Ольга Черных - По имени «Кассандра»

Женщина со стоном опустилась на мягкие ветки и, превозмогая боль, принялась массировать опухшую лодыжку. Мокрое платье плотно облепило тело. От этого знобило. Хотелось его снять и просушить.

Словно в ответ ее мыслям, мужчина протянул ей большой свитер и поспешно отвернулся, занявшись костром.

Быстро переодевшись, она с благодарностью посмотрела на заботливого хозяина экзотического жилища. Тот разжигал огонь в центре пещеры. Дрова разгорелись с первого раза – чувствовался опыт и умелая рука, и уже громко потрескивали, стреляя разлетающимися во все стороны искрами. Над пламенем появился небольшой казанок на треноге, а через несколько минут в нем уже бурлила вода, в которую он осторожно опустил широкие листья незнакомого растения. Вместе с теплом вокруг распространился терпкий аромат душистой травы.

Варвара с любопытством наблюдала за неторопливыми и уверенными движениями своего спасителя и думала: «Интересно, как долго он будет оставаться в маске?»

Мужчина снял казанок с огня и присел перед ней на корточках. Тонкой палочкой достал из воды горячий лист и быстро приложил его к больному месту. Эту немудреную процедуру он проделывал несколько раз, пока не закончились листья. После осторожно полил на ноги уже немного остывшим отваром, насухо вытер их тряпкой и заботливо обмотал ею же больную ногу. Осторожные прикосновения горячих пальцев вызывали у Варвары душевный трепет. Она готова была еще сколько угодно сидеть у этого уютного костра и позволять себя лечить.

– Спасибо, – сказала тихо, почувствовав явное облегчение.

Пальцы нежно коснулись его щеки. От этого прикосновения он замер, тщательно избегая ее взгляда. Молчаливо растущее напряжение достигло своей точки…

– Роман, сними маску.

Рука ее уверенно скользнула по щеке и, слегка задержавшись на подбородке, подняла его голову вверх. В, потемневших синих глазах промелькнуло недоверие, но уже через мгновение они сверкнули как у дикого зверя, готовящегося к прыжку. Ее запястье сжали крепкие пальцы, так же, как у входа в пещеру, но сейчас это рукопожатие уже имело совершенно другой смысл. Он резко выпрямился и поднялся во весь рост.

– Тебе незачем прятать от меня лицо, – голос ее дрожал от волнения и срывался на шепот, – я давно уже все знаю. Помоги мне подняться, – она протянула к нему руку, но он не сдвинулся с места.

Варвара встала сама и попробовала наступить на ногу. Боль была вполне переносимой, и она, откинув со лба волосы, сделала несколько шагов вперед, но оступилась. Роман едва успел подхватить ее на руки и, бережно опустив на мягкие ветки, резко развернулся и растворился в темноте.

Тихо постанывая, наблюдала за отблесками костра на стенах пещеры. Глаза ее при этом вспыхивали множеством золотистых огоньков, стоило лишь свету попасть на них. Не заметила, как согрелась и задремала.

Конечно же, она безмятежно спала, намаявшись от боли и, пережитых впечатлений в колодце, и не могла видеть, что в пещере снова появилась фигура в черном. В свете костра этот высокий человек казался еще выше и гораздо шире в плечах. Неожиданно он резко опустился рядом с ней на колени и сорвал с головы маску, скрывающую гордое и привлекательное лицо.

Варвара вздрогнула и открыла глаза. Роман! Она заметила бледность на его лице, проступившую под загаром, и протянула руку. Он принял ее маленькую ладошку в свою большую, загрубевшую от работы, ладонь.

Они просто смотрели друг другу в глаза.

– Так лучше, – взволнованно прошептала она.

Роман медленно наклонился и дотронулся губами до ее полуоткрытого рта. Из его груди вырвался хриплый стон. Рука уже ласкала ее золотистые волосы цвета спелой кукурузы, свободно падающие на плечи. Он пропускал их сквозь пальцы, а затем, притянув ее к себе, зарылся в них лицом. Губы его медленно скользили вниз, легко коснувшись ее губ, словно для того, чтобы лишь ощутить их вкус. У Варвары закружилась голова. Казалось, она никогда не испытывала ничего подобного и вдруг поняла, что ее тело после стольких лет молчания вновь возвращается к жизни, радости и любви.

Сильная рука привлекала ее ближе и ближе и, наконец, страстно прижала к себе. Варвара чувствовала всю силу мужского желания. Сухие горячие губы пробовали ее, искали, вызывая в ней дрожь, волнами прокатившуюся по всему телу от головы до пят. Она уже была во власти его желания и чувствовала непреодолимую потребность быть как можно ближе к нему, слиться с ним воедино, и всецело ему принадлежать…

– Мне, кажется, в меня вдохнули новую жизнь, – прошептала несколько позже и поцеловала пульсирующую жилку на его шее. – Знаешь, мне самой в это трудно поверить, но, похоже, я влюбилась, – она счастливо засмеялась.

Роман снисходительно улыбнулся и прижал ее к себе с такой нежностью, что сердце ее снова учащенно забилось, отчего на глазах выступили слезы. Она губами осторожно прикоснулась к следам пуль на его теле и вдруг подумала, что вопреки всему и здравому смыслу в первую очередь они так неожиданно оказались самыми близкими друг другу людьми в этом холодном и чужом мире. Наверное, это же почувствовал и Роман. Он склонился над ней и нежно поцеловал у самого уха. Губы его скользнули по пылающей щеке и прижались к ее губам долгим и чувственным поцелуем, который был особенно приятен сейчас, когда они только что принадлежали друг другу…

Роман сидел на корточках и задумчиво смотрел на огонь. Он уже переоделся. И теперь в потертых джинсах и футболке мало чем напоминал новоявленного Зорро, скрывающего лицо под черной маской.

Утром в горах слишком сыро и неуютно, поэтому он подбросил в костер несколько поленьев, отчего огонь запылал с новой яркой силой.

Взгляд его остановился на Варваре. Она безмятежно спала, разметав волосы вокруг головы. Длинные черные ресницы изредка вздрагивали, а полные, припухшие от поцелуев губы, улыбались во сне. Он усмехнулся, потер подбородок с колючей щетиной, не удержавшись, поцеловал ее. Глаза Варвары тут же открылись и радостно вспыхнули. Они светились любовью.

– Иди ко мне, – ее руки уже нежно обвивали его крепкую шею. – Господи, как мне хочется прижаться к тебе и не отпускать никогда, – шепнула, все еще не веря в то, что с ней происходило. – Я даже не подозревала, что бывают такие места силы, наполненные счастьем. Представляешь, как здорово было бы жить здесь вдвоем и умереть в один день. А, когда наши тела найдут, сплетенные в объятии о нас напишут в какой-нибудь романтической книге: «они жили в старой пещере, питались водой из ручья и скупыми трофеями – плодами диких деревьев, лесными ягодами и были безмерно счастливы. Потому что им открылась истина, по которой счастье, оказывается, не в деньгах, не в известности, и не в успехе. Оно мимолетно и капризно. Счастье трудно распознать и так легко упустить. А тот, кто его потерял, будет жалеть всю жизнь…» – она немного помолчала и тихо добавила: – А, может, и в самом деле не будем больше испытывать судьбу и навсегда останемся в этом благословенном храме любви? – глаза ее вдруг наполнились слезами, готовыми в любой момент сорваться и побежать по щекам.