Татьяна Корсакова - Третий ключ

– Ну-ка, посмотрим, – Василий Степанович нацепил на нос очки, уселся напротив Аглаи, придвинул к себе один из снимков.

– Попрошу поаккуратнее, – предупредил Петр и пристроился по левую руку от него.

– А то что? – хмыкнула Люся, неспешно обходя стол и присаживаясь по правую руку. – В тюрьму посадишь?

– Ну и язва ты, Люська, – огрызнулся Петр, но не зло, а, скорее, по привычке.

– Что будем искать? – Сандро садиться не стал, оперся руками о спинку Люсиного стула, заглянул через плечо.

Василий Степанович внимательно посмотрел на Михаила, который единственный из всей честной компании не определился с дислокацией. Тот колебался недолго, решительно уселся рядом с Аглаей. Нельзя сказать, что девочке этот маневр понравился, на лице ее отразилась целая буря эмоций. Отразилась и тут же исчезла без следа. Да, пятнадцать лет не прошли для нее даром, управляться с масками она научилась отменно.

– Не знаю, как вы, а я уже нашла! – Люся ткнула ногтем в одну из фотографий, ту, на которой лицо Спящей дамы было видно максимально хорошо. – Ну, что я вам говорила?! Раньше глаза были закрыты.

Все, не сговариваясь, склонились над фото, в комнате воцарилась тревожная тишина.

– Может, это не та статуя? – спросил Сандро.

– Та, не сомневайся, я проверял, – ответил Михаил.

– Это что же получается? – Петр заграбастал фото себе. – Это выходит, что она глаза открывает?

– Просыпается. – Аглая откинулась на спинку стула и, не спрашивая разрешения, закурила. – Это если быть последовательным, – уточнила она, разгоняя рукой облачко дыма. – Раз дама Спящая, значит, было бы логично предположить, что она не открывает глаза, а просыпается.

– А ничего, что она бронзовая? – Петр болезненно поморщился. – Тебя этот факт не смущает?

– Меня многое смущает, но это не меняет сути дела.

– Степаныч, а что ты там говорил про скрытый поворотный механизм? – вспомнила Люся. – Не может так случиться, что это все из-за него? Может, она как раз по авторской задумке должна глаза открывать? Может, у нее там что-то внутри переклинило, когда ее из пруда тащили?

– При всем уважении, – усмехнулась Аглая, – это же не резиновая кукла, которая может глазами хлопать и говорить «мама», это бронзовая скульптура.

– А ты типа в скульптурах разбираешься?! – огрызнулась Люся.

– В рамках базового образования. – Аглая пожала плечами, перевела взгляд на Василия Степановича, спросила: – А что за скрытый механизм? Я что-то пропустила?

– В постаментах статуй по задумке скульптора были установлены поворотные механизмы, с помощью которых статуи могли двигаться.

– В каком смысле двигаться?

– Вокруг своей оси. Ничего сверхъестественного, – пояснил Василий Степанович, – но я с тобой полностью согласен – механизм тут ни при чем.

– А что тогда при чем? – спросила Люся.

– Хотел бы я знать.

Он и в самом деле понятия не имел, как такое может быть, но предполагал, что рациональное объяснение этому удивительному явлению найдется рано или поздно.

– Получается, что статуи изначально были заводными? – на лбу Аглаи пролегла морщинка.

– Выходит, что так, – вместо Василия Степановича ответил Михаил.

– И как они заводились?

– Ключами.

– Ключей у нас, надо полагать, нет?

– Ключей нет.

– Но рассмотреть постаменты нам ничто не помешает?

– Думаю, что статуи не будут возражать.

Это был странный диалог. Эти двое вроде бы и разговаривали друг с другом, но получалось, будто каждый из них может запросто обойтись без собеседника: риторические вопросы, пустые ответы...

– Ну, так чего мы ждем? – Люся решительно встала из-за стола и едва не налетела на Сандро, еще не привыкшего к ее порывистости. – Давайте сходим в парк и посмотрим!

Из комнаты отдыха выходили дружной компанией, только Петр остался изучать фотографии. Ну да он человек самостоятельный, дорогу знает.

Первой к статуям подошла Аглая. Долго вглядывалась в лицо Спящей дамы, потом обошла Ангелов и только после этого принялась изучать постамент.

– Не нахожу замочной скважины, – сказала задумчиво. – Василий Степанович, вы уверены, что механизм существует?

– Во всяком случае, о нем упоминалось в записках графини Марии Степанцовой, кузины графа. Кстати, графиню сей факт очень нервировал, она вообще относилась к статуям крайне негативно и не раз уговаривала брата убрать их из парка.

– Да вот же скважина! – Пока Василий Степанович делился сведениями, почерпнутыми из записок графини, Сандро планомерно исследовал постамент.

Скважина, если, конечно, это была она, находилась на одной из боковой поверхностей постамента, почти у самой земли.

– Ее песком присыпали, когда устанавливали. Кто ж знал, что это не простой постамент!

– Какая-то она маленькая, – с сомнением сказала Аглая. – Получается, что ключ должен быть совсем небольшой, с ладонь длиной.

– Выходит, что так. – Михаил присел рядом, провел пальцами по едва заметному отверстию в постаменте. Пальцы его словно невзначай коснулись Аглаиной ладони, и она тут же отдернула руку. – Ты никогда не встречала необычных ключей?

– Я?! – она резко встала, отошла от статуи. – Что в твоем понимании есть необычный ключ?

– Не знаю, – пожал плечами Михаил. – Просто любопытно, где он может быть.

– А зачем тебе? – удивилась Люся. – Хочешь завести эти чертовы статуи?

– Было бы интересно, – сказал он и снизу вверх посмотрел на Аглаю. – Жаль, что у нас только часть головоломки. Люблю, когда есть пища для ума.

– Это у тебя профессиональное – страсть к головоломкам? – Аглая отошла от Дамы к одному из Ангелов, провела ладонью по бронзовому крылу.

– В некотором смысле да, – кивнул он. – Неразгаданные загадки не оставляют меня в покое до тех пор, пока я с ними не разберусь.

– И много у тебя таких загадок?

– Одна, но очень сложная.

Вот и опять эти двое разговаривали так, словно вокруг больше никого не существовало. И разговор этот был одновременно похож и на признание в любви, и на скрытую угрозу. Очень интересно. Михаил не единственный, кто любит отгадывать загадки.

– А вот и наш Пинкертон пожаловал! – Люся махнула рукой в сторону выложенной старыми плитками дорожки, по которой торопливо спускался Петр. – Что это с тобой, Петенька? Что-то выглядишь ты как-то странно, может, перегрелся? – Люся притворно заботливым жестом коснулась лба участкового.

В ответ тот раздраженно дернул головой, сказал сбивающимся от быстрой ходьбы голосом:

– Эй, ребята, а давайте-ка дружненько выстроимся перед статуей!

– Это еще зачем? – Сандро недоверчиво нахмурился.

– Будем проводить следственный эксперимент. – Глаза участкового горели фанатичным огнем, и Василию Степановичу это очень не понравилось.