Юлия Шилова - Я стерва, но зато какая, или Сильная женщина в мире слабых мужчин

Проиграв в очередной раз, Лёня взял рюмку и со злостью кинул в крупье. Благо тот успел увернуться. Затем стал стучать кулаками по игорному столу и орать, что он закладывает кабриолет. «Боже, — ужаснулась я. — Как же мы обойдемся в Германии без этой машины»?

Видимо, у него закончились как наличные, так и деньги на карточке. Он снял с руки очень дорогие часы и положил их на игорный стол. Я не удержалась, спешно пошла к бару, попросила у них ведёрко со льдом и бросилась к мужу. Вывалив ему на голову ведро со льдом, закричала что было сил:

— Послушай, ты, придурок! Ты меня уже достал! Завязывай играть! Сколько можно?! У тебя вообще остановки нет?! Может — ты ещё жену заложишь?!

Лёня стряхнул с себя лёд. Затем встал, ударил меня по лицу с такой силой, что я упала на пол.

— Заложу, если за тебя хоть что‑нибудь дадут, — произнёс он голосом, от которого по телу пробежали мурашки. — Эй, сколько я могу выручить за свою жену?! Я хочу играть! Кто и сколько может мне за неё дать?!

Лёня наклонился, чтобы ударить меня опять, но к нам бросилась охрана. Мне помогли встать, а Лёню повели на разговор с начальником службы безопасности. Я вышла из казино и стала ловить машину. Вскоре остановилась новенькая БМВ с молодым симпатичным парнем за рулём. Недолго думая, я юркнула в салон и назвала адрес виллы.

— У вас что‑то случилось? — поинтересовался молодой человек.

— Муж ударил, — произнесла я, закрывая волосами припухшее лицо.

— Прямо в казино?

— Да. Я мешала ему играть. Он игрок.

— Да, это серьёзно. Игроки — страшные люди. Тут были случаи, когда некоторые не могли справиться с эмоциями от проигрыша. Даже били зеркала и ломали мебель. Правда, в Германии с этим строго. Тут же приезжает полиция, огромные штрафы. Плюс ещё навсегда закрывают пропуск в казино. Тут не боятся терять игроков, ведь для заведения важна репутация. Репутация тут важнее денег.

Я посмотрела на мужчину внимательнее:

— Ой, вы же русский. Говорите даже без акцента.

— Просто я уже очень много лет живу в Германии. Меня зовут Алекс.

— Анфиса.

— Давно в Германии?

— Несколько дней. Это у меня свадебное путешествие.

Новый знакомый вновь посмотрел на моё опухшее лицо и покачал головой:

— Да, не очень удачно у вас началась семейная жизнь. Давайте я оставлю вам номер мобильного. Мало ли что.

— Мне нечем записать.

— А вы его легко запомните. Все пятёрки. Этот номер не стоит записывать. Он очень простой и всегда будет у вас в голове.

Алекс довёз меня до виллы и сказал, что будет ждать моего звонка.

«Странный, — подумала я. — Даже если я позвоню, о чём с ним разговаривать?!»

На вилле везде горел свет, и было много незнакомых людей, которые в один голос говорили о том, что сегодня случилось страшное горе. Я добралась до бара, налила себе порцию виски и закусила лимоном…

— Говорила я вам, не нужно было Михаила Андреевича в церковь возить, — укоризненно попеняла мне домработница.

— Нужно. Дед умер, осуществив свою мечту, а так умер бы без мечты.

— Если бы вы его не транспортировали, не трясли в машине, возможно, он ещё бы пожил.

— Дед так намучился, что смерть принесла ему облегчение. И вообще, не нужно делать из меня виноватую. Вы здесь на работе находитесь, вот и занимайтесь своими делами. Мне и без ваших реплик паршиво!

Домработница тут же ретировалась и оставила меня пить в гордом одиночестве. Лёня вернулся только под утро. Видимо, казино уже закрыли. Точнее, пришёл пешком и без часов. Значит, заложил машину и у него не было денег на такси. Он был жутко подавленный и всё такой же несчастный. Посмотрел на меня виновато и прошептал:

— Прости. Я был не в себе. Когда играю, ничего не соображаю. Анфиса, а у тебя лицо‑то как опухло и посинело… Бедненькая ты моя…

— У меня ещё и голова идёт кругом, — отметила я. — Такое впечатление, что сотрясение мозга.

— Блин, какой же я урод! Как я себя ненавижу!

— То, что ты поднял на меня руку, — это первый звоночек. Значит, ты в дальнейшем способен отравить мне жизнь и сделать меня глубоко несчастной. Мало того, что ты больной игрок, так ещё можешь ударить женщину. Игра — не повод для драки с женщиной. Настоящий мужчина никогда не поднимет руку на того, кто слабее. Иначе это не мужчина, а слабый, неуверенный в себе, полный комплексов человечишка.

Ещё не протрезвевший и весь помятый, Лёня встал на колени и посмотрел на меня взглядом побитой собаки:

— Прости. Больше такого никогда не повторится.

— Я что, похожа на идиотку, которая верит в сказки?

— Я тебе клянусь.

— Если муж хоть раз поднял руку на жену, он сделает снова. Никто и никогда в жизни даже не пытался меня ударить. То, что ты сделал, — показатель слабости, но не силы. Бить и любить — несовместимые вещи. Кулак — признак слабости, так зачем нужен такой «силач», как ты? Если ударил меня раз, будет второй и третий… Ты переступил непозволительную грань и уже не остановишься. Настоящий мужчина может ударить только словом, потому что он в состоянии себя контролировать. У тебя этого нет.

— Но ведь это произошло, когда я играл. Ты просто попала под горячую руку. Пойми, я сделал это неумышленно.

— Неважно, когда это произошло. Страшно жить с человеком, который не умеет себя контролировать. Это эгоизм.

— Я был пьян, — продолжал оправдываться муж.

— Ни алкоголь, ни ревность, ни игра, ни другие обстоятельства не должны позволять терять над собой контроль и опускаться до подобной низости. Мужики бьют руки о стену, но у них даже в мыслях нет ударить женщину. Ударить способен только подлец. Я не готова разделить судьбу с морально слабой личностью, с человеком, не умеющим контролировать свои слова и поступки.

Лёня тут же встал с колен, сел напротив и уставился на меня подозрительно:

— Я что‑то не въезжаю… к чему ты клонишь? Я же попросил прощения.

— Думаешь, можно избить меня перед таким количеством людей, да ещё так, что я ударилась головой о пол, и просто попросить прощения?! — взорвалась я. — Да я уверена: если бы не охранники, ты бы стал бить меня дальше. Я развожусь с тобой, и точка.

— Ты что, дура?! — захлопал глазами муж.

— Дура буду, если останусь с тобой после того, что произошло. И вообще, Лёня, зачем я тебе нужна? Твой дед умер, во мне больше нет необходимости. Получай своё наследство, прожигай жизнь в казино и встречайся со своей замужней девкой.

— Анфиса, но я уже не могу и не хочу без тебя. Я влюбился. — Лёня сел рядом со мной и положил руку мне на плечо. — Тебе самой невыгодно со мной разводиться. Ведь у нас контракт. Если проживёшь со мной хотя бы год, получишь триста тысяч долларов.

— Оставь эти деньги себе. Я действительно хотела с тобой что‑то создать и построить, а ты оказался обычным слабаком. Каких полно. Твоё отличие от других мужиков только в том, что ты родился в богатой семье. Нам с тобой дальше не по пути.