Наталья Андреева - Любовь и смерть в социальных сетях

– Вам какие мужчины нравятся? – осторожно спросила Люба.

Оказалось, ученой даме нравятся мачо. И мечтает она о бурном сексе. Дама откровенно, со всеми анатомическими подробностями изложила это Любе. Чего стесняться? Это же медицина! И тоже получился научный трактат. Чиновница мечтала заниматься сексом обстоятельно и то количество времени, которое указано в учебниках. Дама тщательно изучила специальную литературу, готовясь к встрече с мечтой. Оставалось найти объект. Тут-то и возникла проблема. Мужчины ну никак не хотели понять своего счастья или не читали труды известных сексологов. Их не заводили научные знания, чего дама никак не могла понять. Люба вдруг представила ее борщ, сваренный с полным соблюдением технологии, но все равно невкусный. Потому что в любой, даже проверенный рецепт надо привносить что-то свое, если хочешь не просто накормить, а покорить.

– Вы хорошо готовите? – спросила она.

– А зачем вам это? – подозрительно спросила дама.

И замкнулась. В ее схему визита к психотерапевту никак не вписывалась кулинария. Дама не готова была об этом говорить. Люба поняла, что и этот визит она мысленно расписала поминутно, поэтому и наезд за опоздание. После разговора о сексе они должны были перейти к обсуждению мужчин, которые так измельчали, что их уже и из-под туфли не видно. А тут кулинария!

– Готовить? – презрительный взгляд. – А кому это надо?

Люба поспешно сменила тему.

– А мне вас рекомендовали как хорошего специалиста, – сказала на прощание клиентка. Люба поняла, что она больше не придет.

Ответственный работник не мог никому простить своего впустую потраченного времени. Да еще и опоздание! Это было обидно, ведь проблема клиентки вполне решаема, и Люба какое-то время переживала. И тут вдруг ее пригласили к главврачу. Он же был совладельцем клиники и имел прямую заинтересованность в доходах, которые она приносила. Василий Федорович вчера на Любу нажаловался, да еще и обиженную клиентку привел. Реакция последовала тут же. Любу вызвали на ковер.

Она знала, что так будет, но все равно стало неприятно. И опять ее отчитывали. Мягко, потому что она считалась ценным работником, а главное, звездой. Но все равно было чувствительно.

– Вы же психолог, – сказал под занавес главврач, – вы должны понимать причину этого явления.

– Какого явления?

– «Дал звезду» – вам знакомо такое выражение?

– По-вашему, я зазвездилась? – обиделась Люба.

– Со стороны виднее, Любовь Александровна. Я с удовольствием смотрю ваши эфиры, и мне приятно, что вы работаете именно в нашей клинике. Но пациенты недовольны… – развел он руками. – Примите это к сведению.

– Я приму.

Люба вышла, стиснув зубы. Вот как все считают. Она зазвездилась! «Со стороны виднее».

На рецепции ее перехватила вчерашняя девочка, та, что вручила инструкцию про маньяка. Сказала простодушно:

– Ой, Любовь Александровна, я и не думала, что вы в тренде!

– Не поняла? – удивилась Люба.

– Сейчас у наших звезд модно, чтобы любовник был в два раза моложе.

Она вспыхнула:

– Да, я старше Стаса, но ненамного.

– Да вы что?!

– Неужели я так плохо выгляжу? – обиделась Люба.

– Нет, просто он выглядит классно, – простодушно сказала девочка. И замялась, но все-таки спросила: – А вы с ним как, по-настоящему или для папарацци?

– А что, не видно?

– Значит, для папарацци? Так я и думала! Вы, наверное, тоже хотите вести какую-нибудь передачу. Знаете, это так модно, – защебетала девчонка. – У вас получится. Все мои подружки просто помешаны на психологии! Ваш любовник, конечно, поможет вам раскрутиться! Ведь он такой красивый!

«А я уродка? – чуть не слетело у нее с языка. Еле сдержалась. – Понятно. Не пугало огородное, но не соответствую. И еще я старуха. Самохвалов, я тебя убью!»

В довершение всего в холле появился Василий Федорович в солнцезащитных очках. Люба поняла, что он идет к ней.

– Здравствуйте, Любовь Александровна, – кисло сказал нарколог. – Не соблаговолите уделить мне пять минут для конфиденциальной беседы?

– Василий Федорович, что с вами?! – не сдержалась несносная девчонка с рецепции. – Вы так странно себя ведете. И странно выглядите.

– Скажи ей спасибо, – кивнул нарколог на Любу. – Она просто бандитка, наша ученая дама. У своей подружки научилась.

– Любовь Александровна вас избила?! – охнула секретарша.

Нарколог, не отвечая, поплыл по коридору в направлении Любиного кабинета.

– Вы на эфире подрались? – жадно спросила девчонка. – А почему я не видела? Запись была, да? Когда покажут? Я всем скажу! Это же так классно! Вы такая клевая!

– Я его не била! – не выдержала Люба.

– Вы идете, Любовь Александровна? – обернулся нарколог.

Она вынуждена была пойти вслед за ним в кабинет. Возбужденная секретарша схватила со стола мобильный телефон:

– Я тебе, Катька, сейчас такое расскажу! Ты упадешь!

Кошмар продолжался.

– Я приношу свои извинения за некорректное поведение, – сказал Василий Федорович, присев на краешек стула. В Любином кабинете он теперь чувствовал себя неуютно. – Но все равно это не метод. – Нарколог снял очки и потрогал синяк. – Я не пошел с заявлением в полицию исключительно из уважения к вам. Надо еще выяснить, где работает ваш друг. Как, кстати, его фамилия?

– Почему всякий, кто вас бьет, должен представляться? – огрызнулась она.

– Па-а-звольте вам заметить! – Нарколог вскочил. – Это случай единичный и произошел со мной исключительно по недосмотру! Я, к вашему сведению, умею защищаться!

– Я этого не заметила.

– Я не па-а-зволю так с собой поступать!

– А вы дайте ему сдачи! Он сейчас придет.

– Как так – придет?

– Он же мой друг, – усмехнулась Люба. – У нас вчера была опять ночь любви. И мне положен еще букет. Стас моих ожиданий никогда не обманывает.

– Ну, знаете! Вы… вы развратная женщина! Падшая!

– Это вы вчера здесь валялись!

– Я этого так не оставлю!

Василий Федорович дрожащими руками надел очки.

– Кстати, передайте вашей подруге, что мне нужны деньги, – сказал он, направляясь к двери. – Я вчера не смог до нее дозвониться. И в клинику она не пришла.

– Какой подруге?

– Оленьке Ивановне, – ехидно сказал нарколог.

– Я не могу ей ничего передать. Она умерла.

– Умерла-а… – Он задержался в дверях. – Па-а-звольте спросить, отчего?

– Ее убили.

– Вот до чего доводит воровство, – наставительно сказал нарколог. – Впрочем, меня это не касается. Мне нужны деньги, – жестко сказал он. – Или парень будет умирать на улице.

– Она же вам заплатила!

– Тридцать тысяч вчера закончились.

– Да есть в вас хоть что-то человеческое?

– И это говоришь мне ты… ты… шлюха… – прошипел он.

Люба подскочила и влепила ему пощечину. Солнцезащитные очки упали на пол. Василий Федорович схватился за пылающую щеку.