Елена Тверцова - Кандидат в президенты

Я, наученная опытом, достала молоток и…

Видимо, в администрации Дерябенко были настолько уверены в своей абсолютной непогрешимости и безнаказанности, что даже бывших оппонентов отпустили с миром.

«Это они зря сделали. Врагов нужно уничтожать».

Еще чуть позже я набрала номер Калиносова, любезно оставленный им при последней нашей встрече.

— Юрий Петрович, здравствуйте. Это Лариса Склярова, Вы меня помните? Я была у Вас перед президентскими выборами, — начала я разговор.

— Здравствуйте, Лариса, — озабоченно ответил Калиносов. — Да, я Вас помню. А вы откуда звоните?

Я насторожилась. Какая разница, откуда я звоню, если, конечно, не…

— Юрий Петрович! — Начала я бодро. — У меня к вам очень серьезный разговор как к представителю оппозиции. Вы, кажется, были не согласны с кандидатурой Ивана Дерябенко…

— Кто несогласен. Я несогласен? — Пробурчал Калиносов. — Дерябенко — отличный профессионал, я бы даже сказал, с большой буквы. Его победа абсолютно заслуженна, не будь я кандидатом, я бы тоже проголосовал именно за него…

— Поняла Вас, — задумчиво повертела я трубку в руке. — Скажите, пожалуйста, Юрий Петрович, а Вы смотрели какие-то передачи с участием Ивана Дерябенко накануне президентских выборов?

— Да, по первому каналу, — подтвердил мои опасения Калиносов. — И также смотрел по НТВ его выступление. Прекрасная речь, скажу я Вам, — снова пустился в дифирамбы Калиносов. — Я был потрясен просто. Я сразу понял, что этот человек должен стать Президентом… Настолько грамотная позиция. Настолько всё продумано. Настолько от души. Я так сильно проникся, что когда после выборов мне предложили сложить депутатские полномочия, я сразу же вернул свой мандат.

— Как? Вы больше не депутат? — С ужасом переспросила я.

— Нет, — ответил Калиносов. — В настоящий момент я нахожусь в отпуске. Вот на дачу мы с женой приехали, отдыхаем. А вообще я планирую после отпуска начать читать лекции в МГУ, на факультете политологии…

— Поняла Вас, Юрий Петрович, — я поняла, что абсолютно ничего здесь не добьюсь. — Я поняла Вас.

Большое Вам спасибо за разъяснения.

— Ну что ты, деточка, — ласково пожурил меня Калиносов. — Обращайся обязательно, если еще что понадобится… А ты откуда звонишь? — Снова спросил он.

Я повесила трубку и обратилась к Пете:

— Петька, ты не поверишь, — констатировала я факт. — Но Калиносова лишили депутатства. Причем он сам, как полная овца, сдал свой мандат и собирается спокойно и безобидно читать лекции по политологии в МГУ.

— Мнда, торжество технологий, — мрачно резюмировал Петр. — Теперь никого убивать не нужно вообще. Достаточно просто внушить правильную мысль, и дело в шляпе.

— А кто еще может нам помочь? — Спросила я.

— Я не знаю, — ответил Петр. — Наверное, никто. А ты сама можешь произнести какую-нибудь речь? — Неожиданно предложил он.

— Господи, да я вообще никогда перед камерой не выступала, — смутилась я. — Я с прессой общаюсь, но я же не пресса сама по себе. Я ни разу даже интервью не давала.

— Мне кажется, у тебя получится, — заметил Петр. — Просто тебе нужно заранее составить речь и напечатать. Будешь просто читать ее в прямом эфире…

— … а в это время толпы карабинеров будут стучать коваными сапогами по ступенькам телестудии… — продолжила я его мысль.

— Я просто думаю, может быть, нам вообще устроить абсолютную авантюру, — задумался Петя. — Ты под видом пиар-специалиста проникнешь в телестудию, потом с пистолетом и криком «Стоять, это ограбление!» ворвешься в прямой эфир, уложишь всех перед телекамерой, а сама быстренько включишь гипнометр и прочитаешь доклад?

— Да ты что, больной?! — Заорала я. — Телекамера моментально будет отключена, а меня застрелят на глазах у всей страны, не дожидаясь окончания моей речи.

— Ты права, — согласился Петя. — Но как же быть?

Я посмотрела на него ласково.

— Петя, — сказала я иронично. — В твоем плане есть одна ключевая мысль, которую ты озвучил в самом начале…

— Какая же? — Спросил он.

— Очень простая, — ответила я. — Звучит она — «ты под видом пиар-специалиста проникнешь в телестудию»… Понимаешь, в чем дело-то. Прийти в телестудию как представитель прессы мне абсолютно ничего не стоит. Потому что я и есть представитель прессы, точнее, человек, который эту прессу координирует. Поэтому я могу прийти практически на любую телепередачу и с умным видом заявить, что назавтра во всех центральных изданиях страны появятся заметки об этой самой передаче. Ну, например, на какое-нибудь ток-шоу типа «Стирка белья».

— И дальше что? Установим гипнометр на ток-шоу, чтобы люди твердо усвоили, что некая порнозвезда Лиара в детстве подверглась изнасилованию? — Петька вовсю иронизировал.

— Да нет, милый. Потом я, спокойно прогуливаясь по коридору, как бы невзначай заруливаю в студию теленовостей. И делаю две вещи. Устанавливаю там гипнометр — это раз. И два — подменяю текст новостей, лежащий перед диктором.

— Текст дублируется суфлером… — подсказал Григорьев.

— Текст дублируется суфлером, это правда, — подтвердила я. — Но профессиональный телеведущий, как правило, быстро прочитывает то, что на бумаге, и произносит это вслух. Суфлер нужен лишь на тот случай, если человек вдруг потеряется, заволнуется и забудет то, что только что прочитал. Такое редко, но бывает.

— Ну что ж, — сказал Петя. — Остается еще один маленький нюанс.

— Я догадываюсь, о чем ты хочешь сказать, — ответила я. — О том, что данную конкретную передачу с фальсифицированным текстом посмотрят далеко не все россияне. Уф, — меня свербила и не давала покоя одна беспокойная мысль. — Дерябенко понадобилось всего пара дней, чтобы подмять под себя практически всю Россию. Мне до сих пор интересно, на каком же канале подключен первый гипнометр.

— Тебе же сказал Игнатьев, что это уже неважно. Важно перебить это действие…

— Я знаю, что Виталик многое продумал и даже объяснил. Но может произойти так, что наш гипнометр выключат, а тот включат снова. И все наши труды насмарку, а мы — извините — на том свете. Мне кажется, что надо как можно скорее первый прибор найти и изъять.

К визиту в Останкино следовало хорошенько подготовиться. Я созвонилась со своей давней приятельницей, Элеонорой Михайловой, которая была одним из пиар-менеджеров «Первого канала», узнала о текущих интересных съемках и тут же получила приглашение принять участие в рекламной кампании одной из передач.

— Подумаю, — озабоченно пробормотала я, а в моей голове в это время зрел довольно-таки смелый план.

Нагрянув в офис «ЛегалМедиа», я застала врасплох фактически всех, кто там находился. Не удивился только Евгений, который вообще в этой жизни ничему не удивлялся: