Владимир Типатов - Пешка в чужой игре

С юности, кроме страсти наживы, была у Павла Мальцева ещё одна страсть - это любовь к красивым вещам, на которые денег он не жалел. Пример тому городская квартира, превращённая им в настоящий музей искусства. И ещё он очень любил красиво одеваться. Процесс перевоплощения госслужащего в респектабельного господина своей пышностью мог посоперничать с ритуалом коронации Её Величества королевы Англии, снимая свой костюм отечественного производства, он небрежно бросал его на спинку кресла. Снимал рубашку, носки и трусы так, как будто сбрасывает с себя опостылевшую и ненавистную шкуру. Даже улыбка его, такая добродушная и доброжелательная на службе, менялась на неприступную и самодовольную усмешку. Надевая на себя сшитый, на заказ костюм, дорогую обувь, нанизывая на пальцы, золотые перстни, надевая на запястье золотой «Роллекс», он отправлялся к большому зеркалу и долго осматривал себя со всех сторон. Умелые руки высококлассного портного сумели скрыть и округлость живота, и покатость плеч, и сутулость, и кривые ноги.

- Павел, ты прямо как английский лорд на светском приёме, - сказала однажды, на вечеринке, Зинаида Ивановна. Все присутствующие одобрительно засмеялись. С тех пор Павла Петровича Мальцева в узком кругу друзей так и стали звать - «Лорд»...

... - Допустим, я предложу тебе другую работу, - открыв глаза, сказал Мальцев. – Тоже связанную с долей риска, но не такую грязную, как сейчас.

- Ты что, мил человек? – засмеялся Борис. – Да я в жизни ничего, кроме чемоданов со шмутками, в руках не держал, а ты меня на работу сватаешь.

- Так тебе ничего, кроме чемодана, держать в руках не придётся, - улыбнулся Мальцев. – Слетал на самолёте в другой город, отвёз чемодан, оттуда привёз другой чемодан - вот и все дела.

- Я подумаю.

- А чего тут думать? Приятная прогулка, новые места, девочки, рестораны, шикарные гостиницы. Кроме того, будешь иметь зарплату и московскую прописку.

- Ты, прямо, как художник-фантаст, такую картину нарисовал, - засмеялся Борис. – И какая зарплата за такую красивую жизнь?

- Сто рублей.

- В день?! – удивился Борис. – Если так, то тогда с тобой можно кашу варить!

- Насчёт каши не знаю, я не повар. А зарплата у тебя будет сто рублей в месяц.

- Дядя, ты случайно не того?! – вспылил Борис и покрутил пальцем у виска. Обида на то, что какой-то фраер развёл его на пустой «базар» и ещё издевается при этом, жгла ему сердце.

"Ах ты, падла! Дай только выбраться отсюда, и я устрою тебе красивую жизнь. Век будешь помнить меня"! – негодовал в душе Борис. Лицо его от злости побелело и только присутствие в квартире огромного сторожевого пса, удерживало его от нестерпимого желания разбить голову хозяину квартиры стоящей на курительном столике массивной серебряной пепельницей. Тот заметил неадекватную реакцию собеседника на его слова и остался доволен.

- Соглашайся, Боря, на моё предложение иначе предстоит тебе встреча и с прокурором и с судьёй, а потом и дорога дальняя в солнечный Магадан. А там, в зоне вечной мерзлоты, даже летом холодно в пальто.

- А ты был там, в зоне вечной мерзлоты? – со злой усмешкой спросил Борис.

- Пока Бог миловал.

- Чего тогда языком шлёпаешь? Ну, получу я за эту кражу трёшник, отсижу и потом опять вольный казак. А твои вонючие сто бумаг, которые ты мне предлагаешь, я за час в любой хате сниму.

- Вот ты не дослушал меня до конца и лезешь в бутылку. Я же сказал, что работа связана с разъездами, а это значит, что на командировочные расходы ты будешь получать по тысяче за каждую поездку.

- По «куску» за одну ходку? – недоверчиво переспросил Борис.

- Да, по «куску», если этот термин тебе больше нравится, - засмеялся, довольный произведённым эффектом, Мальцев.

"Вот даёт, «фофан жёванный»", - скривил губы в хитрой усмешке Борис и, решив, что цену он себе уже набил достаточную, согласился.

- Вот и прекрасно, - обрадовался Мальцев и предложил будущему компаньону обмыть сделку коньяком...

... - На Васильевский спуск, - коротко бросил Виктор таксисту и уселся на сиденье рядом.

- Как прикажешь, командир, - улыбнулся таксист и, ловко вырулив со стоянки, надавил на газ. Новенькая «Волга» рванулась с места и через секунду уже мчалась по широкой автостраде. Мимо проносились размытые контуры домов с тусклыми, словно плавающими в мутной воде, окнами. Неутомимо работали «дворники», сгребая с ветрового стекла дождевые потоки.

- В Афгане воевал? - спросил таксист, заметив на груди у Виктора орден.

- Воевал.

- У меня младший брат тоже там был. С медалью "За отвагу" вернулся.

- Хорошо, что вернулся живым и здоровым. Повезло, - тихо сказал Виктор. - А многим парням не повезло, и вернулись они домой грузом 200, в цинковых гробах.

- Да, война - есть война, под каким бы соусом её не подавали, - вздохнул таксист, притормаживая у подъезда дома, указанного Виктором. - Живи, солдат, долго и счастливо.

- Спасибо, - поблагодарил таксиста Виктор и, рассчитавшись за проезд, вышел из машины. Поднявшись по широкой лестнице на третий этаж, секунду постоял, затем решительно нажал на кнопку дверного звонка. Борис открыл дверь сразу, словно ждал звонка за дверью в прихожей.

- Проходи. Ты удивительно точен.

- Точность - вежливость королей.

- Мне это качество в людях тоже нравится. Пошли в гостиную, стол уже накрыт, - сказал Борис и направился вглубь квартиры. Виктор проследовал за ним.

В полумраке просторной, шикарно обставленной, комнаты несколько пар под звуки медленного танго танцевали. Лиц их Виктор не разглядел, а, в общем-то, и не сильно к этому стремился. Сменилась музыка, и кто-то врубил магнитофон на полную мощность. Пары словно очнулись от летаргического сна - запрыгали, задёргались в бешеном ритме, закрутили задницами. Борис поморщился, как от зубной боли, подошёл к двухкассетнику и выключил его.

- Познакомьтесь с моим другом. Его зовут – Виктор. Мы с ним выросли в одном дворе и дружим с детства.

- Борюсик, познакомь с солдатиком, - тут же подскочила к ним одна из девушек. – Люблю красивых и сильных мужчин.

- Жанна, сколько раз говорить тебе, чтобы ты не называла меня этим дурацким именем! – закричал на неё Борис.

- Почему дурацким? – надула губки девушка. – А, по-моему, оно ласковое.

- Вот и оставь его для другого, если оно тебе так нравится.

- Для другого случая, или для другого мужчины? - продолжая строить глазки Виктору, спросила девушка.

- Жанна, я тебя умоляю...

- Пожалуйста, - обидчиво поджала губки девушка и отошла.

- Красивая, но дура, - с сожалением вздохнул Борис. – Зато в постели работоспособная и безотказная, как швейная машинка «Зингер». Рекомендую, темперамент у неё бешенный.

- Сам проверял? – с усмешкой спросил Виктор.

- И неоднократно, - самодовольно ухмыльнулся Борис.