Эрика Робинсон - Ванильное мороженое

Джед с нежностью усмехнулся.

— Наверное, доктор Лестер не до конца избавил меня от неуверенности и какие-то комплексы все же остались. Я успокоюсь только перед алтарем. Мне до сих пор кажется, что это неземное создание передумает. Ну так что, Мел, убедили мы тебя собственным примером?

Мелани задумчиво покачала головой.

— Не знаю, Джед. — Затем бросила на него подозрительный взгляд. — Похоже, идея о сводничестве вовсе не так уж чужда тебе, как ты хочешь показать. — Она хмыкнула. — Брачная контора доктора Лестера…

Джед с шутливой торжественностью вскинул руку вверх.

— Клянусь, это не так! Да Кларк убил бы меня, услышь он что-то подобное. Все, что я предлагаю тебе, — это профессиональное обоюдовыгодное сотрудничество.

Мелани в сомнении покачала головой и взглянула на часы.

— Боже! — Она вскочила со стула. — Рабочий день миссис Трейси давно кончился! Прости, Джед, мне пора бежать. Обещаю обдумать твое предложение на досуге.

— Ну-ну, — сказал ей вслед Джед. — Только не затягивай. Помни — пробы не за горами.

— Вам не наскучили наши встречи, мисс Уитлоу?

Мелани невольно вздрогнула — как ученица, погруженная в свои думы и выведенная из оцепенения неожиданным вопросом учителя. Ее внимание было поглощено не беседой, а тем, как Кларк Лестер пытается поудобнее устроить свою внушительную фигуру в небольшом креслице. На какое-то время Мелани забыла, что перед ней тот самый «доктор Лестер». Она видела его словно впервые, и этому обновленному взгляду был явлен неотразимый как молния, надежный как скала, милый как воспоминания детства, непобедимый борец со всяческим злом, каких, увы, можно увидеть лишь на экране. И этот человек вот уже минут десять говорил ей что-то проникновенным, богатого тембра голосом.

Ростом около шести футов, кареглазый шатен, нос с чуть заметной горбинкой, рот хорошо очерчен, подбородок из тех, что называют волевыми, непокорная прядь темных волос то и дело спадает на лоб…

В образ голливудского героя не вписывалась только мудрая и в то же время по-мальчишески открытая улыбка, словно бы говорившая собеседнику: «Не стоит слишком уж пугаться жизненных проблем. Попробуем разобраться. В конечном итоге для каждой из них находится свое решение…»

— Что вы, конечно нет, — запинаясь, произнесла Мелани, чувствовавшая себя ужасно глупо. Ее сознания достигла только последняя фраза, и она очень надеялась, что в предыдущих не содержалось вопросов, на которые нужно было отвечать.

Джеду удалось настоять на своем и втравить Мелани в эту авантюру. И вот уже четыре недели она посещала групповые сеансы на четвертом этаже старинного здания в стиле ар деко на тихой тупиковой улочке Бостона в двух шагах от многолюдного суетливого центра. Делала она это с удовольствием, и только одно смущало ее: смысл всего предприятия, который заключался в признании своей женской неполноценности и готовности принять помощь от совершенно незнакомого человека.

И, что хуже всего, этот человек внушал ей чувства, которые все больше и больше напоминали те, что она испытывала к Дереку Кроуфорду в восьмом классе. Чувства были очень сложными, но в конечном итоге сводились к одному: она была по уши влюблена в Дерека.

К сожалению, романтический опыт Мелани этим почти и ограничивался.

— Как вы считаете, мы чего-то добились?

Увы, как и в случае с Дереком, в присутствии Кларка Лестера у нее в голове воцарялся полнейший хаос. К тому же по открытой веранде кафетерия пронесся ветерок и донес со стороны Кларка легкий аромат дорогого одеколона, хорошо ухоженной кожи, отчего у Мелани вдруг закружилась голова. Нет, решительно так нельзя, надо взять себя в руки!

— Простите? — пролепетала она.

— Наши занятия — они помогают вам?

Гораздо в меньшей степени, чем мог бы ты сам… если бы только я отважилась попросить тебя об этом.

Впрочем, одно Мелани могла теперь сказать точно. Она знала, как сыграла бы ту злосчастную сцену, будь ее партнером не Джед, а Кларк.

— Да, все это очень интересно, — наконец стряхнув с себя наваждение, произнесла Мелани. — Однако мне кажется, что полное самораскрытие в таких обстоятельствах невозможно. Ведь мы играем, и каждый подсознательно помнит об этом. И редактирует свои слова, реакции.

Кларк повел плечами. И это движение произвело еще один порыв теплого ветерка, который обжег ставшую вдруг сверхчувствительной кожу Мелани.

— Для наших целей этого вполне достаточно. Кстати, вы внесли большое оживление в наши встречи, мисс Уитлоу. Вы не только прекрасная актриса, но и очень интересный собеседник. — Он усмехнулся. — Думаю, в нашей группе у вас появился не один поклонник.

Мелани слегка улыбнулась.

— Вы мне льстите.

— Вовсе нет… — Кларк помедлил, словно решая, задать или нет вопрос, который вертится на языке. Затем наконец решился. — У меня складывается впечатление, что Джед, со свойственной ему прямотой объяснивший мне суть вашей проблемы, раз за разом возникающей на сцене, жестоко ошибся. Зачем вам продолжать посещать наши сеансы? Для меня, например, совершенно очевидно, что вы в них не нуждаетесь. Я был на одном из ваших спектаклей. К сожалению, дела не позволили мне досидеть до конца, но то, что я успел увидеть, меня весьма впечатлило. — В его глазах блеснули золотистые искорки. — Уверен, что после представлений вас просто заваливают охапками цветов.

Мелани кивнула, оценив его галантность.

— Увы, проблемы у меня возникают в основном в конце. Так что могу сказать: вам повезло, что вы ушли раньше.

Кларк сдержанно улыбнулся.

— Вы слишком строги к себе. Я не нашел ни одного изъяна в вашем исполнении, а это такая редкость…

Мелани была поражена. Впервые за все это время доктор Лестер проявлял не просто вежливость или профессиональный интерес. Он хотел настоящего разговора, обмена мнениями, а не светской беседы за чашкой кофе.

Что ж, на это она способна. Она уже взрослая. Ох как давно взрослая! И умеет произносить не одни заученные тексты. В конце концов она не только прима театра «Калейдоскоп». Помимо Бриджтауна, ее знают и на всем Восточном побережье — в качестве ведущей рубрики «Интервью с ньюсмейкером» в вечерней телепередаче Кэтлин Спэрроу.

И ни одна из этих знаменитостей еще не лишала ее дара речи! Ни одна не вызывала такого ощущения огня в крови и одновременно холодка, пробегающего по коже!

Кларк Лестер, продолжавший говорить, явно начинал тяготиться односторонностью беседы, а она все не могла найти слов. Ничем иным, кроме как вожделением, этого объяснить было нельзя.

Легонько кашлянув, Мелани наконец произнесла что-то осмысленное, хотя и не была уверена, что продолжение ее же мысли окажется уместным.