Энн Стюарт - Дом теней

— А может, я именно этого и боюсь.

— Может быть, mi amor. Очень может быть.

Усадьба La Casa de Sombras полностью оправдывала свое название. На извилистой аллее, которая вела к дому, лишь сумрачные тени купались в лунном блеске. И вокруг — ни души.

Мощный мерседес Джексона и лексус Дина исчезли. В гараже остались автомобиль Рэйчел-Энн да старый драндулет, на котором не ездили Бог весть сколько лет. Отсутствие своего рэйндж-ровера Колтрейн воспринял с завидным спокойствием. В данную минуту его больше интересовал корвет.

Колтрейн надеялся, что Рэйчел-Энн нашла себе тихую, безопасную гавань. Несколько часов назад, когда началась вся эта суматоха, она выглядела, как кроткий олененок, застигнутый врасплох слепящими фарами надвигающегося на него танка. Она замерла на месте, не сознавая, какая беда нависла у нее над головой. Рэйчел-Энн не знала, какие нездоровые чувства питает к ней Мейер, хотя, без сомнения, о чем-то догадывалась.

Он горел желанием убить мерзавца. Это было не так уж трудно сделать. Колтрейн всегда думал о себе, как о человеке, который думает головой и добивается поставленной цели с помощью обмана и хитроумной игры. Он никогда не прибегал к физическому насилию, ему был чужд очищающий огонь рукопашной схватки. Но так было до сегодняшнего вечера.

Это началось не тогда, когда Мейер сжимал колено Рэйчел-Энн, а раньше, когда он вошел в гостиную и начал при всех унижать Джилли. Уже тогда Колтрейну хотелось его придушить. К счастью, Мейер проиграл. Джилли осталась непоколебимой как скала, несмотря на все попытки отца запугать и унизить непокорную дочь. Видно, она давно вычеркнула отца из своей жизни, поэтому его обидные слова нисколько ее не задевали.

С Рэйчел-Энн дело обстояло иначе. Она сидела на диване, отрешенная от всего мира, в то время как Мейер сжимал ее колено, как самый настоящий извращенец. Она даже не поморщилась, не сказала ни слова в знак протеста. И Колтрейну захотелось его убить.

Он никогда не думал, что Мейер настолько одержим Рэйчел-Энн. Он не знал, что бы сделал, знай он об этом раньше — в любом случае, его реакция была бы мгновенной, независимо от обстоятельств.

Колтрейн въехал в гараж и остановил машину.

Джилли спала. Наверное, подействовало болеутоляющее средство, которое ей дали в больнице. Колтрейн глядел на нее и не мог наглядеться.

Она не была красавицей. Во всяком случае, не настолько красивой, как большинство женщин, с которыми он спал в прошлом. Ее нельзя было назвать обаятельной. С тех пор, как они встретились, Джилли дала ему понять, что он ничего для нее не значит. Абсолютный нуль — вот кем был для нее Колтрейн. Возможно, именно в этом и заключалось ее очарование.

Потому что Колтрейн был очарован Джилли. Полностью и без всяких усилий с ее стороны. А ведь все должно было сложиться иначе. Когда он узнал, что Рэйчел-Энн приходится ему сестрой, он уже тогда хотел затащить Джилли в постель. Нет, все было не так. Он планировал переспать с Джилли, когда в первый раз увидел ее в приемной Мейер Энтерпрайзерс. Она тогда тоже спала. Он никогда не думал, что спящая женщина может казаться такой привлекательной, такой желанной.

Он выдумал множество причин, отговорок, и еще больше бесчестных уловок, по которым ему следовало переспать с Джилли. В итоге оказалось, что он сам себя обманывал. Он смотрел на спящую Джилли и понимал, что хочет лечь с ней в постель по одной-единственной причине. Чтобы получить от этого удовольствие.

Но он также знал, что никогда этого не сделает.

Джилли три года назад развелась с мужем, и с того времени жила одиноко, почти как монашка. Мейер оплачивал услуги частных детективов, чтобы жизнь детей не таила от него секретов. А поскольку Колтрейн имел неограниченный доступ ко всей информации, он тоже знал все их тайны.

Джилли целых три года никого не хотела, пока, в конце концов, не захотела Колтрейна, а в эту самую минуту она была одурманена лекарствами. Колтрейн мог сделать то, что уже давно запланировал. Он мог бы уложить ее в постель, заняться с ней любовью, а потом только ждать, когда появится Мейер.

В том, что тот рано или поздно появится, Колтрейн не сомневался. Карточный домик Джексона был готов вот-вот развалиться, а он не знал причины. Хитроумно сплетенные интриги, тщательно сбалансированные денежные поступления и хорошо продуманные сделки — все это скоро перестанет существовать. Джексон Дин Мейер останется без гроша и без торговых сделок, к тому же ему предъявят обвинение в проведении нелегальных финансовых операций. Несколько недель подряд Колтрейн снабжал департамент юстиции информацией. Разумеется, анонимно. Сегодня он отослал последний пакет документов. К понедельнику они должны быть готовы к атаке. Может быть, они нанесут удар раньше.

Они отнимут у Мейера все, что возможно. Включая, вероятно, и дом. Для Джилли, это, конечно, будет страшным ударом. Дин будет оплакивать потерю денег и влияния в обществе. Рэйчел-Энн — потерю отца.

Но Джилли по-прежнему будет рядом с ними, и как всегда, подставит плечо для опоры. Она выживет, даже без своего любимого мавзолея.

Но кто, скажите на милость, позаботится о Джилли?

А вот это меня совсем не касается, подумал Колтрейн. Я не какой-то там чертов благодетель. Даже если я захочу помочь этой женщине, она мне и так спасибо не скажет. Она никогда не признается в слабости, ни от кого не примет руку помощи. Как же, ведь она должна спасти весь мир одна! Вот и славно. Если она должна, то пускай спасает. А он с удовольствием не будет ей мешать.

Единственное, что он мог сделать для Джилли — оставить ее сегодня ночью в покое и в будущем держаться на расстоянии. Что поделать, он не утолит свою страсть, может быть, некоторое время ему будет даже больно ходить, он будет нервничать, но со временем это пройдет. Хотя… Сейчас она одурманена лекарствами, да еще влюблена в него, дурочка. Может, она даже не заметит… Нет, так не пойдет! Уж слишком все легко и просто.

Колтрейн поднял ее на руки. Джилли что-то пробормотала и прижалась к его груди. Он понес ее через пустой дом, вверх по крутой лестнице, прямо в ее комнату, где уложил на нелепую кровать в форме лебедя.

Она не проснулась. Вздохнула, зарылась глубже в подушки и продолжала спать дальше. Колтрейн прикрыл ее пледом, а потом, сам не зная зачем, наклонился и нежно поцеловал в губы. На какую-то долю секунды она отвечала на его поцелуй, даже подняла руку, чтобы до него дотронуться, но потом безвольно уронила ее на кровать. И продолжала спать.

Колтрейн отошел от кровати и посмотрел на Джилли долгим, задумчивым взглядом. Потом повернулся и вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

— Какая трогательная сцена! Просто плакать хочется, — вздохнула Бренда, сидевшая на туалетном столике в спальне Джилли.