Мария Эрнестам - Коктейль со Смертью

— Я познакомилась с ним на прошлой неделе. В офисе моего друга Мартина Карлссона, который работает в фирме «Энвиа». Мы обсуждали работу, ту самую, которая привела меня в дом Гуарно. У Мартина я и встретила Эйнара Салена. Он буквально раздевал меня глазами, и это было довольно неприятно.

— Представляю. — Лена откинулась на спинку кресла. — Вы встретились на прошлой неделе, и потом он нарисовал вас в обнаженном виде. Я не поверила бы вам, если бы собственными глазами не видела в его студии свой портрет. Очевидно, он рисовал по памяти. Так значит, вы никогда не бывали дома у Карины и Эйнара Сален?

— Я видела Карину в офисе Мартина сегодня утром. Но я с ней незнакома и никогда не была у них дома.

— А как вы объясните тот факт, что отпечатки ваших пальцев остались на моем и вашем портрете?

Все кончено. Ничего, ничего нельзя поделать. Окна начали рыдать. Батареи подрагивать.

— Мои отпечатки? Но…

— Я не доверяю людям. Вернее, доверяю, но лишь на девяносто пять процентов, как вам, например. Доверяй, но проверяй. Помните, я давала вам посмотреть брошюру? Там остались ваши отпечатки, и они нам пригодились. К тому же Карина тоже узнала вас на картине. Она рассказала, что застала Эйнара за работой над ним, устроила ему скандал и потребовала назвать имя модели. Это был ваш портрет. Эйнар не успел закончить его. Поэтому Карине показалось странным, что когда мы с ней пришли в студию посмотреть портреты, он стоял не на мольберте, а в куче холстов в углу комнаты. Словно кто-то убрал его, поставив на мольберт мой портрет. Карина этого не делала. Я попросила разрешения забрать картины, мы сняли с обеих отпечатки пальцев и сравнили с вашими. Они идентичны. А сегодня Карина позвонила мне и сообщила, что встретилась с изображенной на том портрете женщиной лицом к лицу.

Брошюра о Божьем наказании. Которое меня ожидает. Как я могла совершить такую глупость, не надев перчатки! Я вспомнила, что тщательно вытерла пистолет, но не позаботилась о картинах. Пора подумать об адвокате. Патрон бросил меня в беде. Почему смерть Эйнара вдруг вызвала у полицейских подозрения? Ведь патрон был там со мной! И что задумала Карина? Решив, что самоубийство выглядит не слишком правдоподобно, натравила полицию на меня? Теперь, даже если я скажу, что это она застрелила мужа, мне не поверят. Сочтут, что хочу запутать следствие. И как мне объяснить, что я была в доме Саленов, не упоминая при этом про патрона?

— Я направила запросы в другие участки, чтобы узнать, не видел ли кто-то еще фигуру Смерти. И получила ответ из Упсалы. Пожилой человек скончался в больнице от старости. Ничего необычного, но одной из медсестер показалось, что она видела рядом с ним неизвестных женщину и мужчину в костюме Смерти. По описанию, это были вы. Никто не обратил бы на ее слова внимания, если бы не другие случаи с вашим участием.

Лена не ожидала от меня комментариев, да мне и нечего было сказать. Я думала, что на нас со Смертью никто не обращает внимания, я была почти уверена в этом. К тому же все эти люди, кроме Эйнара, умерли естественной смертью, хотя и с нашей помощью. А теперь патрон исчез, предоставив мне объяснять то, чего я сама не понимала. Но хуже всего было то, что я знала: мне никто не поверит. Для меня все кончено, а ведь Лена еще не знает о смерти Арвида.

— Поэтому мы легко получили ордер на обыск вашей квартиры. А сейчас я вынуждена попросить вас проследовать с нами. На улице ждет машина. Возьмите с собой самое необходимое, но когда пойдете в ванную, не запирайте дверь. Боюсь, вам придется провести ночь в участке. И еще вы должны сообщить, где находится ваш друг, которому так нравится изображать смерть. Если он действительно вам друг.

Она поднялась. Я тоже. На подкашивающихся ногах я прошла ванную и бросила в косметичку гель для умывания, крем, дезодорант, зубную щетку, расческу, шампунь. В зеркале я увидела бледную, как смерть, женщину. Веснушки выглядели как шрамы на мертвенно-бледном лице. Под зелеными глазами залегли синяки. Я уставилась в пустую корзину для белья. Окровавленная после инцидента с мишкой простыня тоже исчезла. Они сделают анализ и выяснят, что это кровь Габриэллы. Ее дьявольский смех раздался у меня в ушах: «Все кончено, все было кончено с самого начала!»

Сунув в косметичку еще какие-то мелочи, я вышла. Лена следила за каждым моим движением. Сумка с одеянием осталась в прихожей. Лена распахнула передо мной дверь.

И тут я вытолкнула ее на лестничную клетку и захлопнула дверь. Только теперь я вдруг поняла, что впервые делаю что-то по собственной инициативе и беру на себя ответственность. Лена начала колотить в дверь и что-то кричать. Я тоже закричала, но от напряжения, когда придвигала тяжелое бюро, чтобы забаррикадировать вход. Она попытается открыть дверь. Ей это не удастся. Она позовет на помощь коллег. Сколько это займет времени? Десять минут? Пятнадцать? Этого хватит, чтобы узнать…

У меня был только один способ узнать, кем на самом деле был мужчина, называвший себя Смертью. Только один способ доказать себе, что я не сошла с ума, и все было так, как было, что существует переселение душ и что у души есть цвет.

В дверь позвонили. Три раза. Вера, надежда, любовь. Двигаясь, как во сне, я прошла в спальню. Голова разрывалась от боли, но я достала из шкафа синее шифоновое платье и, сняв одежду, в которой была, надела его. Летний загар уже сошел, моя кожа в вырезе платья была мраморно-белой. Ничего, и так сойдет. Теперь чулки и туфли. На высоком каблуке. Когда я в последний раз надевала туфли на высоком каблуке?

Есть лишь одна возможность выяснить, как все эти люди принимали Смерть. Сиссела, Густав, Габриэлла, Эйнар, Арвид. Достаточно распахнуть одеяние и сделать вдох, чтобы убить человека. Но полиции этого мало. Они в это не поверят.

Я вернулась в ванную и начала густо припудривать лицо. Руки дрожали. За входной дверью раздался шум. Люди кричали и колотили в дверь. Я припудрила шею, наложила тени, подвела глаза, нанесла тушь. Получилось неаккуратно, но подправлять было некогда. Накладных ресниц тоже не было. Ничего, будут…в другой жизни.

Я расчесала волосы, надушилась, накрасила губы лиловой помадой и поглядела в зеркало, оценивая полученный результат. Неплохо. Разве что слишком драматично. Что ж, какова жизнь, такова и смерть. Я вернулась в спальню, залезла на кровать и сняла со шкафа коробку с красным тросом, купленным в Германии.

Ситуация была под контролем.

Краем глаза я увидела, как бюро у входной двери медленно отъезжает в сторону, и услышала что-то похожее на выстрел. Но мне было все равно. Я открыла балконную дверь и вышла. Прикрепила один из крючьев к перилам, обмотала шею тросом.

Было холодно. Ужасно холодно. Ветер хлестал в лицо, ледяные капли дождя мгновенно намочили волосы. Цветы догнивали в ящиках, оплакивая свою былую красоту. Привет, Малькольм, хотя тебя и нет. Я поняла, что мне недолго удастся сохранять равновесие на этих перилах. Они уже, чем в Герон-Сити, и никто не поймает меня, если я упаду.