Татьяна Корсакова - Третий ключ

– Здесь? – уточнил Петр, хотя понимал, что не станет Свирид таскать с собой какие-то древние фотки.

– Нет, дома в Москве. Но мне кажется, и тех фотографий, что у нас уже имеются, вполне достаточно для анализа.

– Какого анализа? – тут же заинтересовалась Глашка.

– Да так. – Петр неопределенно пожал плечами. Еще не хватало посторонних в это дело втягивать.

– Нет уж! – Глашка поймала его за рукав форменной рубашки. – Сказал «а», говори и «б»! Зачем вам понадобились эти фотографии?

– Не могу, – он еще пытался отвертеться, – тайна следствия.

– Тайна следствия? А он, – Глашка бросила быстрый взгляд на Свирида, – с каких пор является сотрудником правоохранительных органов?

Вот и подловила, бестия столичная! Сейчас небось грозиться начнет.

– Петя, я тебя пока по-хорошему прошу. – Черные глаза недобро сощурились.

– А если по-хорошему не получится, то что? – вскинулся он.

– Будет по-плохому.

– Угрожаешь представителю власти?

– Нет, просто предупреждаю.

– Петя, – Свирид решил выступить в роли третейского судьи, – мне кажется, Аглаю это дело тоже касается.

– Касается! – Петр зло сплюнул себе под ноги. – Как я погляжу, тут пол-Антоновки заинтересованных лиц. – Ладно, поехали, раз касается!

Он развернулся на каблуках и, не оборачиваясь, пошагал к припаркованной на обочине Свиридовой машине. Глашку звать дважды не пришлось, уже через пару секунд она сидела на заднем сиденье и нервно барабанила ногтями по обшивке двери.

Сегодня ночью я стал отцом!

Сыночек наш поспешил родиться на свет, не стал дожидаться зимы. Но Илья Егорович говорит, что с мальчиком все будет хорошо, что крепенький он и здоровый, и уже сейчас на меня похожий. Не знаю, мне неважно, на кого будет похож наш сынок, об одном Бога молю, чтоб рождение его положило конец страшной Оленькиной болезни.

Люся нервничала, разъяренной тигрицей металась по комнате отдыха. Василий Степанович пристроился в кресле, старался не попадаться на глаза начальнице, знал по личному опыту, что ураган проще переждать, чем переть на него буром. А вот Сандро, наверное, по молодости лет и неопытности, простой житейской мудрости не понимал и пытался разбушевавшуюся Люсю усмирить: предлагал то водички, то кофейку, то прогуляться по парку. Василий Степанович Сандро не мешал, потому что считал, что каждый в этом мире имеет право на ошибки и на собственные шишки. Вот сейчас Люся набьет Сандро шишек, и все сразу станет на свои места.

Если бы у Василия Степаныча спросили, знает ли он причину такого странного Люсиного поведения, он бы ответил, не задумываясь. Люся ревновала. Ревновала по-глупому и по-пустому, потому что глупо ревновать бывшего мужа к женщине, с которой у того никогда ничего не сладится. Но это он, проживший долгую, полную всяких разных закавык жизнь, понимал, а Люся была молодой и не понимала ровным счетом ничего.

– Что они так долго?! – Люся уже в который раз подошла к окну, прижалась лбом к стеклу. – Что там можно делать целый час, а?

– Ну, старые фотографии – это же не повседневные вещи, которые всегда на виду, их, наверное, еще поискать нужно. Петя же предупредил, что не помнит, где хранятся снимки. А если матушки его дома не окажется, так задача усложнится в разы. – Василий Степанович говорил спокойно не для того, чтобы усмирить Люсю, просто по-другому не умел. – Они ведь еще к Аглае собирались заскочить, может, там задержались.

– Задержались! – взвилась Люся. – Я вообще не понимаю, зачем ей об этом рассказывать! Вот они расскажут, а завтра вся эта история окажется в газетах, да еще и приукрашенная.

– Насколько мне известно, Аглая занимается светской хроникой, не думаю, что ее как профессионала может заинтересовать творящийся в Антоновке криминал. – Василий Степанович подергал себя за ус, старая привычка, от которой он не мог избавиться вот уже лет двадцать. Проще было сбрить усы, чем переломить себя. – И к тому же, согласись, Аглая в этой истории лицо заинтересованное.

– И чем это она такая заинтересованная? – Люся отвернулась от окна, уперла кулаки в крутые бока. – Подумаешь, чуть не потопла по собственной дурости сто лет назад, а сейчас-то что?!

– Почему же по собственной дурости? – удивился Василий Степанович.

– Да потому, что на шее у всех жертв были следы от лап Пугача, а у нее не было! Сама она все это сделала! Сама!

– Что сама?

– Да топилась она сама, без посторонней помощи!

– Зачем?

– А затем, чтобы внимание к себе привлечь! Она ж какая тогда была, ты помнишь, Степаныч?

– Смутно, Люся. У меня годы, понимаешь, память уже не та.

– Так я тебе память освежу. Уродина, неудачница, нескладуха – вот какая была пятнадцать лет назад наша светская львица. Да на нее ж тогда ни один пацан внимания не обращал! Даже самый завалящий, даже при том, что девчонок в деревне всегда было меньше, чем парней.

– Ну почему же не обращал? Михаил, мне кажется, хорошо к Аглае относился.

– Ага, только после того, как вытащил эту гадюку хитрую из пруда. Он же у нас рыцарь! У него ж принципы! Спас девицу – женись!

– Да, – Василий Степанович кивнул, – только ты, Люся, упустила один маленький момент, женился Михаил не на Аглае, а на тебе.

Наверное, это было жестоко и, скорее всего, излишне, но одного ко многим вещам лояльный Василий Степанович не терпел – когда перевирались исторические факты. А исторические факты были отнюдь не в Люсину пользу. Скорее всего, на него бы неминуемо обрушился праведный Люсин гнев, если бы со стороны парка не послышался рев мотора и Сандро, дежуривший у окна, не сообщил:

– Приехали!

Люся возмущенно хмыкнула, плюхнулась в кресло, скрестив на груди руки, всем видом своим выражая полнейшее равнодушие. Ну до чего ж темпераментная девочка.

Через пару минут в комнату вошли трое: Петр, Михаил и Аглая. Почему-то Василий Степанович не сомневался, что Аглая не останется в стороне. Возможно, та пугливая семнадцатилетняя девчушка и осталась бы, но эта решительная тридцатидвухлетняя особа – ни за что.

– Не прошло и полгода, – буркнула Люся, не глядя на вновь прибывших.

– Добрый день, – Аглая вежливо поздоровалась с Василием Степановичем, кивнула Сандро, а Люсю, как и следовало ожидать, проигнорировала.

– А эта что здесь делает? – Люся не выдержала, проявила-таки недовольство.

– Если ты обо мне, то я решила составить вам компанию. – Аглая широко улыбнулась, не дожидаясь приглашения, уселась за стол.

– Привезли? – спросил Сандро.

– Вот, – Петр положил на стол картонную папку, развязал тесемки. – Все, что нашли.

Нашли не так и много, всего три групповые фотографии, но для начала и это должно было сгодиться.