Генри Денкер - Создатель звезд

— Это другое дело. Почему-то более страшным грехом считается, если еврейская девушка выходит замуж за человека другой веры.

— Я поговорю с Клер. Скажу, что мы придем к ним в гости в воскресенье вечером. Ты сама все увидишь. Хорошо?

— Хорошо, — сказала она, не столько соглашаясь, сколько закрывая тему.

Он поцеловал ее, скрепляя этим договоренность. Из поцелуя родилось взаимное желание. На этот раз агрессором, похоже, стала она. Джеф почувствовал, что Шарлен приняла решение и, сделав это, избавилась от чувства вины и комплексов. Вечер у Клер, подумал он, станет их маленьким торжеством.

Утром, как только Клер приехала на репетицию, Джеф заговорил с ней.

— Воскресенье вам подойдет — после того, как мы разделаемся с постановкой?

Она не сразу поняла, о чем он спрашивает. Потом Клер улыбнулась.

— Есть прогресс? Отлично! Воскресенье подойдет. Приходите на обед. Я закажу грудинку, приготовлю мясо в горшочках и кейш. Если ты не знаешь, что это такое, то она, я уверена, знает. Если же она не знает, то она — не та еврейская девушка, которая подходит тебе. Воскресенье, шесть часов. Мои два yeshiva bochers еще не лягут спать.

— Yeshiva…

Он не смог выговорить второе слово.

— Что это значит?

— Объяснение займет вечность. Сегодня это означает, что они ходят в очень прогрессивную школу и весьма современную, реформированную синагогу.

По мере приближения дня трансляции Берни становился все более саркастичным. Брюстер стал появляться на репетициях сразу после ленча. Когда Джеф забыл реплику, Брюстер не счел нужным скрыть свой страх.

После долгого, жаркого обсуждения с Брюстером и Фредди режиссер подошел к Джефу.

— Послушайте, Джеф, если такое случится во время эфира, не волнуйтесь. Помощник режиссера подскажет вам. Не беспокойтесь. Только не надо застывать на месте.

— Скажите Брюстеру — пусть успокоится. Со мной все будет в порядке, — выпалил в ответ Джеф.

— Ему платят за то, чтобы он волновался. Управляющие — это евреи рекламного бизнеса. Одна ошибка, и им приходится собирать вещи и отправляться в путь.

— Чтобы спастись от pogrom'a, — вставил Джеф.

Берни, похоже, испытал приятное удивление.

— Вы — славный парень, — сказал он, словно только что сделал это открытие.

Потом он добавил доверительным тоном:

— Слушайте, я избавлю вас от этого типа на следующие четыре дня. Вы сыграете отлично.

Но, несмотря на все ободрения, когда они перебрались в студию, дела пошли даже хуже. Наличие нескольких камер постепенно развалило игру Джефа.

Утром второго дня он напрочь забыл слова; Берни пришлось прервать репетицию и устроить десятиминутный перерыв.

Очевидно, весть об этом вылетела за пределы студии. Карл Брюстер появился до перерыва на ленч. У него были свои шпионы в аппаратной. Через десять минут после прибытия Брюстера приехали Фредди Фейг и Спенсер Гоулд. У Фредди также были свои люди среди технического персонала. Во время перерыва Фредди и Спенс вошли в студию. Одновременное появление на репетиции двух кобр было сигналом тревоги. Джеф знал, что причина заключалась в его плохой игре.

Когда репетиция возобновилась, Фредди и Спенс смогли тихо обсудить ситуацию. Они сошлись в том, что необходимо позвонить Доктору. Он должен прилететь сегодня! Нельзя упускать время.

К концу следующего дня Доктор вошел в студию. Все осознали важность постановки и степень опасности.

Когда репетиция закончилась, Доктор пригласил Джефа пообедать, но актер отказался. Они договорились выпить в отеле, в баре «Дубовая комната».

Коун не упоминал имя Шарлен, он говорил только о постановке. Он коснулся вскользь неожиданных трудностей, напомнил, сколь большие надежды связаны у всех с телеспектаклем, сказал, что друзья Джефа проявляют большой интерес к этой работе. Многие актеры — члены Гильдии ждали начала телевизионного цикла постановок с участием Джефферсона и ролей в них.

Доктор давал понять, что субботний вечер должен оказаться удачным. Это необходимо не только Джефу и ТКА, но и всем актерам, режиссерам и сценаристам, поверившим ему.

Джеф слушал Коуна; бремя ответственности возрастало, как и напряжение. Почувствовав это, Доктор сказал:

— Джеф, помни — если все пройдет хорошо, это разрешит все другие твои проблемы.

Это был единственный намек на Шарлен. Доктор знал, что его хватит для стимуляции Джефа. Хлопнув актера по спине, он отправил его к Шарлен.

В лифте Джеф сказал себе: «Этот маленький человек обладает странным свойством. Он оказывает сильное влияние даже тогда, когда не веришь ни единому его слову». В душе Джефа по-прежнему присутствовал страх, но актер стал легче переносить его. Джефу даже показалось, что с ним можно справиться.

Утро субботы выдалось пасмурным, холодным. Джеф встал раньше, чем было необходимо. Шарлен продолжала спать на своей половине постели. Он тихо оделся и пешком отправился на студию. Он пришел туда первым из всей труппы. В гримерной было холодно, неуютно. Когда костюмер принес ему горячий кофе, актер не стал пить его, лишь подержал бумажный стакан в руках, чтобы согреть их.

Наконец в комнате ожил громкоговоритель. Берни объявил:

— Труппа, на сцену! Вся труппа — на сцену, пожалуйста!

Они собрались возле банковского сейфа. Впервые Берни не стал повышать голос. Он заговорил тихо, обращаясь главным образом к Джефу.

— О'кей, ребята. Это Der Teg. День «Х» для Берни. Сегодня я должен волноваться. Вы все знаете ваши слова, передвижения, интерпретации. Но мне предстоит беспокоиться о том, сумеет ли каждый болван-оператор в нужный момент оказаться на своем месте. И если один из них ошибется, я должен буду мгновенно спасти положение. Так что сегодня проявите немного сочувствия к Берни. Сегодня злому, противному маленькому херу предстоит пройти через ад. Помолитесь за меня. И поблагодарите судьбу за то, что вы — актеры, а не режиссеры.

Взяв все напряжение, риск, вину на себя, Берни ослабил напряжение актеров, в первую очередь Джефа.

Он сделал в точном соответствии с указаниями Доктора.

Джеф активно работал весь день. Когда пришло время ленча, Берни обнаружил один неудачный ракурс. Он попросил Джефа, который охотно шел на сотрудничество, дважды сыграть сцену. Проблема была снята. У Джефа не осталось времени на ленч, но он обнаружил на столе в гримерной горячий бульон и сэндвич. Пока он ел, в комнату зашел Доктор с пачкой желтых конвертов. Ирвин Коун позволил себе вскрыть их. Там были телеграммы от друзей Джефа, актеров, других гильдий, от секретарши Доктора Элизы, двух писателей, участвовавших в слушаниях комиссии конгресса, даже от Ли Манделла из Вашингтона — юрист сообщал, что сегодня вечером вся его фирма будет смотреть телеспектакль.