Ольга Дашкевич - Чертово лето

— Всех?..

— Ну, кроме тебя и Алекса, есть еще твоя и его матери… И еще…

— Ну?..

Стас вздохнул.

— Есть еще одна дочка. Ей сейчас лет пять или шесть. Вроде бы, ее мать умерла… Где ребенок, никто не знает. О ней никто бы и не узнал, но Инес проговорилась. Она сказала, что твой отец, якобы, обрюхатил Роситу, горничную, и та уехала к родичам в Мексику. Так вот, этот бывший партнер, или кто он там, охотится и за ребенком тоже. Ему важно всех вас извести под корень. Так что Алекс крепко влип, когда с ним связался.

— А он связался? — я вздрогнула.

Мне было не по себе: конечно, Алекс — подонок, но ведь брат все-таки… Почему-то я сразу поверила Стасу.

— Связался, — махнул рукой Стас. — Ведь не Алекс же прирезал Яна и пытал Эдика…

— Не Алекс? — я удивленно отставила чашку. — Но ведь Эдик был в подвале Фонтанного дома…

— Да Алекс в этом Фонтанном доме на правах шестерки… Твой преследователь предпочитает держаться в тени. Аферы Алекса просто сыграли ему на руку. Слушай сюда. Мысль у Алекса была такая: охмурить тебя, выдать замуж и по-семейному наложить лапу на наследство. Безо всякой крови и тому подобных мерзостей. Если бы Ян тебя сумел очаровать — будь спокойна, ты бы ему все, что угодно, отдала безо всякого насилия. Еще бы и кофе в постель подавала.

— Я?! — я возмущенно выпрямилась. — Да никогда в жизни!

— Подавала бы. Я Янчика хорошо знаю…

Нашу, если можно так выразиться, беседу прервал протяжный стон, донесшийся с дивана. Через секунду Стас уже был возле брата и держал его за руку.

— Эдик?.. Это я, Стас. Ты меня слышишь?

Китаец что-то укоризненно забормотал, и Горчик, тоже облепленный примочками, перевел, не открывая глаз:

— Он не слышит. Не трогайте его. Ему сейчас нужно много спать.

— Он не умрет? — спросил Стас, и я удивилась, услышав, как дрогнул его голос.

Китаец быстро заговорил в ответ, и Горчик перевел:

— Он говорит, что все в руках судьбы, но, вроде бы, не должен. Молодой, сильный. Отлежится. У него сломано ребро, но внутренних повреждений, как утверждает китаец, нет. Чай, говорит, нужно пить и спать, спать, спать…

Стас недоверчиво посмотрел на детектива и неласково спросил:

— А вы, мистер, вообще-то, кто такой?..

— Я, мистер, детектив, — морщась, ответил Горчик. — Моя фамилия Горчик. Если я правильно понял, подозреваемый — ваш брат?

— Подозреваемый? — Стас поднял брови. — В чем?

— В убийстве Яна Саарена, — пояснил Горчик и неопределенно пошевелил пальцами. — Во всяком случае, пока у нас нет других подозреваемых.

— Эдик?.. Да с чего вы это взяли?

— Мы нашли орудие убийства, — пояснила я охотно и тут же запнулась, потому что Горчик нахмурился и посмотрел на меня так, что мне захотелось провалиться сквозь землю.

— Орудие убийства? — Стас прищурился. — И что это было? Кинжал с инициалами Эдика на рукоятке? Или вы проверили отпечатки пальцев?

— Ты не веришь, что это он? — спросила я, потому что мне тоже как-то не верилось, что лже-Ян, ночевавший на чердаке у моей мамули и проявивший себя, в общем, с неплохой стороны, может оказаться хладнокровным убийцей собственного брата.

Стас пожал плечами.

— Конечно, не верю, — сказал он холодно. — Нужно быть идиотом, чтобы подозревать Эдика. Я же говорил — он мухи не обидит. Тем более, он никогда в жизни не поднял бы руку на Яна. Мы с Андрюшкой близнецы, и то между нами нет такой преданности, какая была у Эдика к Яну. Он на него буквально молился.

— Но он попытался занять его место! — напомнила я.

Стас вздохнул.

— Да, попытался… Чуть не последовал за ним, как видишь. У него были объективные причины.

— Интересно, какие? Какие такие объективные причины могут заставить человека обманом занять место умершего брата, чтобы охмурить ничего не подозревающую женщину? Кроме безудержной любви к деньгам, я других причин что-то не вижу.

— Ну, есть еще безудержная любовь к своей семье, — отрезал Стас. — Я понимаю, что для тебя это недостаточно веская причина, но тебе придется ею удовлетвориться. У Эдика в России жена и ребенок. Вернее, не жена, а… в общем, женщина, которую он очень любит. Она попала в стесненные обстоятельства, Эдику срочно нужны были деньги. Большие деньги.

— И ради этого он решил подставить и погубить другую женщину, — я поджала губы и вскинула голову, вспомнив, как мы целовались с лже-Яном у мамули в горах. — Хороший у тебя брат. Просто ангел во плоти.

— Ага, тебя, пожалуй, погубишь, — Стас посмотрел на меня с плохо скрытым отвращением и сел, придвинув стул к изголовью дивана.

Я могла быть уверена, что он был бы счастлив, если бы на месте лже-Яна лежала я, облепленная примочками с ног до головы, а лучше — вообще мертвая.

Оставался еще один вопрос, который мне хотелось задать, и я наступила на свою гордость и откашлялась:

— Стас… А Энди… Вы с ним близнецы, ты сказал? Он тоже хотел меня охмурить? Когда оба старших брата вышли из игры, остался он, да? И ты?..

— Меня тут не было, — буркнул Стас, не поворачиваясь. — Я служил… в общем, на флоте. Если бы я тут был, я бы им всем прочистил мозги, особенно Алексу. А Андрюшка… он у нас вообще не от мира сего. Не удивлюсь, если он ничего не знает. Алекс вполне может использовать его втемную. Он думал, что ты в Андрюшку втюришься с одного взгляда — в него все девицы втюриваются. Ну, ты, похоже, не обманула его ожиданий, а?

Стас обернулся, и его глаза цвета неба над… тьфу! какого еще неба?.. в общем, его глаза впились в мои так, что я покраснела и отвернулась, вместо того чтобы сказать ему, что это не его собачье дело.

Я отвела глаза и сказала, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более независимо:

— Ну, ладно. Мне нужно позвонить маме. Надеюсь, я могу это сделать?

И добавила уже более мирным тоном:

— Я думаю, мама там уже с ума сошла от беспокойства…

Стас пожал плечами:

— Звони, конечно. Мама — это святое. Только домой пока не дергайся — я потом, если понадобится, тебя провожу. Но лучше бы тебе там не появляться.

— Ты соображаешь, что говоришь? — я вскочила и по внезапной боли в коленях вдруг поняла, насколько я устала от всего этого — трупы, стрельба, погони, бессонные ночи… — Я тебе кто — женщина или спецназовец? Мне домой нужно, мне переодеться нужно, душ принять после этих гонок… И у меня там коллектив, газета! Ты что?

— Не ори, — в его голосе не было даже намека на вежливость. — Тебе что тут, трибуна? Тут люди, между прочим, раненые! Из-за твоего чертова наследства…

— Ах, вот как? — я сбавила голос почти до шепота и теперь шипела, как змея. — Из-за МОЕГО наследства, ты сам это сказал! Я никого не приглашала лезть в мои дела, набиваться мне в друзья, мужья и любовники. У меня, знаешь ли, поклонников и без твоих братьев хватает!