Кэтрин Полански - Любовь без правил

Дэвид флегматично кивнул. Он был одет, как и Тэсс, во все черное, но не потому, что соблюдал траур по Эрролу (старомодный и так легший на душу обычай), а потому, что всегда так одевался.

— …Адам Фейерман, психолог.

— Приятно с вами познакомиться, мистер Ригдейл. — Адам, стоявший ближе всех к креслу хозяина, сделал пару шагов вперед и протянул ему руку, которую тот, привстав, пожал. — Наслышан о вас.

— Из уст психолога слышать такое страшновато, — хмыкнул Ригдейл.

Однако на Фейермана он посмотрел одобрительно. Тот смотрелся респектабельнее всех в команде — Адаму недавно исполнилось сорок пять, и он был старшим из присутствующих. К тому же предпочитал классический стиль и носил очки: он был сильно близорук.

— Вам не о чем беспокоиться, — отточенно улыбнулся Фейерман.

— Томас Харди, наш аналитик, — представила Тэсс последнего члена своей команды.

— А я думал, вы пригласили какую-нибудь голливудскую звезду для прикрытия, — заметил Ригдейл.

Он был прав. Том действительно смотрелся человеком, сошедшим с экрана: шатен с чуть вьющимися волосами до плеч, голубыми глазами и безупречной улыбкой. Всем этим ЦРУ беззастенчиво пользовалось.

— Мистер Ригдейл, надеюсь, вы знаете, что у нас не слишком много времени. Рейс в Вену завтра утром, а до этого я должна ввести вас в курс дела.

— Звучит потрясающе. Не хотите ли выпить? Или поужинать?

Нет, Ригдейл явно не собирался облегчать Тэсс задачу.

— Благодарю, не стоит. Сейчас мы уточним нашу легенду, а потом я отпущу своих людей и сообщу вам то, что вам нужно знать.

— Потрясающе, — снова сказал Ригдейл. Он чуть склонил голову набок и так посмотрел на Тэсс — ни дать ни взять Робин Гуд, прикидывающий, на сколько золотых потянет добыча, которую удалось отнять у попавшегося на пути шерифа Ноттингемского. — Все, что мне нужно знать… Это впечатляет. Мисс Марлоу, может быть, вы все-таки сядете? Или я встану? Вам мешают сесть какие-то религиозные воззрения, я понять не могу?

— Я не верю в Бога, мистер Ригдейл, — холодно сказала Тэсс.

— Странно. Обычно люди, поработав на службе вроде вашей, начинают верить в него год этак на третий. А ваш стаж побольше.

Значит, он тоже читал ее досье — в укороченном варианте, разумеется. Или Джобс устно изложил основные пункты ее биографии. Этого следовало ожидать.

— Давайте сразу договоримся, мистер Ригдейл, — произнесла Тэсс как можно равнодушнее. Чем меньше показываешь людям, что они могут тебя задеть, тем в большей ты прибыли. — Операцией руковожу я. От вас я, согласно указаниям начальства, приму некоторые советы по работе, но все, что делаем я и мои люди, решать только мне, никакой коллегиальности и прочих демократических изысков.

— Какая речь! А я всего лишь предложил присесть. — Он поднялся. — Ладно, раз уж вы так категоричны, я постою вместе с вами. — Ригдейл отошел к окну и встал к нему спиной, скрестив руки на груди. — Излагайте.

Он удивительно органично смотрелся в этой богатой комнате, на фоне бархатных занавесей, позолоты и завитушек. Пожалуй, только не хватает костюма зажиточного плантатора и двух гончих собак, улегшихся на коврике у ног. Тэсс придержала не в меру разгулявшееся воображение.

— Итак, согласно легенде, с которой мы работаем, вы, сэр, отправляетесь встречать Новый год в Вену. С вами едет ваша новая подруга, то есть я, ваш секретарь, — Тэсс указала на Фейермана, — и два телохранителя. На новогоднем балу в Хофбурге вы должны представить меня определенному человеку. Дальше, в зависимости от обстоятельств, мы поблагодарим вас за услуги и попрощаемся или же поработаем еще немного.

— Звучит правдоподобно. — Ригдейл оглядел их маленькую команду, по-новому присматриваясь к людям. — Кроме того, что я должен быть ключиком от дверей в царство бессмертных, от меня что-нибудь требуется?

— Возможно. Это будет зависеть от рада обстоятельств. Но ничего сверхъестественного, учитывая, что специальной подготовки у вас нет. — Ригдейл неприятно хмыкнул, и Тэсс с удовольствием подумала, что нашла его слабое место. Хотя бы одно. — Мы постараемся, чтобы вашей жизни, кошельку и свободе ничто не угрожало.

— О! Это весьма обнадеживает. Не хотелось бы, погуляв на балу, вернуться домой в гробу.

— Не беспокойтесь, Дэвид и Томас сумеют защитить вас. Да и я не останусь в стороне, — сладко улыбнулась Тэсс.

— Это присказка, — заметил Ригдейл, — с которой я согласен. А где же обещанная сказка?

— Теперь, когда мы все познакомились, мои люди уйдут. — Тэсс кивнула агентам. — Утром, как условлено.

— Да, босс, — ответил за всех Адам, и трое мужчин покинули помещение.

Ригдейл проводил их взглядом.

— Полагаю, выход они найдут сами?

— Не сомневайтесь.

— Хорошо. А теперь, когда мы с вами остались интригующе наедине, может, все-таки выпьете чаю?

Отказываться дальше не имело смысла, иначе это походило уже на намеренное неуважение, а Тэсс не имела причин ссориться с Ригдейлом. Наоборот. Если она будет вести себя вежливо и нейтрально, это, возможно, позволит без проблем избавиться от него сразу, как только его помощь перестанет быть необходимой.

— Хорошо, мистер Ригдейл.

— Называйте меня Доминик. — Он прошел к столу, взял старомодный колокольчик — наверняка работа каких-нибудь мастеров Ренессанса! — и позвонил.

Тэсс уселась на ближайший стул, бархатный до безобразия. Ее начинала забавлять ситуация.

— Вы правда так живете, Доминик? Или это спектакль для неискушенных?

Он, кажется, удивился.

— Что вы имеете в виду?

Тэсс обвела рукой комнату.

— Вот этот музей.

— Мне нравится, — пожал плечами Ригдейл и уселся напротив.

Теперь его и Тэсс разделял кривоногий столик, столешницу которого украшала черепаховая инкрустация.

— Не сомневаюсь, — пробормотала она, во все глаза глядя на горничную, возникшую на пороге.

В горничной все было идеально-услужливо: манеры, серое платье, крахмальный передник и кружевная наколка на голове. Она расставила на столике тонкостенные фарфоровые чашечки, налила из чудесного чайничка ароматный черный чай, сделала книксен и удалилась с достоинством герцогини.

— Музейные работники на высоте, — заметила Тэсс, провожая горничную взглядом.

Чай оказался крепким и очень вкусным — отпив глоток, Тэсс почувствовала, как по телу разливается тепло. В последнее время она постоянно мерзла. С того самого дня, как ей сообщили, что Эррола больше нет. Вернее, он есть. Но то, что от него осталось, уже не могло быть Эрролом Монтегю.

Доминик Теобалд Ригдейл, директор музея, внимательно изучал лицо Тэсс.

— Может быть, все-таки ужин?

Она покачала головой.

— Давайте приступим к делу, мистер Ригдейл.