это все равно сделает полиция.

— Полиция! — В глазах женщины снова мелькнул страх, как будто полиция могла появиться в доме в любую минуту.

— Боюсь, что да. Проводите нас, пожалуйста. Белла молча показала на дверь против кухни

и разрыдалась, яростно кусая кулаки, чтобы сдержаться.

Однако времени на жалость у них не было. Антония первой вошла в маленькую комнатку и включила свет. Они увидели лишь узкую кровать, комод, стул и истертый шерстяной коврик на полу. В банке с зеленоватой водой вяло шевелились два головастика. Они безмолвно напомнили, что совсем еще недавно здесь был Гасси, и это казалось трогательнее всего. Антония на минуту склонилась над банкой. В это время Дугал начал тщательный поиск, выдвигая ящики и приподнимая на кровати матрас и одеяла.

Они не нашли ничего особенного — лишь скупые мальчишечьи сокровища — сломанный перочинный ножик, круглую белую раковину с пляжа, набор рыболовных крючков и забытых в протухшей воде несчастных головастиков.

— Ужасно трудно искать, когда не знаешь, что именно ищешь, — пробормотала Антония. — Если он получил это от старушки, это может быть колечко или… — Она резко остановилась, услышав слабый крик.

Был ли это действительно крик? Звук донесся откуда-то издалека. Может, это ветер или пролетающая над морем птица?

Антония застыла на месте:

— Дугал! Послушайте!

Снова раздался тихий и бесконечно печальный крик — как будто кричал кто-то навсегда потерявший надежду.

Антония пулей выскочила из комнаты.

Дугал поспешил за ней, но в коридоре Белла ухватила его за локоть. В руке она что-то держала.

— Может, вы ищете это, — сказала она задыхающимся шепотом. — Сказать по правде, я даю вам это только потому, что мисс Вебб была добра к Гасси. Она единственная была к нему добра. — Ее голос дрогнул и оборвался.

Не глядя на какой-то плоский предмет, Дугал сунул его в карман, и собрался было догнать Антонию, но Белла снова остановила его.

— Не туда, — прошелестела она. — В другую сторону.

— Но я должен догнать Антонию.

— Она ничего не найдет и все равно вернется сюда. Пойдемте, я покажу.

Ступая впереди нетвердой походкой, Белла, похожая на огромную мышь, повела Дугала к подвальной лестнице. Когда, спустившись по ней вниз, Белла завозилась с замком, из-за двери отчетливо послышался вопль.

— Ну, будет, будет! — раздраженно сказала Белла. — Уймись. Мы не собираемся слушать это всю ночь.

Она открыла дверь — внутри было почти темно.

— Вот кого вы, наверное, искали, — запыхавшись, сказала Белла. Я показываю вам ее только потому, что беспокоюсь о ней. Сначала говорят, якобы она навсегда исчезла, потом она вдруг снова появляется. Не нравится мне это. Надо бы кому-нибудь сообщить. — Внезапно женщина сжала локоть Дугала и заглянула ему в лицо маленькими острыми глазками. — Только не говорите, что это я вам показала! — попросила она. Затем, как будто услышав что-то, она судорожно глотнула воздух и прошмыгнула мимо него наверх.

Шагнув в холодную комнату, освещенную лишь слабым пламенем свечи, Дугал смутно различил чей-то силуэт. В углу на походной кровати, кроме которой в комнате не было больше никакой мебели, примостилась чья-то щуплая фигурка.

— Кто это, черт возьми? — испуганно спросил он.

Женщина подняла голову. В тусклом свете свечи он увидел, что на ее щеках блестят слезы.

— Будет с вас и этого, назойливый господин Конрой! — раздался за его спиной чей-то низкий голос.