Сюзан Айзекс - После всех этих лет

Он воспринял мои эмоции, как благодарность.

— Вот за этим мы здесь и находимся.

Мы сорвались с места со скоростью выстрела.

Если бы я не была на грани истерики, поездка доставила бы мне удовольствие — погоня на машине с двумя прекрасными парнями и гудящей сиреной. За одним исключением — я была, как в баскетбольной корзине. Я должна была исполнять роль отважной и благодарной им горожанки в то время как я только пыталась прийти в себя от моего ловкого побега от Джейн Бергер и из Галле Хэвен. Что за черт — с тех пор, как я занялась делом, я и забыла о душевной травме от того, как я нашла тело Ричи. А тот удар, который нанес мне Ричи своим уходом?

Однако надо посмотреть фактам в лицо. Моя выходка могла открыться с минуты на минуту. Я говорила себе: «Сейчас появится сообщение о маньячке в состоянии климакса. Эти два парня пока не объединяют меня с ней — пока. В любой момент по радио могут гнусавым голосом объявить точное описание моих слаксов и свитера, данного Джейн».

Высокий парень повернулся в мою сторону. Его голова под фружакой казалась похожей на головку чеснока.

— Как он выглядит?

— Он белый, — сказала я. — Одет в черное.

Это прозвучало очень драматично, было похоже на Гамлета в исполнении Лоренса Оливье.

— Лет тридцать — тридцать пять. Волосы зачесаны надо лбом.

Мы проехали одного белого, одетого в черное, но он был скорее похож на воздушный шар, чем на Оливье, потому мое «нет» прозвучало достаточно убедительно.

— Я его нигде не вижу, — сказала я и добавила, что мы вряд ли его отыщем.

— Откройте пошире глаза, — пророкотал высокий. — И не отчаивайтесь!

— Пару минут мы поездим по парку, — добавил его партнер.

Город был скучный, плоский, серый, но Центральный парк был огромным и разноцветным! Ярко-зеленая, как клюшка для гольфа, трава, пылающие пурпуром и золотом на фоне светло-голубого неба деревья. Возможно, я вижу эту красоту в последний раз! В любую минуту радио может сообщить: «Разыскивается убийца. Возможно, вооруженный и очень опасный». Они могут увезти меня в тюрьму прямо в той камере, где я находилась.

— Будьте любезны, — пробормотала я. — Большое спасибо. Но я опаздываю на прием к врачу.

Я понизила голос:

— К специалисту.

— Никаких проблем, леди, — сказал высокий.

Они высадили меня на Пятой авеню, где, как я сказала, находится кабинет доктора. Когда они спросили мою фамилию, я уже готова была сказать «Молл Флэндерс», но подумала, что может быть, моя полоса везения уже прошла и я наткнулась на полицейского, работающего над диссертацией о Дефо, — тогда я назвала им девичью фамилию и имя моей матери и адрес, тот адрес, где я жила в детстве в Бруклине. Я поклялась, что позвоню в участок через час, чтобы окончательно оформить протокол.

Бруклин произвел должное впечатление. Когда я вышла из машины, следом за мной вылез и высокий. Он вытащил из кармана пригоршню монет, покопался в ней и дал мне жетон на транспорт.

— Вот, Перл, — сказал он. — Теперь вы сможете вернуться в Ошен-авеню.

Мне некуда было идти. Казалось, полудню не будет конца. Я прошла квартал, потом еще один. Я шла по тротуару, внимательно глядя по сторонам, стараясь затеряться среди жителей Нью-Йорка.

К четырем часам я просто умирала от голода. Мне так хотелось гамбургера! Или сэндвичей. Или чего-нибудь из китайской кухни. Горячего французского лукового супа с хрустящей корочкой сыра. Я прошла мимо лотков с продуктами и сосредоточила свое внимание на груде сухих крендельков с солью.

Холод усиливал мои страдания. Я засунула руки в карманы брюк, но в этом было мало приятного, так как мои пальцы помимо моей воли искали там забытую монетку или пластинку жвачки. К этому времени я уже прошла около двух миль и добралась до читального зала Нью-Йоркской публичной библиотеки. Я шла, пошатываясь, будто заново училась ходить после тяжелой болезни.

Благотворная атмосфера библиотеки немного оживила меня. Я не распевала там песенки, когда Ричи и Митч создавали Дейта Ассошиэйтед — я была хорошим, может быть, даже первоклассным исследователем. И сейчас у меня там было дело. После пяти минут объяснения, как я потеряла сумочку с библиотечной карточкой и всеми документами и сорока пяти минут ожидания, помощник библиотекаря с американским флагом и словами «Благослови, Боже», вытатуированными на руке, принес мне справочники «Кто есть кто из американских женщин» и «Кто есть кто в финансах и промышленности».

Итак, что я знаю о Джессике Стивенсон? По справочникам — ничего, что говорило бы о ее склонности к убийствам. «Место рождения: Дейтон». «Родители: Артур и Пенелопа (Уинтербургер) Куигли». Не означает ли это, что она была замужем за мистером Стивенсоном? Интересная деталь, потому что как раз перед тем, как появиться в Дейта Ассошиэйтед, Джессика ужинала со мной и Ричи и очень сокрушалась о том, что никогда не была замужем и не имела детей. Я поддакивала, стараясь при этом не проявлять своего превосходства. И если она пыталась скрыть свое замужество, почему об этом так ясно сказано в «Кто есть кто»? И если действительно был мистер Стивенсон, который сделал ее своей миссис, зачем ей лгать, что у нее никогда не было мужа?

Когда я потеряла свою сумочку, я потеряла все, но по крайней мере я помнила номер моей телефонной кредитной карточки. Сидя в телефонной будке, я с трудом подавила желание позвонить Бену и Алексу. Мне хотелось просто услышать их голоса и сказать, что со мной все в порядке. Я не стала звонить и Касс, по которой я очень соскучилась: все знают, какими близкими друзьями мы были, — ее телефон может прослушивать полиция.

Вместо этого я позвонила всем Куигли из Дейтона. Стараясь говорить одновременно оживленно и убедительно, я представилась Мэри Куигли из Орландо во Флориде, разыскивающая своих родственников. Все безуспешно. Мне либо отвечал автоответчик, либо Куигли, не имевшие представления ни об Арте, ни о Пенни, ни о маленькой Джессике.

Потом я стала Мэри Уинтербургер из Дейтона и начала обзванивать Уинтербургеров. Первая кузина Пенни сказала мне, что она и Арт оба умерли. Она от рака, он от несчастного случая на пикнике во время приготовления барбекю. «Ужасно, ужасно», — посочувствовала я. — «А что касается Джессики, она вышла замуж сразу же по окончании колледжа. Затем развелась. О, да, и ребенок!» — «А где ребенок?» — «На востоке, с Джесс», — предположила она.

Я бродила по начинавшим темнеть улицам. Предположения согревали меня. А что, если Ричи все узнал? «Лгунья! — закричал он. — Только подумать, что я оставил такую замечательную женщину, как Рози, ради тебя!». Может, он угрожал ее уволить? Возможно, она поспешила убить его, пока он не убил ее карьеру?