Дафна дю Морье - Трактир «Ямайка»

Каким бы угрюмым и недружелюбным ни был этот новый для нее край, с бесплодной и невозделанной землей, с трактиром «Ямайка», стоящим в одиночестве на холме, открытом всем ветрам, в воздухе словно витал какой-то вызов, который побуждал Мэри Йеллан пойти на риск. Он будоражил ее, вызывая краску на щеках и блеск в глазах; он играл ее волосами, задувая их в лицо девушке; глубоко дыша, она сквозь ноздри втягивала его в легкие, и это было упоительнее и слаще сидра. Мэри подошла к водостоку и подставила ладони под струю. Вода здесь бежала чистая и холодная, как лед. Девушка сделала несколько глотков; это оказалось не похоже ни на какую воду, которую ей приходилось раньше пить, — странная, горьковатая жидкость с легким привкусом торфа, как от дыма из кухонного очага.

Вкус был глубокий и освежающий, и Мэри полностью утолила жажду.

Она почувствовала себя крепкой телом и сильной духом и отправилась обратно в дом искать тетю Пейшенс, с аппетитом предвкушая обед, который, как она надеялась, уже ждал ее. Девушка с удовольствием набросилась на тушеную баранину с репой и, утолив голод впервые за последние сутки, почувствовала, что смелость вернулась к ней и она готова пойти на риск и расспросить тетю, каковы бы ни оказались последствия.

— Тетя Пейшенс, — начала она, — а как получилось, что дядя стал хозяином трактира «Ямайка»?

Внезапная прямая атака застала женщину врасплох, и она некоторое время в упор смотрела на Мэри, не отвечая. Затем вспыхнула и принялась судорожно двигать ртом.

— Ну, — нерешительно завела она, — это… это очень известное место здесь, на дороге. Ты и сама видишь, это главная дорога с юга на север. Дилижансы проезжают здесь два раза в неделю. Они едут из Труро, из Бодмина и из других мест в Лонстон. Ты сама вчера приехала на одном из таких дилижансов. На дороге всегда есть народ. Путешественники, едущие по служебным и личным делам, и иногда моряки из Фалмута.

— Да, тетя Пейшенс. Но почему они не останавливаются в «Ямайке»?

— Останавливаются. Они часто заказывают выпивку в баре. У нас тут клиентов много.

— Как ты можешь это говорить, если гостиной вы не пользуетесь, а комнаты для гостей забиты всяким хламом и годятся только для мышей и крыс? Я же сама это видела. Я и раньше бывала в трактирах — гораздо меньше вашего. У нас дома, в деревне, тоже имелся трактир. Его хозяин был нашим другом. Мы с мамой много раз пили там чай в гостиной; а наверху, хоть там было всего две комнаты, но они были обставлены как следует и снабжены всем необходимым для постояльцев.

Тетя с минуту помолчала, нервно двигая ртом и сплетая пальцы на коленях.

— Твой дядя Джосс не любит постояльцев, — сказала она наконец. — Он говорит, что никогда не знаешь, кем они окажутся. Ведь в таком уединенном месте нас могут запросто убить в постели. На большой дороге всякие люди попадаются. Так что пускать их слишком опасно.

— Тетя Пейшенс, ты говоришь чепуху. Какой толк от трактира, в котором честному путнику не найдется приюта на ночь? Зачем же тогда его вообще строили? И на что вы живете, если у вас нет клиентов?

— У нас есть клиенты, — угрюмо возразила женщина. — Я тебе уже говорила. Сюда заходят люди с ферм и из окрестных деревень. По всем этим пустошам на многие мили вокруг разбросаны фермы и отдельные дома, и их обитатели приходят к нам. Бывают вечера, когда бар заполнен до отказа.

— Кучер дилижанса вчера сказал мне, что порядочные люди больше не ходят в «Ямайку». Он объяснил, что они боятся.

У тети Пейшенс изменился цвет лица. Она побледнела, ее глаза блуждали из стороны в сторону. Бедняжка сглотнула и провела языком по губам.

— У твоего дяди Джосса тяжелый характер, — сказала она. — Ты это сама видела. Он быстро выходит из себя; он никому не позволит вмешиваться в его дела.

— Тетя Пейшенс, зачем кому-то вмешиваться в дела хозяина трактира, если они законные? А горячий характер трактирщика вовсе не распугивает клиентов. Это не объяснение.

Тетя молчала. Она исчерпала все возможности и теперь просто сидела, упрямая как мул. Было ясно, что разговорить ее не удастся. Мэри попробовала спросить о другом.

— Кстати, почему вы переехали сюда? Мама ничего об этом не знала; мы думали, что вы в Бодмине. Ты написала оттуда, когда вы поженились.

— Я действительно встретила твоего дядю в Бодмине, но мы никогда там не жили, — медленно ответила тетя Пейшенс. — Какое-то время мы жили неподалеку от Пэдстоу, а потом перебрались сюда. Твой дядя купил трактир у мистера Бассата. Кажется, он пустовал много лет, и твой дядя решил, что это ему подойдет. Он хотел где-нибудь обосноваться. В свое время Джосс много путешествовал, много где побывал, я и названий всех этих мест не помню. Кажется, он даже в Америке был.

— Странно, что дядя решил обосноваться именно здесь, — заметила Мэри. — По-моему, хуже не придумаешь, правда?

— Это рядом с его родным домом, — пояснила тетя. — Твой дядя родился всего в нескольких милях отсюда, на пустоши Двенадцати Апостолов. Там сейчас живет его брат Джем в крохотном домишке — когда не бродяжничает. Он сюда заходит иногда, но твой дядя Джосс не очень его жалует.

— А мистер Бассат когда-нибудь бывает в трактире?

— Нет.

— А почему? Он жалеет, что продал его дяде?

Тетя Пейшенс перебирала пальцами и двигала ртом.

— Тут вышло небольшое недоразумение, — ответила она. — Твой дядя купил трактир через одного друга. Мистер Бассат не знал, кто будет новым владельцем, пока мы не въехали, а потом был не очень-то доволен.

— Почему?

— Он не видел твоего дядю со времен его юности. Джосс раньше был буйный парень, он прославился дурным поведением. Это не его вина, Мэри, а его беда. Мерлины все были бешеные. Его младший брат Джем еще хуже, я уверена. Но мистер Бассат наслушался всякого вранья про дядю Джосса и был очень расстроен, когда обнаружил, кому продал «Ямайку». Вот в этом-то все и дело.

Тетушка откинулась на спинку стула, измотанная дотошным допросом. Ее глаза просили пощады, лицо побледнело и осунулось. Мэри видела, что с нее достаточно, но с жестокой дерзостью юности все-таки затронула еще один аспект.

— Тетя Пейшенс, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты посмотрела на меня и ответила на один вопрос, и больше я тебя не буду мучить. Какое отношение имеет запертая комната в конце коридора к повозкам, которые по ночам останавливаются у трактира «Ямайка»?

Мэри тут же пожалела, что спросила, и, как многие и многие до нее, кто слишком поторопился что-нибудь сказать, от всей души пожелала взять свои слова назад. Однако было уже слишком поздно. Она сама все испортила.

Странное выражение появилось на лице трактирщицы, и ее огромные ввалившиеся глаза в ужасе уставились через стол. Ее губы дрожали, а рука потянулась к горлу. Она выглядела так, будто увидела ужасный призрак.