Генри Каттнер - Парад звезд

Быстрый монтаж: неприятности на Луне.

Фон Цорн собирался произнести речь. Глава «Фильмов девяти планет» неподвижно сидел за полукруглым стеклянным столом, уставившись в камеру, находящуюся в метре от него. Через секунду его маленькое, обезьянье личико появится на всех экранах Системы — это была межпланетная телепередача. «Девять планет» выходили в эфир каждую неделю, но, хотя звезды, певцы и комедианты выступали в ней часто, глава компании весьма редко снисходил до произнесения речи.

Режиссер Энтони Куэйд удобно устроился в ближайшем кресле и рисовал клеветническую карикатуру на фон Цорна в блокноте. Он не мог понять, зачем глава компании вызвал его. Разумеется, что-то пошло не так.

Куэйд не знал, что именно, но, когда в гигантской организации что-то выходило из-под контроля, фон Цорн тут же посылал за ним. Режиссер сонно моргнул и добавил щеточку усов на портрет начальника.

— Две минуты до эфира, — сказал один из телеоператоров.

Щелкнул выключатель. Из невидимого передатчика полилась тихая музыка. Затем смолкла и раздался приятный голос.

— Приветствую всех жителей Системы от имени всех жителей Лунного Голливуда и «Фильмов девяти планет». Наша сегодняшняя передача посвящена Нью-Йорку. Мы прямо над вами, Манхэттен — вы видите нас? Находясь на расстоянии в триста восемьдесят тысяч километров, мы приветствуем тебя, Нью-Йорк, и все остальные города Системы. Мы далеко, но в этот час мы показываем по телевизору жизнь самого чарующего и романтичного города во Вселенной — Лунного Голливуда!

Энтони Куэйд рассеянно пририсовал тощее обезьянье тело к голове фон Цорна.

— Этот мегаполис расположен во впадине Большого Кратера на той стороне Луны, которая никогда не видна с Земли, — продолжал ведущий. — Это город садов и место, где наука постоянно раздвигает границы возможного, где искусственное гравитационное поле и самая целебная атмосфера в Системе объединяются, чтобы сделать Лунный Голливуд страной чудес.

Куэйд добавил к голове босса высокую шелковую шляпу и, осененный одной мыслью, аккуратно добавил косматую лапу так, что стало казаться, будто обезьяна с лицом фон Цорна чешет себе бок.

— А теперь мы представляем вам главу «Фильмов девяти планет», вероятно, самую великую фигуру в киноиндустрии нашего времени — мистера Людвига фон Цорна, которому есть, что вам сказать.

Заиграл невидимый оркестр. Телеоператор нажал кнопку и кивнул боссу, тот быстро схватил листок с речью и уставился в камеру. Когда музыка затихла, фон Цорн вышел в эфир.

— Мне… кхм… мне бы хотелось, чтобы все, кто нас сейчас слушают, посетили Лунный Голливуд, — начал он. — Мне бы хотелось, чтобы вы провели вечер в «Серебряном скафандре», глядя на кинозвезд, гуляющих по Лунному бульвару, и прошлись по студиям «Девяти планет». Я знаю, что бы вы сказали, если бы побывали тут. «Чем все эти люди тут занимаются?» спросили бы вы. «Почему они так заняты?»

— Интересно, кто написал эту речь? — неслышно спросил Куэйд.

Он тихонько разорвал карикатуру фон Цорна и положил обрывки в карман.

— Я скажу вам, почему у нас все так заняты, — тем временем, продолжал глава компании. — Мы работаем над новой картиной, обещающей стать одним из величайших фильмов всех времен. В ней снимаются все звезды «Девяти планет»: Клинт Пэдрик, Эдит Рудин, Эйлин Вэн и недавно открытый нами талант — Кэйтлин Грэгг, а также многие другие. Я говорю о «Параде звезд», самом захватывающем межпланетном фильме, когда-либо выходившим в прокат. Следите за новостями — скоро будет известна дата выхода!

Вспотевший Фон Цорн расслабился. Он открыл шкаф и вытащил оттуда бутылку, из которой пил долго и жадно, пока телеоператоры разбирали треноги и укладывали аппаратуру в кофры. Куэйд встал и принялся ждать.

— О, Боже, — простонал фон Цорн. — Какое мытарство. Если общественность узнает… Куэйд, у нас проблемы. «Парад звезд» — сплошное несчастье. Мы разрекламировали его по всей Системе и на шесть недель отстаем от расписания. Все пошло наперекосяк с самого начала.

— Да, — сказал Куэйд. — Я слышал об этом. Кое-кто потерял терпение, не так ли?

— Пять звезд! Ты знаешь, к чему это приводит. Эйлин Вэн устраивает скандалы в среднем раз в час, Клинт Пэдрик и Эдит Рудин — как тебе известно, они женаты — постоянно ссорятся, Флойд Стовер вечно пьян…

— А Кэйтлин? — спросил Куэйд.

Он привел Кэйтлин Грэгг в кинобизнес и назначил себя ее ангелом хранителем — из-за чего девушка периодически возмущалась.

— О, с ней все в порядке, — признал фон Цорн. — Кстати, в прошлом месяце ты подарил ей обручальное кольцо. Загляни в ее контракт перед тем, как жениться.

— Уже заглянул, — печально ответил Куэйд. — Грязный трюк, босс. Ей нельзя выходить замуж, пока не закончиться срок действия договора.

Фон Цорн притворно засмеялся.

— О, ну, тебе придется немного подождать. Нам не нужно, чтобы перспективная звезда выходила замуж и теряла половину ценности в глазах общества. Впрочем, ты и сам это знаешь.

— Если вам когда-нибудь понадобится переливание крови, врачам придется закачивать вам аммиак, — проворчал Куэйд. — Вы хладнокровный…

— Попридержи коней. Я собирался дать тебе работу на «Параде звезд», чтобы ты был с Кэйтлин. Я понимаю, что ты чувствуешь, Тони. К твоему сведению, у меня тоже есть сердце.

— Разморозьте его для начала, — предложил Куэйд. — Мне отлично известно, почему вы хотите, чтобы я занялся этой коллекцией неудач. Потому что все остальные отказались.

— Считай, как хочешь, — сказал фон Цорн. — Фоулер в больнице. Он пострадал на марсианской съемочной площадке — его что-то укусило и занесло инфекцию. Группа осталась без режиссера. Да и вообще, случилось столько всего, что я не хочу, чтобы этим занимался кто-то кроме тебя, Куэйд. Особенно с учетом того, что надо снять сцену с Инферно.

Куэйд нахмурился.

— Я же говорил, что Инферно нельзя снять, — мрачно сказал он. — Это невозможно.

— Ну… я так не думаю. В лабораториях разработали специальные скафандры, вроде как справляющиеся с задачей. По крайней мере…

— Скафандры! — фыркнул Куэйд. — Как они защитят от Инферно? В этой марсианской преисподней столько субатомной энергии, что ее хватит разнести Лунный Голливуд на куски. Там нельзя снимать!